Наследник волшебника - Худ Дэниел (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Комната, в которой они оказались, была просторнее первой. Дальнюю ее часть скрывал полумрак, но Лайаму хватило и того, что он увидел в свете, идущем из дверного проема и бокового окна.
Его взору предстал десяток столов с мраморными столешницами, опорой которым служили каменные тумбы. На трех из них недвижно лежали тела каких-то людей.
– Это и есть ваша мертвецкая? – спросил, скривившись, Лайам. Его покоробил не вид мертвых тел – он их повидал предостаточно, – а мысль о том, что матушка Джеф вынуждена проводить в таком соседстве чуть ли не все свое время.
“Это же все равно что жить на кладбище”, – подумал он, но старуха весело рассмеялась.
– Все не так плохо, Ренфорд! Их не всегда бывает тут много, да и обычно их вскоре уносят. Редко какой пролежит здесь больше недели. А я должна находиться поблизости, чтобы поддерживать действие заклинаний.
– Заклинаний?
Лайам подошел к ближайшему трупу. Голый мужчина с распухшим лицом лежал на спине, покрытая татуировкой кожа его уже стала синеть. В мертвецкой было прохладно, но не настолько, чтобы предотвратить разложение безжизненной плоти; тепло камина все-таки просачивалось сквозь стену.
– Чтобы поддерживать их свеженькими – понимаете? Если позволить им гнить, они станут смердеть на всю городскую площадь.
Собственное замечание вызвало у матушки Джеф новый приступ веселья. Лайам заметил лежащий между ног покойника маленький узелок и указал на него. Ведьма кивнула.
– Да, это моя работа. Если постараться, я могу месяц удерживать покойника от разложения. Не каждая ведьма может такое. Но я привела вас сюда не за этим. Видите вон того шельмеца?
Старуха указала на самое дальнее тело – его отделяли от двух других мертвецов четыре пустых стола. Лайам подошел к покойнику. Это был мужчина, невысокий, худой и, если судить по тонким рукам и плохо развитым мышцам, не отличавшийся физической силой. На лице его застыло безмерное изумление, рот был распахнут в безмолвном вопле; щель в груди указывала, куда вошел нож.
– Как по-вашему, кто он?
Лайам вгляделся в лицо покойника, потом осмотрел руки. Затем, чтобы доказать себе, что атмосфера мертвецкой нисколько его не волнует, он потянулся и поскреб пальцем ладонь мертвеца.
– Мелкий чиновник.
Ведьма просияла.
– Почему вы так решили?
– Мозолей нет – только на подушечках пальцев, мускулатура не развита, шрамов нет. Ничего общего с тем моряком, – он указал на татуированный труп.
Матушка Джеф радостно закивала:
– Верно! Вы даже проницательнее, чем говорит Кессиас.
Лайам опустил голову. Похвала и обрадовала, и огорчила его.
– Но я хотела показать вам не это. Тут есть кое-что еще. Смотрите внимательно.
Ведьма закрыла дверь. Теперь единственным источником освещения осталось лишь окно с давно не мытыми стеклами, едва пропускавшими тусклый дневной свет. Прошелестев подолом широкой юбки, матушка Джеф вышла на середину комнаты и вскинула руку. На ее ладони, повернутой к потолку, вспыхнул синий светящийся круг, затем этот круг стал разрастаться в плоскости, параллельной плоскости потолка, отбрасывая свечение только вниз и постепенно заполняя им нижний объем помещения. Лайам был намного выше старухи, ему стало казаться, что он стоит по горло в синей прозрачной морской воде, заполненной фосфоресцирующими рачками. Матушка Джеф медленно опустила руку. Уровень свечения стал понижаться, пока не замер примерно в футе над мрамором прямоугольных столешниц.
– Смотрите на лица, – велела ведьма. Лайам зачарованно повернулся.
– Что вы хотите… – начал было он и тут увидел, что из уст мертвецов вырываются крохотные язычки пламени. Они то завивались колечками, то вытягивались в ровные струйки. Так дышат драконы, ошеломленно подумал Лайам. И вдруг сообразил, что не знает, умеет ли дышать огнем Фануил. И тут же загнал неуместную мысль в глубины сознания.
– Это души усопших, – сказала ведьма. Голос ее звучал приглушенно, почти что благоговейно. – До тех пор, пока эти тела не похоронят, не сожгут или еще каким-нибудь способом не переправят в серые земли, их души будут гореть в ожидании своей участи. А теперь смотрите сюда. Лайам повиновался и тут же заметил, что изо рта обособленно лежащего мертвеца никакого пламени не исходит.
– Видите?
– Пламени нет.
– Нет пламени – нет души. А это значит, что дух этого малого сейчас бродит по Саузварку.
Ведьма резким движением сжала кулак, и синее свечение мгновенно рассеялось. Лайам потер глаза. Перед глазами у него плавали синие искры.
– Дух, потерявший свое тело, не знает покоя, пока не отыщет пропажу. Труп этого бедолаги был найден в Щелке, – продолжала матушка Джеф, указав на окно, – буквально в нескольких ярдах отсюда, и я надеялась, что все утрясется, но…
Ведьма тяжело вздохнула.
– А часто такое происходит? – спросил Лайам, всматриваясь в лицо мертвеца.
– Довольно редко, но все же бывает. Наверняка его убили, чтобы ограбить. В Щелке и днем-то темно и опасно, а уж ночью… Там случается всякое, несмотря на все старания Кессиаса. Когда смерть внезапна, дух далеко отлетает от тела. Тут потеряться немудрено.
Лайам вздохнул, отошел от покойника и прислонился к пустому столу.
– Похоже, эта зима в Саузварке начинается с не очень веселых вещей. Тут тебе и две кражи, правда, одна неудачная, и комета, перепугавшая Кессиаса, и этот труп, лишенный души…
Ведьма покачала седой головой.
– Прибавьте сюда еще новоявленную богиню… – Ведьма хмыкнула и придвинулась ближе к Лайаму. – Я вам вот что скажу. Назревает что-то серьезное. Посерьезнее всех ваших краж, и этого всеми покинутого покойника, и хвостатой звезды.
Старуха прихватила свечу и набросила на плечи шаль. Она была столь любезна, что проводила гостя до выхода из здания, но, уже отворив дверь, внезапно преградила ему путь.
– Спасибо вам, матушка Джеф, – сказал Лайам. – После столь содержательной беседы я уже не могу с уверенностью сказать, что чародеи мне больше по нраву, чем ведьмы.
Он ожидал услышать ответную шутку, но старуха явно была не склонна шутить.
– Будьте осторожны, когда приметесь разыскивать вашего вора, Лайам Ренфорд, – сурово сказала она. – Это дело куда серьезнее, чем оно вам кажется. Чаще поглядывайте по сторонам и не считайте ворон.
Порыв ледяного ветра забрался под тонкое одеяние матушки Джеф, и старуха, выпустив гостя на улицу, резко захлопнула дверь.
Последние слова матушки Джеф сильно Лайама обеспокоили. Кроме того, он вспомнил, как скривился Кессиас, услышав, что вор беспрепятственно бродил по всему дому, пока его хозяин спал безмятежным сном. Лайам навел у закоченевшей на студеном ветру стражницы кое-какие справки и направил Даймонда в северную часть города – к Аурик-парку, где проживал ремесленный люд.
Он отыскал в узком переулке, темном от дыма и золы, кузню и за сходную цену приобрел там меч и кинжал. На улицах Саузварка вооруженные люди встречались не часто. Портовому городку, занятому торговлей, не было дела до грызни политических партий в Торквее, Харкоуте или Фрипорте, порой выливавшейся в уличные бои. Лайам не питал особой любви к оружию, но при необходимости умел пускать его в ход. Вот и сейчас прикосновение к рукояти меча вселило в него радостное чувство уверенности в себе. Приторочив покупки к седлу, Лайам двинулся к городским воротам.
Тянущиеся вдоль дороги поля были покрыты снегом, и хотя небо по-прежнему оставалось серым, окрестный пейзаж Лайама нисколько не угнетал. Он даже как-то приободрился, покинув городскую черту, и с удовольствием подставлял лицо порывам встречного ветра. По всем его мышцам порой пробегал легкий трепет. Лайам знал и ценил это ощущение. Оно означало, что у него появилась цель. Лайам сознавал, что розыски ночного воришки не обещают сногсшибательных приключений, зато ему теперь есть чем заняться, а он, хвала небу, сумел наконец-то сообразить, что не очень-то любит, когда никаких занятий у него нет.
Прежде Лайам не имел возможности прийти к этому нехитрому заключению. Он был единственным сыном мелкопоместного мидландского дворянина и, рано лишившись матери, рос под присмотром отца. Уклад деревенского быта бездельников не терпел, и потому посильный груз забот и обязанностей ложился и на плечи ребенка. Лайам взрослел и мужал, а тем временем край, где он проживал, раздирали междоусобицы. Отправившись на учебу в столичный город Торквей, подросток вздохнул посвободнее, но вскоре его отозвали домой. И он вернулся в родные места, но лишь затем, чтобы обнаружить, что в ходе очередной бессмысленной стычки его отца убили, а родовое поместье сожгли. С той поры жизнь юноши превратилась в сплошные скитания. Он объехал полсвета, нигде не задерживаясь долее нескольких месяцев. Да, можно с полным на то основанием сказать, что Лайам повидал мир, он успел побывать и солдатом, и врачом, и матросом, и штурманом, и дважды даже возглавлял дальние экспедиции торговых судов в качестве капитана. В Саузварк же неутомимый скиталец попал совершенно случайно. Корабль, снявший его с одного островка, не обозначенного ни на каких картах, шел в эти края. А уж почему он в этих краях так засиделся, Лайам не мог разобраться и сам. Он просто жил здесь в свое удовольствие, пока это удовольствие не стало ему поперек горла. Что ж, по крайней мере ему сделалось ясно, что безделье – не его ремесло.
