Мое королевство. Бастион (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна (читать книги онлайн без TXT) 📗
— И ждите меня у грота «Лунный камень». На сиденье положите свежую герберу в белой бумаге.
— Бу сделано!
— Молодцом.
— Николай Иванович передал саквояж, я все устроила, как вы просили, — доложила секретарша. — Вещи к вам поставила… Машу отпустила. Звонков серьезных не было.
— Отлично, — Даль потер руки. — Пойдемте, Зиночка. Поможете мне разобраться.
Крапивин подхватил булку с блюда, припомнив, что сегодня не завтракал и даже не обедал. И, вгрызшись в нее зубами, прошел в кабинет.
— Может, чаю вам, Даль Олегович? — побеспокоилась сердобольная Зина.
Он лучезарной улыбкой одарил подчиненную:
— Разберемся с делами — и я отвезу вас обедать. Да, подшейте на досуге, — Даль отдал секретарше подписанный моной Камаль документ о неразглашении. — Так, что тут у нас?
Зина постаралась. Дамские вещи были разложены на столе аккуратными стопками, рядом стояли открытый пустой чемодан и шляпная коробка с капором.
— Юбка, две блузки, платье… Все чистое, выглаженное, вы не сомневайтесь. Пелерина на цигейке. В Эйле сыро в это время просто ужасно, бр-р, — секретарша передернула плечиками. — А чулки и белье я купила новые, но неброские. И туфли тоже. Неприятно в чужой пот наступать. И вот еще, — Зиночка зарделась, вытаскивая из-под белья коробку с духами. — Недорого совсем, такие любят провинциальные учительницы.
«А ведь Алиса и была провинциальной учительницей, пока не погибла…» Крапивин нагнулся над ящиком письменного стола, чтобы Зина не поняла, что с ним происходит. Полезных вещей тут было не меньше, чем в столе у Гюльши. Комиссар выбрал пару паспортов и вручил секретарше коробку с дорогими духами.
— Вы отлично справились, Зина. И у меня для вас подарок. Вообще-то я собирался вручить его в день коронации, но там соображу что-то еще…
Восторженно ахая, девушка развязала пышный бант и залюбовалась золотыми каракками, украшающими белую коробку.
— Но… это же ужасно дорого!
— Смелее.
Зина вытянула граненый флакон из бархатного нутра. Принюхалась к аромату. Пробкой нанесла духи на запястья и за ушами.
— Спасибо, Даль Олегович! Я все для вас сделаю.
Он изогнул бровь.
— Ну, хорошо… Садитесь на диван и расстегните блузку.
Личико Зины залилось свекольным румянцем. Она зажмурилась, стремительно задышала и, откинувшись на лоснящиеся черные подушки, стала одну за другой расстегивать пуговички.
Вид простенького полотняного корсета почему-то вызвал в Дале отвращение. С другой стороны, Зина живет на одно жалованье, содержа к тому же больную мать и брата-гимназиста.
— Вы меня неправильно поняли. Не надо целиком раздеваться. Выпростайте плечо.
Секретарша послушалась. Комиссар сбрызнул ей руку духами и воткнул «искоростеньскую иглу».
Глаза и губы Зиночки распахнулись, но почти сразу она завалилась на бок, уложив руку под щеку и подтянув колени к подбородку. Даль благородно укрыл девушку пледом и, пока она спала, успел умыться, побриться и сменить рубашку на свежую.
В отличие от Гюльши, Зина очнулась не сразу. Крапивин успел спрятать «иглу» и привести блузку девушки в относительный порядок.
— Ой, сморило меня! Простите, Даль Олегович! И сон какой снился… неприятный.
— Ничего-ничего. Вы трудились сегодня, как пчелка. Можете и отдохнуть.
— Значит, вы не сердитесь? Ой, плечо-то как болит… И на блузке кровь!
Даль взял девушку под локоть:
— Всего-то капелька. Зацепились где-нибудь. Давайте, Зиночка. Я умираю с голоду.
Крапивин повез секретаршу в «Лунный камень», тот самый, у которого назначил встречу Игорьку. Несколько узких, как печные трубы, домов — наполовину каменных, наполовину деревянных, с облезающей яркой краской — стояли так близко к берегу Глинки, что едва не сползали в воду. Ресторанчик располагался в одном из полуподвалов и был оформлен под старинный грот: романтичный мрак, едва разбавляемый фонарями на столиках и в стенных нишах, сырые своды, неровный пол, привкус вина и гнили в воздухе. Но хорошая недорогая кухня и богема делали «Лунный камень» одним из наимоднейших мест в столице. Меценаты, импресарио, признанные и непризнанные гении, критики, кокотки, топтуны, поклонники — жизнь била ключом. И простому смертному с улицы просто указали бы на двери. Но Даль не был простым смертным, потому гостей почтительно препроводили к столику у возвышения, и расторопный половой немедля принял заказ.
Зина с восторгом оглядывалась по сторонам. Ее начальник был очень мил, заказал даме пирожных и вовсе засмущал девушку.
Между тем на край возвышения вышел юноша с копной вьющихся черных волос, в узких черных брюках со штрипками и блузе с отложным воротником. Он поднял скрипку к подбородку и извлек долгую, высокую ноту. Пока зал утихал, держась за уши, кто-то неприметный вынес на возвышение мягкий стул с похожей на лиру спинкой. И тут же гренадерским шагом к стулу проследовала дама в мехах и высокой прическе. Решительно поддернула черную полупрозрачную юбку с треном и взгромоздила на стул ногу в сетчатом чулке. Треснула пропоротая каблуком обивка. Дама обратила к залу набеленное и нарумяненное лицо.
— Жуть… — не воздержался от комментария Даль.
— Это же сама Аграфена Гарпиус! — выдохнула Зина.
На них зашикали. Аграфена продавила комиссара взглядом. Скрипач заиграл что-то соловьиное. И под него заунывным басом, словно вбивая гвозди в головы слушателям:
…И я такая добрая,
Влюблюсь - так присосусь.
Как ласковая кобра я,
Ласкаясь, обовьюсь.
И опять сожму, сомну,
Винт медлительно ввинчу,
Буду грызть, пока хочу.
Я верна - не обману…(1)
Извинившись, Даль оставил Зину внимать и, под сердитый шепот завсегдатаев, похожий на змеиный шип, вышел из ресторана.
Вернулся он, когда Аграфена, иссякнув, обходила зрителей с пахитоской в одной руке и надпитым бокалом в другой, ненадолго присаживаясь на колени к тем, кто совал ей за лиф купюру.
Звякали столовые приборы, бренчала пианола, и можно было разговаривать спокойно.
Комиссар накрыл рукою Зиночкину ладонь:
— Возьмите ключик.
— Золотой?
— От нумеров. Прямо над нами. Отвезете туда багаж и дождитесь меня. Если заметите подозрительное — телефонируйте.
— Хорошо, Даль Олегович.
Секретарша уткнулась носом в платочек. Крапивин приобнял ее за плечи:
— Что с вами, Зиночка?
Девушка всхлипнула:
— Они великие! И тут… я… Мне так стыдно!
Комиссар снисходительно потрепал девушку по щеке:
— Вы куда лучше, милая. Хотя бы потому что не пишете стихов. Впрочем, здешние пииты безопасны и местами забавны. Именно потому мы их не разогнали до сих пор.
Он махнул рукой, подзывая полового. Расплатился по счету и что-то прошептал парню на ухо. Тот подобострастно кивнул, пряча радужную ассигнацию в карман передника, и буквально через минуту явился с тощей книжицей, обрамленной виньетками. Через обложку наискось тянулась кривая чернильная надпись: «Зинаиде от Аграфены на добрую память».
— Не оригинально, зато от души, — хмыкнул Даль. — Это вам, Зина, чтобы скрасить ожидание. И не плачьте больше: вы же знаете, как я этого не люблю.
1. Зинаида Гиппиус
Глава 5
Глава 5
Маскировка была продумана до мелочей. Вплоть до платочка, уголком выглядывающего из-за обшлага жакета.
Широкая сборчатая юбка, прикрывающая рант высоких ботиночек, приталенный серый жакет, сумка на затяжной веревочке, глубокий капор и круглые очки — Алиса сошла бы за кого угодно: за курсистку, гувернантку, провинциальную учительницу, барышню из машбюро. Но только не за государыню.
Даль на локте нес за ней тяжелый плащ-пелерину. Подволакивал правую ногу, опирался на трость со скрытым клинком. И в неуклюжем пальто на ватине, с подкладными плечами; с острой бородкой и обжимающим нос пенсне казался еще более смешным и провинциальным, чем спутница, нахально копируя милейшего доктора Николая Васильевича.
