Звено цепи (СИ) - Гуминенко Маргарита Владимировна "Киппари" (бесплатные полные книги TXT) 📗

Инга не стала переспрашивать, официальное ли это поручение. Было бы официальное — Сокольский вызвал бы её к себе и приказал.

— Что именно? — спросила она, стряхивая нарезку на сковороду.

— По результатам баллистики, пули, которыми были застрелены Тяпин и редактор газеты "Осколки" выпущены из пистолета, который два года назад проходил по делу об убийстве на Мясной улице. — Сокольский отодвинулся от стола и закинул ногу на ногу. — Этот пистолет должен был находиться в вещдоках Адмиралтейского РУВД, но загадочно пропал. Было расследование, тамошнее начальство огребло кучу неприятностей… Потом дело замяли. Пистолет исчез с концами. Но есть маленькая зацепка, которую официально не проверишь, потому что никто сам на себя собак вешать не станет.

Инга проследила за его взглядом и убавила напряжение под конфоркой, на которой сердито шкворчала колбаса. Потом посмотрела на Сокольского.

— Там служит Коля Сиротин, — сказала она, угадывая направление мыслей начальника.

— Именно! — похвалил Сокольский. — И два года назад он служи там же. Даже участвовал в расследовании. Хорошо бы объяснить капитану Сиротину, что мы не собираемся поднимать это дело и выискивать виновных. Нам нужно знать детали, которые помогут в раскрытии нового преступления.

— Ладно, я встречусь с Коляном, — пообещала Инга, вываливая поверх колбасы куски картошки. — Если он отпираться не станет. Я могу его понять… Тебя твоя Серафима не обыщется? — сменила она тему.

Сокольский мягко улыбнулся и даже не обиделся на это "твоя Серафима".

— У неё сегодня дежурство, — ответил он. — Так что приглашение на ужин очень кстати.

Книга 5. Высший стандарт мышления. Часть вторая. Головоломка

Глава первая. Тени прошлого

(Ранняя весна 1994 года)

Игорёк подхватил на плечо сумку и вышел в тамбур. До вокзала оставалось ещё минут пять езды. Хотелось размять ноги. Он заметил, что вслед за ним с соседних сидений снялись четверо мальчишек лет по 13–14, но не придал этому значения. Прислонившись в тамбуре к стенке, он полез в карман за сигаретами — и тут компания подростков вывалила из вагона, рассредоточившись вокруг него. Один встал рядом. "Грабить будут", — равнодушно подумал Игорёк и достал из другого кармана зажигалку.

Поезд переползал по стрелкам, качая пассажиров из стороны в сторону. Мальчишки старательно расставляли ноги, чтобы их не отбрасывало от намеченной жертвы. По всем четверым было видно, что таскаться по электричкам для них обычное дело: одежда потрёпанная, в размазинах вагонной грязи и пыли. Запах… После двенадцати часов болтания по станциям и электричкам, Игорёк и сам приобрёл мало приятный аромат.

— Дядя! Кошелёк давай… "Дядя… О как! Смешно, когда ты старше этих пацанов года на 3–4. Но уже — дядя…" — Дядя! Кошелёк! — громким шёпотом повторил один из подростков, наступая на него и старательно выпячивая нижнюю челюсть. Наверное, ему казалось, что так он выглядит круче.

Игорёк чиркнул зажигалкой, но прикуривать не спешил.

— А то что? — с любопытством спросил он и прилипшая к уголку губ сигарета смешно подпрыгнула.

В бок ему уткнулся какой-то твёрдый предмет. Скользнув взглядом, Игорёк ухмыльнулся. "Отвёртка! Дети, что с них взять…" Несколько лет назад он сам был таким же пацаном: гонор пополам с неуверенностью.

— Деньги давай, — повторил второй подросток, который держал у его бока отвёртку.

Игорёк подумал: "Интересно, что он станет делать?" — и расслабился, налегая боком на отточенное металлическое жало. Подросток невольно отодвинулся. Игорьку понравилась собственная идея, он прикурил и навалился на отвёртку ещё сильнее, словно решил вместо стенки опереться на вооружённого нехитрым инструментом пацана.

— Ну ты чё делаешь?! — возмутился тот.

Все они стояли спиной к вагону. В отличие от Игорька. Он затянулся сигаретой и душевно проговорил:

— Атас, пацаны! Менты идут!

Мальчишки подались в стороны. Как горох, застучали об пол брошенные отвёртки. В следующую секунду малолетки сообразили, что успевают удрать в другой вагон — и рванули, с грохотом распахнув двери. Поднимать "оружие" ни один не решился. Игорёк отбросил ногой желтеющий на грязном полу инструмент, зажал зубами сигарету и полез за паспортом: наверняка ведь проверят, кто он такой и не бегает ли от армии…

…Едва он шагнул на платформу Московского вокзала, как к нему подошёл такой же худощавый парень и крепко обнял.

— На автобусе слабо было доехать? — попенял он. — Что тебя потянуло на перекладных трястись?

Игорёк пожал плечами и улыбнулся.

— Сам не знаю! Захотелось покататься…

За четыре года, проведённые в разных городах и разных семьях, всё равно что на разных планетах, они изменились каждый в свою сторону. Пока шли мимо стеклянных вокзальных витрин, Игорёк с удивлением отметил, что Олег выглядит мощнее. Правда, впечатление могло обманывать драповое полупальто. Сам Игорёк, в короткой курточке, потёртых джинсах никому неведомой фирмы, купленных "с раскладушки", и "ковбойских" сапогах того же происхождения, казался легче и суше.

— Куда едем? — спросил он, чувствуя себя счастливым, чавкая по жиже из льда, снега и грязи, рядом с братом. Разноцветные огни, над которыми чернело весеннее небо, словно говорили: "Ты вернулся в родной город!" Даже ветер казался мягким и приятным, а тело почти не ощущало усталости.

— К Горсткину на квартиру, — ответил Олег через паузу.

— А почему не к нам? — спохватился Игорёк.

— Мамина квартира занята жильцами, — строго проговорил Олег. — Им надо время, чтобы подыскать что-то другое. На метро или пешком?

— Издеваешься?! Давай по Кузнечному до Загородного, а там по Введенскому и через Фонтанку.

Олег кивнул. Весь путь, учитывая их знания проходных дворов, укладывался в четыре километра. Пустяк! Кто будет ради такого расстояния колесить в объезд, на метро?..

* * *

— Парни! Я тут вот что подумал…

Со времени их последней встречи, на похоронах супруги Горсткина, Виктор Ипатьевич сильно изменился. Игорю даже показалось, что воспитатель Олега стал ниже ростом. Четыре года назад он казался крепким пожилым мужчиной в стиле Горбачёва, а сейчас выглядел ссутулившимся старичком.

— Зачем вам переезжать в материну квартиру?

Виктор Ипатьевич обращался к ним обоим, но смотрел на Олега чуть не умоляюще. "Интересно, что между ними было?" — подумал Игорёк.

— Вы будете учиться, а времена сейчас сложные, — объяснял Горсткин. Он не мог дождаться, когда Олег перестанет возиться с вещами и будет слушать внимательно. — Деньги вам лишними не будут. Пусть жильцы ещё поживут. Люди они тихие, платят исправно. А вы могли бы остаться тут. С тех пор, как не стало Наденьки… Надежды Павловны, здесь много свободного места. Игорь мог бы занять отдельную комнату, если вам так будет удобнее. А, Игорь?

"Он боится! — определил Игорёк. — Боится остаться один в пустой квартире. Это понятно…"

— Решай ты, — сказал он брату, отвлекая его от распаковки книг. — Мне по барабану, где до армии кантоваться.

Краем глаза он заметил гримасу Горсткина. Того перекосило от жаргонного словечка, но он смирился. Зато Олег поднял голову и укоризненно посмотрел на Игорька.

— Если останемся здесь, придётся тебе вспомнить о культуре речи. Совсем одичал! — Он взял стопку книг и ушёл в комнату.

Горсткин внимательно посмотрел на Игорька. Было в его взгляде что-то жалостливое, словно он вот-вот прослезится. Смутившись, Игорёк отвёл взгляд и неопределённо кивнул. После чего ушёл в комнату вслед за братом.

— Ты не хочешь здесь оставаться? — прямо спросил он у Олега.

Тот повернулся к нему.

— Ты придаёшь этому слишком много значения, — ответил он резко, но тут же сбавил тон. — Меня больше интересует, сможем ли мы поступить в универ. Горсткин… Он уже старый, кто-то должен за ним присматривать. Если тебя это не пугает — останемся здесь.