Вера и террор. Подлинная история "Чёрных драконов" (СИ) - Шиннок Сарина (библиотека книг txt) 📗
— Спасибо судьбе, что я не выстрелил, — подумал он. — Сбил бы брата.
Пилот второго «Харриера» пустил в самолет Деймоса ракету. Крыло «Рокуэлла» разлетелось в щепки, небо зазвенело от взрыва, клубы огня и черного дыма рванулись ввысь.
Деймос видел, как приборы будто взбесились. Он падал. Он не видел черного шлейфа из дыма за самолетом, но он чувствовал — этот дым словно саван смерти. Ее коса уже легла на его шею. Тревис продолжал попытки выровнять самолет, но тщетно. Он закрыл усталые глаза и запел:
Его губы двигались так, будто он молился, но слова были в корне противоположными:
«Только бы не рвануло в воздухе! Только не в воздухе!» — молил он судьбу в своих мыслях, до последнего выравнивая крылатую машину. Душа цеплялась из последних сил за тело, тело из последних сил цеплялось за жизнь.
Самолет вошел в «плоский штопор». Он падал, как лепесток, как желтый лист угрюмой осенью. И эта смерть, будто листопад, была жертвой, смертью ради жизни. Жизни новой весной, но уже других листьев. И ему не увидеть новый рассвет.
Фобос вышел из пике. Он пытался увернуться от второй ракеты. Резко дернув штурвал, он сделал «мертвую петлю», Дениэл чувствовал, как все его внутренности швырнуло вперед внутри тела, он ударился головой о штурвал, его лицо начала заливать кровь. Он выстрелил. Он попал. «Харриер» упал, но Фобос не знал, что в этот же момент второй снова стрелял в него. Хвост самолета вспыхнул, но Фобос не чувствовал падения. Он поднял глаза вверх, в небо, где солнце стояло в зените. Ему жгло глаза, лицо заливал пот, кровь и слезы. Но Дениэл не отрывал глаз. Он падал, но его душа поднималась, стремительно, не зная преград ввысь, в небеса, к солнцу…
— Братья Грабовски мертвы, — тяжело дыша, доложил Джарек, порывом ветра ворвавшись в кабинет Кэно. — А я предупреждал.
Голос Джарека сильно резал слух Кэно. Казалось, все его чувства обострились до предела. Кровь стучала ему в виски, голова тяжелела, боль пронизывала все тело, складывалось ощущение, что его мозг плавился.
— На остров высаживается десант. Приказывай! Командуй же, Кэно! — взволнованно повторил он. — Почему ты молчишь?!
Кэно сидел в кресле, обхватив голову руками. У него дико болела голова. Это не проходило уже три дня.
— Все так трясутся из-за этого проклятого острова, который купили у индейцев за бочку рома, — хрипло простонал он, изнемогая от боли. — Абсурд! Пускайте машины. И вертолеты. Что с обороной базы?
— Завод охраняют люди с гранатометами и шеститстволками.
— Хорошо, — гнусаво прошептал Кэно.
Он медленно встал из-за стола и долго ждал, когда страшная головная боль ослабит свои тиски. Он чувствовал невыносимое нервное напряжение каждой клеткой тела.
— Куда ты собрался? — поинтересовался Джарек.
— Мне нужен Блад… — ответил Кэно и попытался сделать шаг вперед, но его рассудок померк от боли, он упал навзничь, потеряв сознание.
Джарек пошел за врачом. Новый врач в клане был опытным специалистом, внешне был похож на Вайнера, но не был сед, выглядел гораздо моложе и одевался как металлист. Кира, пришедшая практически сразу, ни на секунду не отходила от него. Ее сердце трепетало в груди, как лист на ветру.
— Что произошло? — нетерпеливо допытывалась она у врача, когда тот закончил осмотр.
— Обморок — результат длительного нервного напряжения. Скажите, а Вы в последнее время не замечали, чтобы он неспокойно спал?
— Он всегда спал тревожно, мучился кошмарами, — горестно ответила Кира, — но сейчас он не спал около четырех дней.
— У-у, с такой нервной системой ему категорически нельзя себя так истязать, — сказал специалист.
— Посмотрите на поле битвы, — резко бросила ему Кира. — Вы бы смогли спокойно с этим жить?
Врач отрицательно покачал головой. Он достал нашатырный спирт. Кэно вздрогнул всем телом, вскочил и врезал медику по лицу.
— Я же спасал тебе жизнь! — шокировано пробормотал тот, схватившись за сломанный нос.
— Блад! — воскликнул Кэно и бросился бежать. Он не слышал предостерегающий криков вслед.
У въезда на завод его встретил Кобра. Парень смотрел в бинокль на обломки самолетов. Кэно отобрал у него бинокль и сам взглянул на поднимающийся черный дым.
— Эх, у всех нас один и тот же недостаток, — проговорил он, возвращая бинокль Кобре, — мы смертны.
Из-за угла к нему подбежал взмыленный, измотанный и озлобленный Энтони Блад. Его одежда была порвана, руки, ноги и лицо изрезаны осколками и сильно обожжены. Его спас только бронежилет.
— Кэно, — прохрипел он и попытался подойти к главарю. Блада шатало, как после немалого количества спиртного. Его лицо уже, по сути, не было лицом — это была кровавая маска из изрезанной плоти.
— Кэно! — вскричал он. — Нужны еще вертолеты! Вертолеты, Кэно!
— У нас нет, — прошептал вожак.
— Люди мрут! Наши люди мрут! Дайте мне шестистволку! Богом молю! Шестистволку!
— Возьми, черт побери! — испуганно пробормотал Кобра, открывая вход на базу. — Кэно, нужно уходить.
Блад скрылся во тьме, но вскоре вернулся с оружием. Он снова уходил на войну.
— Пусть только, суки, рыпнутся! — прорычал он. — Мы их на фарш перемелем!
Он с трудом держался на ногах, но он шел. Он шел в последний бой. Его силуэт таял в вечерних сумерках. Он ушел в ночь… и более не вернулся.
Кобра еще долго сидел у главного въезда, слушая ужасающие, лихорадящие душу звуки боя. Он боялся этой войны, боялся смерти, но в душе жалел, что он не там. Может, даже жалел, что не погиб, и что ему приходиться жить с воспоминаниями обо всем, что произошло на Манхеттене.
Раздался сигнал тревоги. Кобра бросился в главный зал. Там стояли Кэно, Кира и Джарек. Они смотрели на мониторы, отображавшие информацию с камер наблюдения. Главарь тревожно пристукивал правой ногой и перебрасывал в руке нож.
— Агенты полковника Блейда на базе, — удрученно сообщил Джарек. — Прошли через черный ход. Вопрос в том, как им удалось…
Кэно опустил нож и замер, подперев голову кулаком.
— Среди нас предатель, — на выдохе мрачно изрек он. — Тот, кому есть, за что меня ненавидеть. Тот, кто выжил после атаки «Красных драконов». Тот, кого сейчас на базе нет…
— Кабал? — предположила Кира.
Кэно склонился над пультом управления, напряжено стуча пальцами по кнопкам, вводил какую-то комбинацию цифр. Он запустил программу, на мониторе загорелись цифры таймера.
В этот момент за спинами анархистов грянул взрыв. Тяжелая дверь рухнула на пол, на нее посыпались бетонные обломки стены и серо-бурая пыль. В зал вошла лейтенант Соня Блейд. Кэно медленно повернулся к ней лицом и взглянул на нее с безнадежной тоской. Былого блеска во взгляде Кэно уже не было — его глаза были пусты, в них была непроглядная, вечная тьма.
— Привет, детка. Снова скучала по мне?
— Я намерена вызвать тебя на честный поединок, Кэно!
Кэно сделал несколько шагов вперед, хромая на левую ногу, и встал перед ней, гордо расправив плечи.
