Звено цепи (СИ) - Гуминенко Маргарита Владимировна "Киппари" (бесплатные полные книги TXT) 📗

— А за что капитана дали? — спросил он через солидную паузу, понадеявшись, что рассказы о личных достижениях интересны всем.

— С генералом переспала, — отрезала девица.

Сиротин хохотнул, но тут же состроил серьёзное лицо.

— Злая вы, Инга Леонидовна! — упрекнул он.

Она ничего не ответила. Николай тоже замолчал.

Эта коротко стриженная платиновая блондинка, высокая, по спортивному подтянутая, привлекла его внимание своей загадочностью. Начать с того, что у неё удивительное лицо. Черты аккуратные, чёткие, будто их высчитывал геометр. Глаза спокойные, вокруг ни единой морщинки или лишней складочки. Кажется, что этой молодой тридцатилетней женщине несвойственны яркие эмоции, она на всё смотрит ровным, загадочным взглядом. Кукла? Греческая статуя? Ни то, ни другое.

Сиротин ощущал в Инге внутренний импульс. Почему — не спрашивайте! По привычке внимательно присматриваться к новому человеку. Тут играют роль мелкие нюансы, которые не успеваешь осознать, но они фиксируются в мозгу. Поворот головы, короткий взгляд на его руку, на дорогу впереди, движение кисти, которой Инга провела по кожаной папке у себя на коленях, словно предупредила поворот руля, который Сиротин только что сделал. "Сложная девочка", — в очередной раз подумал он, и незаметно вздохнул. Почему-то ему захотелось жениться в третий раз.

Малышев сказал, что Берестову командировали им в помощь, поскольку в отделе не хватает людей. Зная начальника много лет, Николай мог определить, что тот темнит и не договаривает. Иначе с чего ему, знакомя подчинённых с новичком, рассматривать бумажки сводок, вместо того, чтобы поглядеть на их реакцию? Артист из Малышева — никакой.

"Спорим, я знаю, откуда ноги растут? — скептически подумал Сиротин. — Сперва Иваныч звонит своему другу из Большого Дома, а потом появляется эта шустрая девочка, якобы присланная "из областного отдела". Не рассказывайте мне сказок!" Но оставаться с Иванычем с глазу на глаз и переспрашивать — времени не нашлось. События с появлением капитана Берестовой полетели со страшной скоростью.

Первым делом, Инга помогла установить личность утопленника. Сказала, что по поручению Малышева перепроверила данные о всех пропавших без вести за последние две недели, сопоставила данные — рост, возраст, пол — отобрала несколько фотографий, съездила в морг и сличила. Оказалось, что их труп — это один из сотрудников "Фарм-треста", уехавший, по словам его коллег, с неделю назад в командировку. На вопрос Сиротина "Почему нам его фото в сводках не попадалось?" — новая сотрудница лаконично ответила: "Данные пополняются каждый день".

"Вот такие у нас "в области" коллеги-полицейские!" — подумал Колян, ещё больше укрепившись в мысли, что Ингу к ним прислало совсем иное ведомство.

Потом пришлось нанести визит в больницу на Лазаретном, и объяснить тамошним сотрудникам, что ночью их посещали не спецслужбы, а бандиты, и похитили двух человек. При помощи Костика Королёва и дежурного врача удалось составить примерную ориентировку на этих двоих: парень лет тридцати, с двумя пулевыми ранениями в грудь и плечо, и девушка лет двадцати пяти, черноволосая, стрижка типа "каскад", оранжевая куртка, джинсы. С теми, кто их похитил, дело обстояло ещё хуже: трое, а может четверо, в тёмной одежде, вроде высокие — словом, ничего конкретного.

Удивительно, но ориентировка сработала в тот же день. Коллеги из области сообщили майору Малышеву, что в два часа ночи, с 1 на 2 января, на пост ГИБДД вышла девица в невозможно грязной оранжевой куртке и драных джинсах, черноволосая, с явными признаками побоев. Её отправили в местную больницу. Она ничего не говорила, пребывая в состоянии нервного и физического истощения. Малышев отправил в больницу Николая с Ингой (та вызвалась сама, заявив, что женщине проще разговаривать с женщиной). Следовало бы послать туда Костика, он эту особу хоть со спины видел. Но Королёв уполз первого числа домой с сильной головной болью, и гнать его в таком состоянии в область Малышев посовестился. Да и не видел Костик её лица. Толку от него будет не больше, чем он Сиротина и Инги.

— Кажется, приехали, — оповестил спутницу Николай, сворачивая в проулок, в конце которого виднелось серое, двухэтажное здание местной больницы.

— Угу, — отозвалась та, и последующие минут десять вообще не открывала рта. Выйдя из машины и следуя за Сиротиным, она оставляла ему переговоры с тем, кто попадается на пути…

В шестиместной палате была занята только одна кровать.

— Она всё слышит, реагирует, но ничего не говорит, и на вопросы не отвечает, — тихо объяснил дежурный врач. — Ваши коллеги уже пытались с ней побеседовать. Не думаю, что у вас получится. Надо подождать.

— Оставьте меня с ней, — высказала вдруг Инга, и не дожидаясь ответа, подошла, поставила рядом с кроватью табурет и уселась, придвинувшись как можно ближе к несговорчивой пациентке.

— В самом деле, пусть попробует, — просительным тоном предложил Колян доктору.

— Ну хорошо, — согласился тот, посомневавшись. — Но, пожалуйста, недолго и аккуратно!

Они вышли. Инга сидела некоторое время рядом с постелью, вглядываясь в осунувшееся, бледное лицо, потрескавшиеся губы, синяки и чёрные полоски ссадин. Пострадавшую явно обеспокоило её присутствие. Она коротко глянула на Ингу, а потом спрятала глаза под ресницами, словно решила делать вид, что никого не видит и не слышит. Но веки её чуть приподнимались на малейшее движение Берестовой. "Она боится, — подумала Инга. — И говорить не хочет, опасаясь, что те, кто её не добил, вернутся и довершат начатое".

Инга медленно и осторожно протянула руку, и как можно мягче опустила на кисть девушки. Та вздрогнула, но отдёргивать не стала. Тогда Инга взяла её руку в свои, словно хотела согреть, и теперь чуть поглаживала пальцами её кисть. Она не считала времени, готовая сидеть так хоть до позднего вечера. Постепенно больная успокоилась и перестала вздрагивать. Даже чуть пошевелила пальцами, словно хотела ответить.

Инга подалась ближе.

— Однажды мне прострелили голову, — сказала она тихо.

Девица уставилась на неё с недоумением. Инга наклонилась ещё ниже.

— Вот, потрогай. Шрама из-за волос не видно.

Теперь она склонялась так, что не видела лица девушки, но через несколько секунд почувствовала, что та прикоснулась к её голове, нерешительно помедлила, потом повела пальцами, наткнулась на неровность от шрама и отдёрнула руку. Инга медленно подняла голову и посмотрела на неё.

— Сейчас уже не больно, — сказала она. — Несколько лет прошло. С тех пор я научилась защищать себя, и тех, кто мне доверился. Как тебя зовут?

Сухие губы дрогнули.

— Вера, — шепнула девица, и судорожно сглотнула.

Инга взяла с тумбочки бутылку и помогла ей напиться. Потом погладила по спутанным, чёрным волосам.

— А меня — Инга. Вот что, Вера! Ты мне потихоньку всё расскажи, а я тут буду с тобой сидеть, сколько нужно. И не бойся, я тебя в обиду не дам.

Верка сперва путалась в словах, не решалась, но понемногу разошлась, и действительно рассказала всё, что с ней случилось — про то, что её друг обещал, что заработает большие деньги, и повезёт её в Доминикану, про то, как позвонил и просил себя забрать. Потом про его раны и больницу, про людей с удостоверениями, глухой подвал, непонятные вопросы, ужас, и как она очнулась в холодной яме, в мешке, в который её сунули, как труп, и попытались засыпать землёй…

Благодаря рассказу Верки, через час Инга Берестова и Николай Сиротин ехали по узкому, пустому шоссе через лес, внимательно изучая окружающий пейзаж…

Глава вторая. Сомнительные результаты

Катя сидела на кухне. Её настойчивые гости фланировали по всей квартире, заглядывая в каждый угол. Бесшумные, аккуратные, не тревожили соседей. Наверняка никто в доме и не узнает, что они тут кого-то выслеживали и ввалились без приглашения в её временное жилище.