Наёмный самоубийца, или Суд над победителем (СИ) - Логинов Геннадий (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗

— Пока остановимся здесь, — не столько предложил, сколько скомандовал Везунчик.

— Как скажешь, — согласился шарманщик, с интересом осматриваясь. Среди зарослей время от времени пробегали какие-то люди в домотканых фраках, напоминавших шкуры первобытных людей. Они были вооружены палицеобразными трубами, копьевидными флейтами, лукообразными арфами и скрипками с оперёнными смычками.

— А это ещё кто? — насторожившись, осведомился Везунчик.

— Дикие музыканты, — с интересом наблюдая за происходящим, поведал спутник. — Они вышли на охоту и ведут травлю. Все ждут команды вождя… А вот и он!

Из глубины лесной чащи с тяжёлым грохотом, сопровождаемым чудовищной какофонией, выскочил бешеный рояль, расстроенный и поросший мхом, а следом за ним, загоняя его, в сопровождении рослых контрабасистов выбежал грозный вожак, в одной руке которого была дирижёрская палочка, обвешанная шаманскими погремушками, а в другой — написанная на коже партитура с примитивными росписями в духе наскальных рисунков. По знаку дирижёрской палочки — шаманы забили в бубны. Круг сужался, охотники прикрывали двери, отрезая пути к отступлению, и затравленный рояль грозно продемонстрировал свою черно-белозубую пасть, хлопая крышкой и шевеля клавишами. Издав мажорный аккорд, он бросился навстречу преследователям, но вождь успел сделать взмах — и воины налетели на могучую жертву со всех сторон не щадя своего живота. Сражаясь с отчаянием обречённого, неистовый зверь рвал, метал, вертелся, бодал и кусался, огрызаясь экспрессионистскими мотивами, а дикие музыканты падали один за другим, придавленные роялем, но из последнего силились взять его живьём.

— Для того чтобы усмирить и приручить бешеный рояль — одной грубой силы может быть недостаточно, — с азартом и оживлением поделился шарманщик. — Чтобы добиться его признания и уважения — нужно хорошенечко сыграть на нём.

Везунчик не мог больше смотреть на такое побоище и ринулся в атаку. Он не боялся поединков, потому что, по понятным причинам, участвуя и в военных действиях и в поединках, и в кабацких драках, неизменно выходил невредимым, поскольку ни пуля, ни нож, ни разбитая бутылка, как правило, не брали его; а когда совсем уж изредка его задевали, это была просто царапина, которая вскоре проходила.

Продравшись через усеянное телами и поломанным оружием поле, он набросился на зверя, успев бросить воинам лишь: «Держите челюсть!». Последний раз он играл на рояле уже довольно давно, ещё будучи ребёнком, но пальцы должны были что-то помнить. Оставалось надеяться, что враг не прикусит их крышкой. Прямо как прошлый раз…

Охотники с трудом сдерживали чудовище, которое тряслось и переминалось изо всех сил, пытаясь стряхнуть их с себя и, по возможности, захлопнуть пасть, но люди тоже были не робкого десятка.

И начался бой. Пальцы бегали по непослушным клавишам как заведённые и брали аккорд за аккордом, стараясь побывать везде, от края до края. В другое время и при других обстоятельствах увертюра «Битва с роялем» могла бы показаться ему со стороны весьма занимательной, но сейчас ему было совершенно не до смеха. Громогласным аккордом поставив шарманку на клавиши, Джо Кер встал плечом к плечу с Везунчиком, мешая твари захлопнуть пасть, и вскоре уже началась игра в четыре руки…

…Торжествуя победу, воины чествовали героев, при этом всё-таки не сводя настороженных взглядов с усмирённого рояля, который теперь мирно пасся, пощипывая нотные листки. Несчастливому везению наступил конец, а племя одичалых музыкантов было несказанно радо своему неожиданному пополнению.

— Он спрашивает, как нам только это удалось, — хохотнул бородач, переводя речь вождя, недавно объявившего во всеуслышание, что нарекает Везунчика своим сыном и наследником, а ныне по-отцовски обнимавшего укротителя.

— Не знаю, — устало произнёс тот с улыбкой и, взяв на прирученном рояле минорный аккорд, задорно рассмеялся. — Наверное, просто повезло…

Водяной

Его реакция, эмоции и чувства вполне соответствовали тем, которые испытал бы на его месте любой обычный рыбак, обнаруживший в своих сетях русалку.

Всплески, стук от падения и вскоре последовавшие за ними удары в дверь говорили о том, что тварь вывалилась из бочки, доползла до прохода и теперь желает выбраться на палубу. Подпирая содрогавшуюся дверь спиной, мужчина поднёс трясущуюся сигарету к губам и, затянувшись, припомнил, как совсем недавно обнаружил необычное существо посреди улова и, скорее из страха, чем от злобы, огрел его колотушкой.

Поначалу рыбак заприметил могучий хвост, выделявшийся на фоне сравнительно мелких рыбёшек. Этот хвост не имел чешуи и походил скорее на дельфиний, чем на рыбий. Да и то с натяжкой. Что несколько удивляло, но ещё не настораживало. Зато следом уже вылезло и тело, заставив бывалого мужика едва не обгадить портки со страха: восковидная кожа; непропорционально мелкая, словно сушёное яблоко, голова с конской гривой, тянущейся вдоль всего хребта; зубы, словно у пираньи; два жутких глаза, по виду и форме вроде небольших медуз; четыре конечности, отдалённо похожие на что-то среднее между лапками земноводных, плавниками и щупальцами — урод да и только. Или, быть может, уродка, поскольку грудь, представленная двумя совершенно неэстетичными молочными железами (если это, конечно же, были именно они) недвусмысленно намекала на женский пол существа.

Когда первый шок миновал, невольный ловец чудовища всерьёз задумался о том, что делать дальше, а сотрясавшие дверь удары не прибавляли ясности.

С одной стороны, зверюга оказалась довольно крепкой и живучей, поскольку сам рыбак не сумел бы так быстро оправиться после оглушения дубинкой. Можно было вырубить создание снова и, не забивая голову сложными вопросами, выбросить за борт, забыв как страшный сон. Такой исход действительно казался бы решением всех проблем.

Но, с другой стороны, мужчина уже предвидел, как горько он будет впоследствии сожалеть об упущенной возможности не только похвастаться перед местными, но вдобавок и прославиться на весь мир. Да, он уже представлял первые полосы мировых газет, пестрившие его фотографиями на фоне собственноручно пойманной и в неравной схватке удержанной им образины, которую учёное сообщество, скорее всего, обзовёт его фамилией, в честь открывателя. Хотя последнее, вероятно, было излишним.

Вместе с тем, помимо славы, имелись и другие аспекты. Так или иначе, существо, кем бы или чем бы оно ни было, мирно обитало в этих водах до тех пор, пока не запуталось в его сетях. Каким-то образом оно появилось на свет и дожило до своего возраста, вымахав до таких приличных размеров. Может быть, оно даже всё понимает. Наверное, у него была мама (или что там у них, у чудовищ, бывает). Какие-нибудь родственники, друзья или знакомые. А теперь его положат в большой аквариум, понатыкав вокруг всяких датчиков и телекамер, окружат толпы учёных, журналистов и зевак, начнут изучать поведенческие особенности и ставить опыты, а затем, когда выжмут всё, что можно будет узнать предварительно, — препарируют, как лягушку на уроке анатомии.

Мысленно представив себя на месте существа, рыбак невольно поёжился: быть может, оно и чудовище, но он-то всё-таки человек. И если ты — недостойный человек, неважно, какие замечательные ты пишешь стихи и романы, сколько наград ты выиграл в спортивных соревнованиях и какие научные степени тебе присудили. Никакая слава не может заменить собою обычную человеческую порядочность.

С другой стороны, возвращаясь к тому же, с чего и начинались его рассуждения, рыбак не мог определиться, как всё-таки ему поступить. Отпустить на все четыре стороны, не разузнав, с чем имеешь дело, было, по меньшей мере, весьма недальновидно.

Возможно, это пришелец из космоса. Возможно, неизвестный науке вид животного. Или результат секретных научных опытов очередного доктора Моро. А может быть, так и выглядят настоящие морские девы и прочая чудь из народных поверий и средневековых бестиариев. Житель затонувшей Атлантиды. Редкий пережиток доисторического периода, наподобие некогда сенсационно обнаруженной кистепёрой рыбы. Как вариант — потомок обычного морского млекопитающего, мутировавший от загрязнения вод химическими и радиоактивными отбросами вредных производств. Или новая военная разработка врага, направленная на подрыв боеспособности военно-морского флота: специально выведенный водолаз-диверсант! Секретное оружие, сохранившееся со времён Аненербе! Возможно, что с последним примером рыбак и загнул, но вместе с тем, зная о том, что находится по другую сторону двери, он не удивлялся бы никакой потенциальной возможности.