Дрянь с историей (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗

— Но мы-то не в сказке! — возмущённо всплеснула руками Ева, заодно высвобождая кисть, но послушалась невзрачного парня. Наверное, потому, что в глубине души тоже понимала: что-то не так. Слишком просто. — А как? Откуда в сказках эти клубки берутся? Какие-то волшебные помощники, наследство от покойной матушки…

— Поп-проси у н-него, — вдруг предложил Ивашов и кивнул на Смотрителя, всё так же статуей стоящего у открытого провала. Он молчал и не шевелился, и остальные про него попросту забыли.

— Что?.. Почему у него? — опешила Ева.

— В ск-казках п-путь т-туда-не-знаю-куда н-на… н-на… указывает Баба-Яга, — от сильного волнения больше заикаясь, заговорил он. — П-приврат-тник. П-пров… проводник.

— Ты серьёзно хочешь сказать, что Смотритель… — потрясённо пробормотал Стоцкий и нервно рассмеялся, а Ева, мгновение поколебавшись, решительно шагнула к фигуре в плаще.

Ей уже было плевать на то, как безумно всё это выглядит, в чём причины и каковы последствия. Надо спешить, и это главное!

— Пожалуйста, укажи дорогу. Помоги найти Серафима! — попросила, напряжённо вглядываясь в грубую деревянную маску.

В голове вертелись неуместные сейчас слова про русский дух, про баньку и печку, путались и сливались в гудящую бессвязную мешанину. Ева не любила сказки и предания, потому что их очень любила мама, которой не стало, а все эти истории слишком сильно напоминали о ней. Калинина предпочитала черпать знания о фольклоре из исследовательских работ, из сухого и точного анализа этих сказок чужими людьми. Прочитанное и услышанное в детстве сейчас уже плохо помнилось, но как она могла не попытаться?

Несколько мгновений Смотритель неподвижно изучал её, а потом выпростал руку из складок балахона, сжимая что-то в кулаке. Ева не сразу сообразила подставить ладони лодочкой, а в следующее мгновение — едва их не отдёрнула и чудом устояла на месте, не отпрянув с криком. Слишком отчётливо ощутилась улыбка под маской, слишком чуждым на краткий миг стало стоящее перед ней существо.

Тоже странный переродец? Или оно вовсе никогда не было человеком?

И было ли оно существом?..

— Беги и не оглядывайся.

И Ева не стала спорить. Сжала в ладонях тёплый моток рыхлой, колючей серой шерсти и нырнула в тёмный проём.

Подгоняли тревога и уверенность, что её помощь необходима. Она не сомневалась, что Медведков уже знал, кто ему противостоит. Учитывая, что это было с ним не впервые и он подготовился… Только бы самоуверенность Сефа не вышла ему боком! Почему-то не вызывало сомнений, что адмирал настигнет беглеца, и бог знает, чем это закончится.

И пусть она сейчас поступала не менее самонадеянно, чем Дрянин несколько минут назад, но она знала, куда идёт, и понимала, чего можно ждать от противника, а тот наверняка не сомневался, что погоня отстанет в бесчисленных коридорах. Упрямый, самоуверенный — так о нём говорил Стоцкий.

А ещё у неё есть клубок. Обыкновенный моток некрашеной шерсти вопреки законам чародейства и физики тускло светился и весело прыгал по ступеням, круто уходящим вниз, кое-где останавливаясь подождать. И всё будет хорошо. Лишь бы успеть…

В какой момент и куда пропал Михаил, Дрянин так и не понял. Сеф быстро обогнал его, потому что идущие по следу химеры не одобряли постороннего у себя на хвосте, и дальше бежали так. Вот только что потусторонник рысил замыкающим в небольшой процессии, никаких ответвлений не было и в помине, а потом вдруг хлоп! — и Сеф остался с Муркой вдвоём.

Осталось ругнуться и продолжить преследование, потому что сейчас отвлекаться на поиски пропавшего товарища было некогда. Да и химеры отказались брать его след — чёрт знает почему! За Медведковым неслись как привязанные.

Кроме этого исчезновения, других странностей Серафим не встречал — коридоры и коридоры. Старые, каменные. Где-то сырые, и под ногами противно хлюпало, где-то — сухие, тёплые и даже почти уютные. Попадались пустые просторные подвалы неведомого уже назначения, однажды путь пролёг вдоль близкой поверхности узкого ручья, но предположить его происхождение Дрянин не мог: запаха он не чувствовал, и с равной вероятностью это могло быть каким-то отводом реки или канализацией.

Радовало то, что химер было две: они не могли долго оставаться в проявленном виде, только несколько минут, а так — сменяли друг друга, не выкладываясь подчистую, и продолжали преследование.

Впрочем, нет, имелась ещё одна странность: слишком маленькая фора Медведкова должна была исчерпаться уже давно, вряд ли он здесь бежал. Но что-то сделать с этим Серафим не мог, оставалось доверять Мурке с Мурзиком и готовиться к серьёзным проблемам. Очень серьёзным.

Досадной новостью оказалась готовность Медведкова к визиту полиции. Было бы проще, окажись он слишком самонадеянным и уверенным в собственной безнаказанности. А если он подготовил ловушку в кабинете, то почти наверняка устроил что-то и здесь, внизу. И ожидание подвоха не увеличивало скорости продвижения. Второй неприятностью стала пропажа Михаила: нет ничего глупее, чем выскакивать на подготовленного противника в одиночку. Да, были химеры, но их возможности слишком ограниченны.

Но больше всего тревожило непонимание цели. Куда именно сбежал Мевдедков? Что планировал делать дальше? Несмотря на то, что именно этого Серафим опасался и именно потому спешил сейчас в одиночестве по катакомбам, слабо верилось, что потусторонник попытается просто сбежать и затеряться — в стране или за её пределами, неважно. Но других версий попросту не было. Взорвать напоследок ГГОУ? Устроить новую Волну? Приязни Медведков не вызывал, но всё же не казался настолько безумным.

Темнота здесь, в подвалах, была абсолютной не везде. Кое-где в высоких потолках или наверху в стенах имелись слепые крошечные окна, в которые сочился тусклый свет, кое-где бледно сияли лишайники, где-то вообще непонятно откуда бралось освещение, но рисунок кладки виделся вполне отчётливо. А там, где не было и этого, выручали особенности зрения — не различать детали, но видеть стены и повороты его возможностей хватало.

О том, что впереди что-то подозрительное, первым сообщил Мурзик, опережавший Дрянина на несколько метров, а там и Сеф догнал его и остановился возле зыбкой нематериальной пелены, преградившей коридор. Это точно были какие-то чары — лёгкие, едва заметные, и, если бы не специфика зрения, Сеф бы их и не заметил. А они просто искажали и ослабляли поток тепла.

Ловушка? Сигнальные? Маскировка?

— Молодец. — Дрянин потрепал зверя по холке, разрешив тому уйти набираться сил, а сам пристально вгляделся в «раму», ограничивавшую чары, и само переплетение сил.

Разглядеть, к чему они крепились, не вышло, вот уж где не хватало Михаила с его фонариком! Но Сеф в итоге сообразил, что раньше встречал что-то похожее. Некое подобие отвода глаз и рассеивания внимания. А если посреди коридора — значит, прикрывают что-то ещё. Ловушку, не иначе.

На разведку пошла Мурка — чёрная и более осторожная, чем братец, она умела при необходимости оставаться незаметной. Получилось это и сейчас. Жаль только, с передачей деталей у обеих химер имелись проблемы, но общую картину уяснить получилось: завеса скрывала вход в достаточно большой зал и не пропускала наружу скорее свет, чем тепло. Внутри Мурка отметила несколько ярких мест — так химеры ощущали мощные чары, особенно чары потусторонников. Человек внутри был один, возился у стола в дальнем конце зала, и, несмотря на большое желание вцепиться ему в глотку, нарушать конспирацию она не стала: возле него на столе тоже лежало что-то подозрительное.

Слева и справа от яркого места, расположенного прямо перед входом, имелись узкие и как будто безопасные проходы, но там Мурка заметила нечто, подозрительно похожее на «плохие верёвки». Дрянин мысленно усмехнулся, помянув незлым тихим словом Еву. Спокойная жизнь последних лет здорово его расслабила, и сейчас он легко мог бы попасться, не увидев опасности в смирно лежащих на полу цепях.