Злые дети - Грунюшкин Дмитрий Сергеевич (версия книг TXT, FB2) 📗

Макаров подавил в себе приступ паники. Это совершенно неконструктивное занятие. Надо начать хоть что-то делать.

Для начала Виктор запустил процесс копирования из «облака» на жесткий диск. С таким огромным количеством информации работать онлайн глупо. Тем более что китайские серверы не отличались надежностью связи. В любой момент скорость соединения могла упасть до смешных величин, а то и вовсе разорвать связь. А мощный компьютер Виктора позволял работать практически без задержек.

Пока шло копирование, Виктор вышел на кухню и заварил чай. Стоять над компом и взглядом его подгонять бессмысленно. Только нервы трепать.

Чертов хакер не успел упорядочить документы. Он просто, как пылесос, втянул все, что как-то могло касаться поставленной задачи. Открывать файлы все подряд и перечитывать? Виктор имел навыки скоростного чтения. Чтобы просмотреть страницу документа, уяснить его суть и даже намертво запомнить ключевые фразы и цифры, у него уходило не больше двух секунд. Но даже с такими умениями на просмотр всего, что сохранил Миша, уйдет много-много часов. А что делать?

Сначала, конечно, надо попробовать создать какую-то систему. По дате создания документа, например, по дате последнего редактирования, по времени сохранения. Попробовать вычислить изощренную логику, с которой Лерман давал названия файлам. Какие-то сохранили исходные имена, но многие он «переобозвал». И смотреть, видимо, надо прежде всего именно их. Потому что их он точно видел и даже дал им имя. Значит, они точно содержали что-то полезное.

Через полчаса Виктор вернулся в комнату уже в рабочем настроении и уселся перед монитором, потирая начавший зудеть затылок.

Поехали.

За окном рассвело, город проснулся, все громче разгоняя шум своей натужной заполошной жизни. Шорох метл дворников сменился хлопанием дверей автомобилей во дворе, гулом двигателей. Зазвучали детские голоса, потом оживилась трасса неподалеку.

Но Виктор ничего этого не слышал. Он полностью ушел в работу. Умение работать с большим объемом информации всегда было его коньком. Но сейчас он разогнался не на шутку. Мышка под правой рукой летала по столу, будто он сейчас играл в какую-нибудь крутую «стрелялку» на высшем уровне сложности. Пальцы левой порхали над клавиатурой, задавая команды, переименовывая файлы и раскидывая их по лично созданным папкам.

Он не наливал себе кофе, не отлучался на кухню, не бегал в туалет. Тонкая горячая спираль свербила в затылке, но уже не причиняла боли. Она стала его частью, естественным состоянием. Виктор вскрыл систему, которой руководствовался Миша Лерман. Влез в его голову. Светлая, светлая была голова! Какой же ты дурак, Миша, что употребил ее на темные делишки. Они тебя и доконали. Впрочем, у Виктора появились большие сомнения, что тут поработали люди Магомеда. Слишком серьезными оказались данные, которые Макаров сейчас сортировал. Никаких улик у него не имелось, но он бы сейчас поставил на то, что кто-то из фигурантов каким-то образом просек утечку и таким простым, но действенным способом ее устранил. А раз Мише переломали кости перед смертью, то не исключено, что теперь эти люди знают и о пристальном интересе самого Виктора.

Но что это за люди? На этот вопрос ответа пока не было.

Зато он нашел разгадку ко многим другим вопросам.

Ученые, которые фигурировали в делах Ольги и в его деле, в разное время работали на некий проект под эгидой Министерства обороны сначала СССР, а потом Российской Федерации. Но что интересно, в оба временных промежутка этот проект контролировался сначала Комитетом госбезопасности, а затем ФСБ. Даже резолюции людей этих ведомств имелись на некоторых бумагах. Это казалось невероятным. Минобороны и Госбезопасность всегда находились в состоянии вооруженного перемирия. Доходило до того, что военная контрразведка и соответствующее подразделение КГБ или ФСБ могли работать по одному человеку, не ставя друг друга в известность. Доходило до скандалов, а один раз даже до перестрелки. И вот чтобы какую-то разработку военных опекали чекисты? Это должно быть что-то из ряда вон выходящее.

На советском отрезке проект носил название «Пионер». После окончания той эпохи в грифах документов появилась аббревиатура ЗД. Именно о такой говорила Ольга – сочетание этих букв она нашла на договоре одного из своих почивших ученых. Что она означает? Непонятно. По характерным засечкам шрифтов на большинстве документов эти буквы означали скорее все же Зэ-Дэ. Но на некоторых вместо «Зэ», стояла тройка. Ясности это не способствовало.

До 1991 года главной стороной в проекте являлось Минобороны. Во всяком случае, именно со стороны военных исходило большинство документов – транспортных накладных, контрактов, подписок и прочей бухгалтерии. А КГБ только визировал их. Но после развала страны ситуация изменилась. Похоже, вояки утратили интерес к этому делу. И немудрено. Министерство обороны, наверное, в результате перетрясок пострадало сильнее всех, особенно в плане руководства. Ельцин и демократы не простили армейцам танков в Москве и своего страха. Чекистам тоже досталось, но им секретность помогла. Несмотря на безумие Бакатина, раздававшего секреты даром направо и налево, все испортить он явно не сумел. Иначе ФСБ не сумела бы так быстро восстановить свое влияние. В любом случае, после исчезновения Советского Союза проект перешел под полный контроль ФСБ и тогда же сменил название.

Однако, судя по документам, ряд работ для Министерства обороны проект выполнял. А еще что-то делал для крупных коммерческих структур. До нулевых годов вокруг вились всякие олигархи, сделавшие состояние на разворованной нефти и залоговых аукционах. Потом пошли люди посерьезней.

Но самое обидное, что сути проекта или хотя бы какого-то намека на нее в документах не имелось. Глухо. Словно каменная стена. Миша смог как-то пробраться туда, куда обычных людей не пускают. Но в этом море плавали только обрывки того, что вынесло ветром из действительно закрытого места.

Эти обрывки косвенно говорили, что дело каким-то образом могло быть связано с медициной. Среди контрактов и списков, причастных к проекту, слишком много представителей именно этой профессии. Причем многие из них не практикующие доктора, а ученые. Но мешало наличие среди тех же списков тех, кто к медицине не мог относиться вообще никак. Программисты, зоологи, лингвисты, педагоги, социологи, специалисты по геодезии и баллистике и тому подобное.

Пару раз Макаров наткнулся на упоминание интерната номер 47. Это были накладные на доставку туда какого-то хозяйственного барахла. Матрасы, медоборудование, посуда, продукты. Никакой связи с проектом, кроме того, что они оказались на одной накладной, обнаружить не удалось. Но сердечко все же не могло не екнуть.

Нашлись в этом омуте и те документы, которые у себя в свое время добыла Ольга. Последовательность убийств подсказывала некоторую логику. Два убийства в Москве, потом три в Сибири и остальные опять в Москве. То есть злоумышленник или группа злоумышленников расправились с жертвами тут, от одной из них получили некоторую информацию, которая привела его или их в Сибирь. Там они поочередно убили троих ученых, пока один из них не дал им какую-то нить, что вернула их в столицу. Они искали по цепочке. Что искали? И нашли ли? И если не нашли, то к кому они придут к следующему?

Виктор слепыми глазами смотрел в монитор и ничего не видел. В его мозгу с пулеметной скоростью проносились картинки того, что он уже отсмотрел, и некоторые задерживались, выстраиваясь в логическую линию.

Только первая жертва казалась случайной. Вторая уже была связана знакомством с первой. Третьего знали оба убитых. Четвертого знали второй и третий. Пятого – третий и первый. Шестой так или иначе пересекался уже с троими. Богосян не мог не знать практически всех, кто работал над ЗД. Добавив в линейку еще двоих мертвых профессоров, дела по которым не попали в поле зрения Следственного комитета, но не прошли мимо цепкого взгляда Миши Лермана, Виктор нашел цель.