Ледяная старуха в Снежном замке (СИ) - Дашевская Анна Викторовна "Martann" (читать книги без регистрации TXT) 📗
— Да какая, собственно, разница? — пожал плечами Алекс. — Не верю я, чтобы там были настолько серьезные противники… Пойдем и посмотрим!
Приемная была пустой и полутемной, Буало споткнулся о валяющееся на пути кресло и сдавленно выругался. Двери в большой зал были закрыты изнутри; Алекс и Карвер, переглянувшись, попросту вынесли их слаженным пинком, и компания вошла.
Так же, как и холл, бальный зал был освещение и электрическими лампами, и множеством магических светильников. В дальнем конце его на небольшом возвышении, где должен бы был играть оркестр, сиял радужный пузырь полного защитного щита, и через этот нестерпимый блеск было невозможно разглядеть внутри что-то, кроме силуэтов. Лавиния сквозь зубы прошипела что-то нелицеприятное и сложила пальцы обеих рук в жесте снятия щитов.
— Неltа turmо сеnilguа! Теrhаt!
Со щелчком пузырь лопнул. Алексу показалось даже, что до его щеки долетела капля жидкости. Потом еще долго при одной только мысли о Валь де Неже перед его глазами вставала эта сцена — залитый резким светом бальный зал, Карвер, сосредоточенно поднимающий бластер, ледяные глаза Лавинии, которая, прищурясь, смотрит вперед… и четыре фигуры у дальней стены. Высокий мужчина во фраке лежит на полу невысокой эстрады, судя по неловкой позе, он без сознания. Над ним стоит сухопарая женщина, даже в жарко натопленном замке оставшаяся в своих алых перчатках; из-за ее плеча выглядывает расплывчатая физиономия Хансена. И в метре над ними с торжествующей улыбкой парит в воздухе мадам Даммартен, держащая в руках большую серебряную чашу, украшенную кроваво-красным камнем размером с голубиное яйцо.
В следующее мгновение сцена переменилась. Карвер нажал на спусковой крючок бластера, и милосердный парализующий луч накрыл четверых участников этой живой картины. Полет закончился, женщина грузно обрушилась на своих сообщников, и чаша покатилась по паркету, выпав из ее рук. Другие четверо сделали шаг вперед, и госпожа Редфилд сказала:
— Именем его величества Луи вы арестованы! Эдмонд, вызывайте ваших патрульных, и пусть прихватят орихалковые наручники.
К тому моменту, когда подчиненные Карвера украсили задержанных антимагическими наручниками и начали грузить в экипаж, те только начинали приходить в себя. Подойдя к двери экипажа, Лавиния взглянула еще раз на всех четверых и отошла, бормоча себе под нос:
— Что мадам Даммартен не так проста, можно было бы догадаться, но вот кто эта вторая? Вроде бы и лицо ее незнакомо, но что-то проскальзывает… И как, интересно, Хансен ухитрился прошмыгнуть сюда раньше нас, я же его только что видела в баре. Алекс, вы здесь? — сказала она громко.
— Где ж мне быть, — откликнулся Верещагин из-за ее спины.
Как и остальные детективы, он вышел на крыльцо и с каким-то особенным удовольствием вдыхал морозный воздух. Желтый свет фонарей, резкие сине-черные тени на белом снегу, и дальше справа, за высокими деревьями золотистое сияние улиц и домов курорта — Алекс знал, что и эта картинка останется в его памяти надолго.
— Госпожа Редфилд, — окликнул Буало. — А Вангенера искать не будем уже сегодня?
— Ну, почему же! Сейчас попробуем, минут через десять — пятнадцать. Немного уляжется взбаламученное магическое поле. Можем пока вернуться в бальный зал и посмотреть, какие, так сказать, материальные следы оставила деятельность хозяйки дома.
В зале все оставалось по-прежнему — ровно горели светильники, валялась на полу серебряная чаша, в воздухе чувствовался запах хвои и озона, только не было на эстраде четверых неудачливых заклинателей. Алекс подошел к чаше, хмыкнул, покопался в кармане куртки и достал перчатку.
— И что ты такое?
Он поднял посудину, покрутил в руках; камень блеснул красным в лучах ламп. По позолоченному ободку бежал причудливый орнамент; присмотревшись, Верещагин понял, что это надпись на каком-то из восточных языков — фарси, урду, аль-арабийя. Языков этих он не знал, увы…
— Как, вы говорили, назывался предмет из коллекции Кармаль-бека, который так и не нашли? — спросила Лавиния, с интересом разглядывая тонкие узоры на серебре.
— Чаша Шехзаде. Думаю, вы правы, это она и есть. Правда, в каталогах коллекции ни разу не упоминалось, что данное изделие может иметь ритуальное или магическое значение…
— Могли не знать, — пожала плечами госпожа Редфилд. — Многие артефакты проявляют свою природу только в определенных условиях. А могли, кстати, и скрывать… Боюсь, этого мы уже не узнаем, а вот информацию о том, что являет собою этот артефакт, нужно поискать. И надпись перевести было бы неплохо… Пожалуй, я знаю, к кому с этим обратиться, но это уже завтра. Сейчас попробуем найти Вангенера, и спать, время уже заполночь!
— Давайте вы положите чашу в свой пространственный карман, — попросил Алекс. — Неспокойно мне как-то.
Аура инженера Вангенера в радиусе двух километров не прощупывалась.
— Больше взять не могу, — с огорчением сказала Лавиния. — Это вам не в Степи, горы экранируют. В Валь де Неже и рядом его нет… Живого, во всяком случае.
— Думаете, мог погибнуть?
— Не знаю… Опытный лыжник, погода нормальная видимость абсолютная была весь день. Если он ушел куда-нибудь на неразработанные трассы, поломаться мог, конечно… Мишель, не знаете, фрирайдом Вангенер не баловался?
— Нет, он даже сноуборд не уважал, только классика. Трассы выбирал сложные, без вопросов, но проложенные. Я вот думаю… — Буало замолк, задумавшись, потом покачал головой. — За семь лет, что я в «Эдене» работаю, такого не было, ну, а вдруг?
— Ты о чем? — нетерпеливо дернул его Алекс.
— В принципе, спуски связывают Валь де Неж со всеми склонами Трех долин. Вангенер мог увлечься, уехал куда-нибудь далеко и не успел к выключению подъемника. Тогда проще всего заночевать в отеле на том курорте, где застрял, а утром приехать в «Эден».
— Хороший вариант, — кивнула Лавиния. — Будем надеяться, наш фигурант не лежит где-нибудь в расщелине, а спит в теплой постели в маленьком отельчике, и завтра сможет нам объяснить, почему же он в ночь на тринадцатое декабря не чистил ботинки.
Посмотрев на парадную дверь замка, она покачала головой и добавила:
— Надо закрыть замок до завтрашнего дня, когда появятся представители Службы магбезопасности, а у меня уже от резерва половина осталась. И ни одного полного накопителя… Алекс, у вас есть в запасе какие-нибудь малоемкие техники замыкания дверей?
— Конечно! — спокойно кивнул Верещагин. — Кропотливо и долго, но практически не берет энергии. Примерно так…
Вдвоем они стали развешивать по дверям и окнам первого этажа тщательно сплетенные ленты запирающей магии; Лавиния работала вторым номером, поддерживая статическую часть заклинания, и с интересом изучала новые для себя техники. Буало тем временем, чтобы не мешать, отошел в сторонку, курил и смотрел на горы, черные на фоне темно-синего неба, с четко видными склонами, освещенными полной луной. Тридцать лет своей жизни он прожил здесь, в Валь де Неже, и в какой-то момент вдруг понял, что задыхается от этого чистейшего горного воздуха. Бросил все и уехал в Массилию, к морю. Нашел работу, собирался жениться и войти в дело будущего тестя, тот владел небольшой рыболовной флотилией — правда, небольшой, всего полтора десятка лодок. С деньгами Буало можно было бы довести их число до тридцати. Вот только однажды утром Мишель проснулся, поглядел на бирюзовый простор и пену прибоя и сказал Софи, невесте:
— Давай решать, как жить будем. Я должен вернуться в горы.
В конце концов, нашелся выход, который всех устроил, хотя и не без слез. Софи уехала в Валь де Неж с новоиспеченным мужем, ее отец набрал рыбаков на новые лодки, море шумело и гнало волны от Массилии к Гибралтару, горы сияли в лунном свете. Все на своих местах.
Алекс с Лавинией закончили опечатывать замок и подошли к Мишелю.
— Идем? Спать пора, время позднее уже… — зевнул он и неожиданно смутился.
