Князья тьмы. Пенталогия - Вэнс Джек Холбрук (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
«Где табличка с серийным номером?» — спросил Герсен.
«Директор Мазенсен оставил ее у себя».
«В таком случае мне придется срочно с ним поговорить».
«Пойду, спрошу», — предложила секретарша.
«Не беспокойтесь!» — игнорируя ее протестующие восклицания, Герсен прорвался сквозь двустворчатую калитку в конце прилавка и, опередив секретаршу, зашел в боковое помещение. За столом сидел и говорил по телефону грузный человек с мясистым лицом; на нем был синий костюм особого модного покроя, с сизыми нашивками. Увидев Герсена, директор раздраженно поднял брови, его челюсть испуганно отвисла. Он поспешно выключил телефон, смерил Герсена взглядом с головы до ног, оценивая качество его одежды, и рявкнул: «Кто вы такой? Почему вламываетесь ко мне в кабинет без приглашения?»
Наклонившись над столом, Герсен забрал табличку с серийным номером: «Кому вы звонили по поводу этого монитора?»
Мазенсен высокомерно выпрямился, с яростью выкрикивая рубленые фразы: «Это вас не касается! Никоим образом! Какая наглость! У меня в кабинете!»
Герсен говорил тихо и ровно: «Ваши преступные действия безусловно заинтересуют хранителей равноправия. Меня удивляет, что вы решились нарушить закон».
Мазенсен откинулся на спинку кресла, тревожно раздувая щеки. С хранителями шутки были плохи; они принадлежали к касте настолько высокой, что с их точки зрения разница между администратором компании и его секретаршей выглядела несущественной. Личная репутация для них ничего не значила; они предпочитали доверять обвинениям, а не протестующим заверениям в невиновности. Хранители правопорядка носили униформы из роскошной, плотной ворсистой ткани, отливавшей синевато-малиновым, темно-зеленым или золотистым блеском, в зависимости от условий освещения. Они проявляли скорее настойчивую скрупулезность, нежели заносчивость, но их поведение не позволяло ни на секунду забывать о прерогативах и влиянии избранной касты. На Оллифейне пытка считалась более экономичным, если не более эффективным наказанием, чем денежный штраф или тюремное заключение, в связи с чем угроза подачи жалобы в полицию могла напугать даже ни в чем не повинного человека.
Директор-контролер Мазенсен воскликнул: «Я никоим образом не нарушал закон! Разве я отказал в удовлетворении вашего запроса? Ни в коем случае!»
«Тогда немедленно вручите мне ключ от монитора, как того требует закон».
«Не спешите! — отозвался Мазенсен. — Все делается в установленном порядке. Сначала следует проверить записи. Не забывайте, что у нас есть дела поважнее, чем обслуживать каждого оборванца, вернувшегося из Запределья с пустыми руками и ворвавшегося в управление с угрозами и оскорблениями».
Герсен пристально взглянул в бледное круглое лицо, дышащее враждебным упрямством: «Очень хорошо! Я сегодня же подам жалобу в Совет хранителей».
«Зачем же так, мы разумные люди! — с наигранным грубоватым добродушием буркнул Мазенсен. — Я понимаю, что вы торопитесь, но потребуется оформить бумаги...»
«Где мой ключ? Вы все еще намерены нарушать закон?»
«Ни о каком нарушении не может быть речи. Я прослежу за тем, чтобы все было сделано по правилам. Имейте терпение. Присядьте, успокойтесь, подождите несколько минут».
«Я не могу ждать».
«Тогда убирайтесь! — взревел Мазенсен. — Я все делаю правильно, никаких нарушений здесь нет и не может быть!» Он то поджимал, то выпячивал губы, постукивая по столу кулаком, лицо его побагровело. Секретарша, стоявшая в дверном проеме, замерла от ужаса и даже тихонько взвыла. «Зовите хранителей! — орал Мазенсен. — Я сам предъявлю обвинения! Вы хулиган! Мешаете работать, пристаете с угрозами!»
Герсен не посмел задерживаться. В бешенстве развернувшись на каблуках, он вышел через приемную в длинный бетонный коридор, ведущий к выходу. Там он остановился и оглянулся. Возбужденно причитавшая секретарша все еще стояла у открытой двери кабинета и не обращала на него никакого внимания. По-волчьи оскалившись, Герсен быстро прошел по коридору в сторону, противоположную выходу, и вскоре оказался в арочном проходе, за которым начинались производственные участки.
Притаившись в тени, за пилястром арки, Герсен внимательно рассматривал цех, прослеживая этапы производства. Некоторые биохимические процессы контролировались лаборантами; другие операции выполнялись должниками, нарушителями нравственных устоев, бродягами и пьяницами, дешевые услуги которых предоставлялись в аренду городским управлением. Десятки таких каторжан, прикованные цепями к длинным скамьям, с безразличной старательностью работали под наблюдением пожилого надзирателя. Бригадир перемещался по всему цеху сверху, сидя за пультом на площадке, закрепленной на конце телескопической поворотной стрелы.
На участке окончательной сборки Герсен заметил устроенную в нише стены цеха конвейерную линию длиной метров шестьдесят или семьдесят, где устанавливали шифрованные замки мониторов. Рядом, за отгороженной конторкой, на высоком стуле сидел служащий — по-видимому, табельщик или регистратор.
Герсен снова осмотрел обширный цех. Никто не проявлял к нему ни малейшего интереса. Бригадир был занят разговором с лаборантом-биохимиком. Герсен быстро прошел вдоль стены к конторке регистратора — угнетенного скукой и придирками начальства молодящегося старика со впалыми щеками, язвительно приподнятыми черными бровями, желтоватой морщинистой кожей, горбатым носом и цинично кривящимся ртом; человек этот не обязательно был законченным пессимистом, но явно не отличался склонностью к наивному энтузиазму. Герсен приблизился к регистратору сзади, в тени, чтобы меньше выделяться.
Служащий удивленно обернулся: «В чем дело? Что вы тут делаете? Вы прекрасно знаете, что посторонним вход воспрещен».
Герсен спросил: «Хотите заработать сотню СЕРСов за несколько минут?»
Регистратор скорчил скорбную гримасу: «Я так и знал. Кого прикажете прикончить?»
«Мои потребности носят не столь драматический характер, — отозвался Герсен, демонстрируя служащему бронзовую табличку. — Найдите ключ к этому прибору, и пятьдесят СЕРСов ваши». Он положил на конторку пять лиловых купюр: «Узнайте, на чье имя зарегистрирован этот серийный номер, и вы получите еще пятьдесят». Герсен отсчитал еще пять банкнот.
Регистратор взглянул на деньги, опасливо посмотрел по сторонам, оценивая обстановку в цехе: «Почему бы вам не обратиться к администратору? Обычно такими вещами занимается директор-контролер».
«Директор-контролер Мазенсен раздражен моей настойчивостью, — пояснил Герсен. — Он создает препятствия, а я спешу».
«Другими словами, если я вам помогу, Мазенсен еще больше разозлится».
«Именно поэтому я предложил вам сто СЕРСов за выполнение абсолютно законного поручения».
«Вы хотите, чтобы я потерял работу?»
«Я уйду через задний вход, никто ничего не заметит. В любом случае, Мазенсену рано или поздно пришлось бы сделать то же самое».
Служащий задумался. «Хорошо! — сказал он. — Это можно сделать. Но вам придется добавить еще полсотни для техника, копирующего ключи».
Герсен пожал плечами и вынул оранжевую купюру достоинством в пятьдесят СЕРСов: «Будьте добры, поспешите».
Регистратор рассмеялся: «Чем скорее вы уйдете, тем лучше для меня. Придется просмотреть пару ведомостей. Наше предприятие нельзя назвать высокоэффективным. Тем временем держитесь в тени, не попадайтесь на глаза». Старик поднялся из-за конторки и скрылся за перегородкой.
Шло время. Герсен заметил, что стена ниши за конторкой выложена из панелей крашеного серого стекла. Пригнувшись и приложив глаз к царапине, он мог смутно различить происходящее в соседнем помещении.
Регистратор стоял перед старомодным архивным шкафом с выдвинутым ящиком и перебирал пальцами закладки на папках. Он нашел требуемую ведомость и сделал несколько заметок. Тут же из боковой двери в архив ввалился Мазенсен. Регистратор спокойно задвинул ящик и собрался уходить. Мазенсен настороженно остановился и задал служащему резкий вопрос — тот безразлично отозвался парой слов. Герсен внутренне отдал должное хладнокровию видавшего виды старика. Мазенсен возмущенно уставился в спину служащего, недовольно отвернулся и приблизился к архивному шкафу. Покосившись на дородную спину директора, регистратор направился к выходу, по пути наклонившись к работавшему за столом технику и что-то прошептав тому на ухо. Мазенсен с подозрением оглянулся, но регистратор уже вышел из архива.
