Осквернитель - Корнев Павел Николаевич (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
– Ты уже большой мальчик, придумай что-нибудь.
– Катись отсюда!
Я оставил приятеля наедине с его тяжелыми раздумьями и забрался в карету.
Хоть вида и не подал, но на душе было неспокойно. У Джека и в самом деле серьезные проблемы; теперь вся надежда лишь на то, что пропажа отыщется, прежде чем толком раскрутится маховик системы правосудия.
Впрочем, рыжий тот еще проныра, выкрутится. У меня об этом голова болеть не должна. Мне бы выспаться…
2
– Защищайтесь!
Звон, лязг, в руке дрожит непривычно длинный клинок.
Вторая позиция, четвертая; шуршат по земле подошвы сапог, паром вырывается изо рта разгоряченное дыхание.
Раз-два!
Полоска упругой стали метнулась было к лицу, но сразу ушла вниз; я в самый последний момент отразил удар эфесом и пошел по кругу, стараясь держаться подальше от щеголя с короткой бородкой и завитыми усиками, который синхронно поворачивался за мной, удерживая свою шпагу опущенной острием к земле.
Пробная атака – лязг! звон! – болью в натруженном запястье отдается парированный выпад. И сразу контратака!
Едва успев убрать из-под удара правую ногу, я разорвал дистанцию, хоть все мои инстинкты и кричали о том, что следует сцепиться и перевести схватку в партер. И точно – миг спустя затупленный кончик учебной шпаги больно ткнул в грудь.
Я поморщился и приложил ладонь к тренировочному колету, пошитому из толстой вываренной кожи.
– Что с вами, Себастьян? – поинтересовался ничуть не запыхавшийся мастер Васкес, на губах которого блуждала непонятная улыбка. – Вас сегодня просто не узнать!
– Пожалуй, достаточно, – вздохнул я, перехватил шпагу за клинок и протянул ее учителю фехтования рукоятью вперед.
Тот принял учебное оружие и, откинув со смуглого лица длинные локоны волос, склонил голову набок.
– Я уже говорил, что у вас интересная техника боя?
– Да неужели? – хмыкнул я, резонно подозревая, что инструктор говорит это каждому своему подопечному. Все же, в отличие от Драгарна, фехтование на шпагах в Стильге особой популярностью не пользовалось, и за денежных учеников стоило держаться руками и ногами.
Лично я никаких особых успехов в обращении со шпагой не демонстрировал, зато избавился от болей в спине и набрал утраченную за последние годы форму. Да и трость с клинком оказалась приобретением вовсе не бесполезным. Пусть пока и не доводилось в ход пускать, но мало ли? Жизнь жулика – штука непредсказуемая.
– Именно интересная, – уверил меня Васкес.
– Это не мешает вам выигрывать девять поединков из десяти.
– Об этом я и хотел с вами поговорить. – Инструктор убрал шпаги на оружейную стойку и обернулся ко мне: – У вас есть все задатки фехтовальщика…
– Но?
– Рисунок ваших действий в поединке ставит меня в тупик. Такое впечатление – в руках у вас не шпага, а… – Васкес замолчал, не в силах подобрать аналогию. – Нож? Нет, нечто более длинное, но недостаточно длинное для полноценного фехтования…
– И что с того? – улыбнулся я.
– Это мешает. Вы должны принять шпагу, сделать ее своей частью…
– Мастер Васкес, вам платят не за то, чтобы вы лезли мне в голову, – холодно заявил я, стягивая колет. – Не надо делать из меня великого фехтовальщика, просто натаскайте и покажите пару трюков.
Инструктор вновь откинул с лица локоны вьющихся волос, покрутил черный как смоль ус и вдруг расхохотался.
– К слову, об оплате моих трудов… – напомнил он.
Я прищелкнул пальцами, и сидевший на скамейке неприметный паренек вскочил на ноги и поспешил к нам, на ходу доставая кошель.
– Клаас, рассчитайся с мастером Васкесом, – попросил я, закинул на плечо мокрый от пота колет и зашагал с заднего двора гостиницы, ставшей временным пристанищем учителя фехтования.
За забором меня уже дожидалась карета, я приветственно махнул рукой поглядывавшему по сторонам Ори и забрался внутрь. Только закутался в плащ и развалился на сиденье, как напротив уселся рассчитавшийся с учителем фехтования Клаас Дега.
– Трогай! – крикнул он сидевшему на козлах Гастону, после прикрыл дверцу и переложил себе на колени свисавший с плеча планшет полкового писаря.
Где мой помощник раздобыл это потертое кожаное чудовище – оставалось только догадываться, но он не расставался с ним ни днем ни ночью.
В остальном же Дега выглядел обычным мелким жуликом – взгляд соскальзывал с него, словно пальцы с обмылка, не в силах отыскать ни единой выдающейся детали. Острое личико, хитрые живые глазки, вечный картуз на макушке и в любую погоду – кургузый пиджачок, вытянутые на коленях штаны и потертые штиблеты. Благо показная расхлябанность и непритязательность в одежде на деловых качествах Клааса нисколько не сказывались. Наоборот, его рвение порой действовало на нервы.
Вот и сейчас, даже не дав мне толком отдышаться, Дега раскрыл планшет и принялся шуршать листами. Я обреченно вздохнул и спросил:
– Ну, и что у нас неотложного на сегодня?
– Шарль обещался заглянуть, – многозначительно выдал Клаас.
– О! – удивился я. – Даже так? Когда он вернулся?
– Вчера вечером.
– Отлично, – улыбнулся я, впрочем, не испытывая от предстоящей встречи особой радости.
С перепродажей опиума торгашам помельче и контролем наших собственных курилен Шарль Фаре справлялся просто идеально, но как человек вызывал у меня откровенную неприязнь. Иной раз, узнав об очередной малолетней любовнице этого растлителя, даже чесались руки его оскопить, вот только замены Фаре не было; приходилось терпеть.
Я задумчиво кивнул, хрустнул костяшками пальцев и уточнил:
– Что-то еще?
Дега без промедления выдал:
– К полудню зайдет Юлиус. Надо полагать, родил очередную гениальную идею.
– К бесам его идеи, – поморщился я.
Старшину работавших от нас нищих постоянно что-то не устраивало, и он вечно пытался выбить из меня какие-то послабления. Получая очередной отлуп, на какое-то время успокаивался, но вскоре вновь принимался за старое.
– Еще Вероника просила выделить сто крон на ремонт борделя.
– Пусть оставляет из выручки. Возврат поставь на лето подекадно равными платежами.
– Боюсь, ее такие условия не устроят.
– Других не будет.
– Хорошо, передам. – Помощник перевернул лист, сделал очередную пометку и вздохнул: – Теперь о неприятном. В пахартском квартале какие-то залетные ухари начали трясти торгашей.
– Много натрясли?
– Вы ж знаете этих язычников, слова из них не вытянешь! – фыркнул Дега.
– Что Эл Руш?
– Еще на той декаде приболел, а его люди только руками разводят. Послать туда Хмурого?
– Нет, – решил я. – Вызови его, сам переговорю.
– Как скажете, – произнес помощник с едва уловимым раздражением.
Хмурый – главарь ходившей подо мной шайки головорезов, знал себе цену и не раз осаживал желавшего покомандовать им Клааса.
– Надеюсь, это все?
– Все, – подтвердил Дега и закрыл планшет.
– Вот и замечательно.
И я закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.
Утомил.
Ресторация «У третьего канала» пользовалась в округе репутацией тихой гавани, где можно спокойно провести вечер с дамой сердца, выпить и отдохнуть от трудов праведных и не очень. За порядком там присматривали мои люди, поэтому буяны давно научились обходить заведение десятой дорогой, а наша винная карта по праву считалась одной из лучших в столице; самой разнообразной – так уж точно.
Вино было моей слабостью.
Вино и красивые женщины, но жизнь научила не смешивать одно с другим.
В ресторации я первым делом отправился в натопленную бендешку, сполоснулся в лохани с горячей водой и, переодевшись в чистое, поднялся в рабочий кабинет.
– За Хмурым уже послали? – спросил дожидавшегося меня в приемной Клааса.
Обретался Хмурый со своей шайкой на застроенной трущобами окраине, в пресловутой Акульей пасти, куда стражники заходили только от большой нужды и числом никак не менее дюжины, и все бы ничего, но путь туда был очень уж неблизким.
