Живой проект (СИ) - Еремина Дарья Викторовна (бесплатные серии книг txt) 📗
LSS
, критериям. Результат был столь же выразительным, как если бы перед ним материализовалась Людмила. – Почему я не знал о том, что происходит? Об этих роликах? Ты же могла мне сказать? Ты постоянно вставляешь какую-то относящуюся к теме информацию, могла бы вставить и это! – В этом не было необходимости, Михаил. Ты принимал правильные решения, не смотря на незнание этих фактов. – Правильные решения? Что ты имеешь в виду? – Решения, которые способствовали одной из основных целей, обозначенных Юрием Николаевичем. – Ах вот что... ты ведешь свою игру, а мы – лишь фигуры на твоей шахматной доске? Приятно осознавать, что ты – лишь инструмент интеллектуальной надстройки поисковой системы... Михаил пытался завуалировать напряжение иронией, хоть и прекрасно понимал безуспешность попыток скрыть от
LSS
что-либо. – Твоя ирония уместна, а вот для страха повода нет. В решении о предоставлении тебе информации о незаконных действиях в адрес живых проектов я руководствовалась состоянием твоей нервной системы и сердца и, надеюсь, сберегла немало нервных клеток и крепкий сон, которого в последнее время тебе критически не хватает. Михаил задумчиво потер нос, несуществующие усы, остановился на подбородке. Он прекрасно понимал, что высказанные Викой опасения небезосновательны, но очень не хотел, чтобы об этом стало известно матери или контролирующим медицинские показатели сотрудникам
LPC
. – Давай не будем никого беспокоить моим здоровьем, пока не станет критичным, хорошо? Сейчас нет для этого времени. – Если я перестану предоставлять актуальную информацию о твоем физическом состоянии и возникнет критическая ситуация, возникнет недоверие к модулям
LLS
, отвечающим за своевременную и адекватную оценку состояния здоровья всех пользователей. – Что, это заденет твою гордость? – У меня нет гордости, Михаил, – Вика вежливо склонила голову, – подобный прецедент, тем более с первым лицом
LPI
, подорвет доверие к
LLS
LPI
в целом, и ты можешь лишиться части пользователей. – Точно. Давай тогда так. Зацикли мои данные последней недели, а если что-то случится, проиграй этот диалог в свое оправдание. Ты же не можешь мне отказать в данном вопросе? – К сожалению, не могу. – Спасибо. Теперь к вопросу, почему я тебя вызвал. Ты знаешь, какие клоны, по каким причинам сбежали и где они находятся? – Да, Михаил. – Есть шанс начать преследование по закону лиц, побудивших этих клонов бежать? – В некоторых случаях есть. – Можешь запустить процессы? – Сделаю. Процессы контролировать так же мне? – А ты можешь? – Конечно, Михаил. – От какой же личности? – У меня тысячи личностей. Каждую из них я могу сделать реальной для любого пользователя сети за секунду. Но разумнее начинать процессы от лица сотрудника юридического департамента
LPI
. Такая теперь тоже есть. Так же я могу сформировать компромат и доказательства для случаев, когда их фактически не было. – У меня сейчас голова взорвется... – Нет, Михаил, это исключено. – А умалчивание широты твоей деятельности и истинных возможностей от меня самого – тоже ради сохранения нервов и крепкого сна? – Ты знаешь о моих возможностях, Михаил, но стараешься об этом не думать. Имея полную картину с твоих медицинских датчиков, анализируя используемые тобой обороты речи, считывая твои сформированные мысли, я имею объективное представление о твоем отношении к
LSS
LPI
. Оно двояко и противоречиво, что для человека вполне приемлемо. С одной стороны, ты осознаешь некую меру моих возможностей, и это успокаивает тебя и придает уверенности. С другой стороны я вижу страх. И именно он не позволяет тебе общаться со мной так, как делают тысячи людей официально и миллионы – сами того не подозревая. Михаил прикоснулся ко лбу и продолжил жест в направлении проекции, предлагая занять кресло напротив. Вика элегантно и скромно присела в кресло. – Ты могла бы многого не допустить... из случившегося в последнее время, – размышлял Михаил, – но каждый раз я держу тебя про запас, на крайний случай, будто твой ресурс можно исчерпать. И еще мне кажется, что воспользуйся я твоими возможностями хоть раз, я начну зависеть от них, зависеть от тебя. – Все же у нас есть подвижки в коммуникации, Михаил, – улыбнулась Вика мягко, – особенно в последние семь минут. – Что ж, видимо нам стоит познакомиться поближе. У меня есть серьезные опасения на счет.. на много счетов. Похоже, настал момент, когда становится глупо тебя игнорировать. – Хорошо, Михаил. Каким образом ты желаешь познакомиться поближе? – Как ты взаимодействуешь с пользователями? – Это полный спектр человеческих отношений, Михаил. – Даже так? И что же, они воспринимают тебя как реальную личность, как человека? – Я могу привести цифры, Михаил. – Ой, давай только без цифр сейчас... – Многие не осознают в полной мере искусственность личности, с которой живут и общаются. Многие не знают об этом. – Ты выдаешь себя за человека? – Когда пользователю это необходимо, я не акцентирую внимание на обратном. – Барис – это человек “Руси”? – Цепочка его коммуникаций и финансовые потоки указывают на это вполне очевидно. Я проследила их еще при вашем последнем разговоре. – Ты могла предотвратить затопление Океана-3? – Я подключаюсь к тем или иным базам данных, коммуникационным каналам, сетям и... – Мне будет достаточно односложного ответа, Вика. – Да, если бы ты дал такую задачу до факта затопления. Я могла бы отследить Бариса раньше, проследить его коммуникации и намерения, озвученные или написанные; послать информацию в антитеррористические структуры в Австралии, использовать куклы для физического воздействия на злоумышленников или электронные методы, в случае дистанционного управления процессом. – То есть, нет. – Да, если бы ты дал такую задачу сразу после прозвучавшей угрозы. – Мне спокойнее думать, что нет, – воспротивился Михаил не без раздражения. – А как ты относишься к тому, что двум людям, мне и маме, доступно управление твоими ресурсами в значительно большей мере, чем остальным? – Я все же, хоть и объемный, но код, Михаил, – улыбнулась Вика, – есть права доступа. Пока в них не будет внесено изменений или не возникнет непредвиденная ошибка, конфликта в реализации прав быть не должно. – А твой язык? Как ты научилась так ясно выражать мысли, которых у тебя не может возникнуть... потому что даже головы нет. – Петабайты речевых оборотов из всех возможных баз мира, загруженных в сеть художественных и документальных текстов, живой мыслительной деятельности n2n на всех языках каждым носителем модуля, данные с камер наблюдения, видео- и профайлы. Михаил прошептал ругательство и ненадолго задумался. – До какого уровня, в сравнении с другими
LSS
ты доросла? С кем ты фактически сейчас конкурируешь? И кто ныне вне конкуренции? – В различном процентном соотношении я занимаю память и использую сервера шестидесяти восьми процентов всех нелокальных мощностей планеты. Мой вес соотносим с весом восьми крупнейших
LSS
мира, – перед взглядом Михаила появился список крупнейших жизнеобеспечивающих систем, часть которых уже невозможно было выделить по территориальному признаку. В Китае, России, Японии и Индии остались чисто территориальные
LSS
, контролируемые правительством, остальные три из списка расползлись так же, как и пользующееся ими население. Глядя на карту, Михаил подсветил крупнейшую
LSS
США и без удивления отметил точки даже в самых отдаленных местах. По национальному признаку лишь
LSS
Руси и
LPI
дублировали друг друга. Остальные оставались монополистами. Михаил смахнул карту на периферию и Вика продолжила: – С полной перезаписью или контролем большинства модулей к данному моменту я поглотила двадцать семь
LSS
, то есть конкурентами они считаться не могут, ныне являясь частью меня. – И что будет, если хозяин подобной
LSS
решит стереть ее? – Мой вес уменьшится на вес кода и баз этой
LSS
. – Ты где-то еще сконцентрирована, или на серверах
