Путь отречения. Том 1. Последняя битва (СИ) - Шевцова Анастасия (лучшие бесплатные книги txt) 📗

— Принесите из моей комнаты лекарства. — Упав на колено, Карл положил Лирамель на узкую кровать и, с трудом выпрямившись, обернулся к застывшей на пороге Дарите: — Ну же, княгиня, ступайте!

— Он хочет, чтобы дочь Тара поклонилась Великому Дракону? — помрачнев, спросила та, не шелохнувшись. — Зачем это нам, аллотарам? Как это искупит преступление вашего короля?

С трудом подавив захлестнувшую разум злость, Карл заставил себя встать и рванул кафтан. По руке горячей змейкой заструилась кровь, рана запульсировала.

— Я сказал — быстро! — рявкнул он так громко, что Дарита вздрогнула и, молча шагнув назад, хлопнула дверью.

К ночи в степи поднялся ветер, и пришлось закрыть ставни. Стоя у зарешеченного окна, Карл задумчиво вглядывался в даль. Лунное марево плыло над холмами и высвечивало белоснежные шапки гор. Спать не хотелось. После пережитого сердце до сих пор билось с перебоями, не помогло даже лекарство.

Вздохнув, он оперся локтями на широкий подоконник и взъерошил спутанные волосы. Раз за разом вспоминая события вечера, Карл пытался понять, что делать дальше. Миэль явно нервничал. Его уверенность и спокойствие пошатнулись, а это значило лишь одно: времени хоть как-то повлиять на будущее почти не осталось.

Пролетев мимо окна, большая пестро-рыжая сипуха глухо ухнула и заложила крутой вираж.

«В любом случае сначала придется решить текущие задачи», — подумал он и вновь вздохнул. Ночь, казалось, тянулась бесконечно.

— Кто здесь? — тихо спросила Лирамель.

Повернув голову, Карл посмотрел на сестру. Она спрашивала его уже в третий раз.

— Не бойся, — терпеливо повторил он. — Мне велено быть с тобой.

— Уходи, — от ее низкого шепота у него прошел озноб. — Он придет и за тобой… От него не убежать.

Тихо подойдя к кровати, Карл затеплил крохотную свечу и, встав на колени, осторожно развернул Лирамель к себе.

— Посмотри на меня, Ветерок, — тихо попросил он, коснувшись ладонью ее холодного влажного лба. — Посмотри на меня.

В ее синих глазах мелькнуло удивление. Она попыталась отодвинуться, но кровать была слишком узкой.

Карл заглянул в ее сознание осторожно, по касательной. Ему нужно было понять, как именно она сейчас видит его.

Смотреть на себя со стороны было необычно. Серые глаза, прямой с небольшой горбинкой нос, окладистая борода, черные волосы, мягкими волнами прикрывающие шею, чуть презрительный изгиб губ… Лирамель определенно узнала его, но кем он был, вспомнить не могла. Или не хотела — многие воспоминания несли для нее боль и ужас, и их было так много и одновременно так мало, что ей никак не удавалось связать их воедино. Сознание сестры напоминало затертую старую карту, полную белых пятен и нечетких обрывающихся линий.

— Тебе нужно поспать, Ветерок, — тихо сказал Карл и, отведя руку, поставил свечу на стол. — Дарита уже заснула, а князь сейчас далеко. — Он сел рядом и приобнял ее за плечи. — Миэлю тоже досталось. Не так-то легко коверкать чужие жизни.

— Кто вы? — чуть настойчивее спросила она, попытавшись вывернуться из его рук.

Карл помотал головой:

— Не вспоминай, так будет лучше. Некоторые вещи не нужно помнить.

— Знаю, — согласилась Лирамель, замерев. — Я смогла забыть что нужно. Он не узнал. Никто не узнал! Нужно потерпеть всего несколько дней… Я чувствую — осталось немного.

— И что потом? — Наклонив голову на бок, он пристально взглянул на нее и, заметив пробежавшую по губам улыбку, нахмурился.

— А потом — все.

Поняв, о чем она говорит, Карл помрачнел.

— Никто не знает, когда придет его час. — Наклонившись, он взял с пола чашку и, приподняв сестре голову, заставил выпить горьковатую густую жидкость. — Я говорил, что каждому придется делать выбор, Ветерок. Раз ты выбрала, иди путем, которым идешь.

Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и неожиданно прильнула щекой к его ладони.

— Я помнила тебя. Я всегда помнила тебя… Почему ты не приходил раньше? Она падала так долго… так долго… Их было так много… Он сказал, что пророчество должно быть исполнено…

— Кто сказал, Ветерок? — Вновь коснувшись ее лба, Карл сосредоточился. Образы мелькали так быстро, что он едва успевал разглядеть их. — Кто, милая? Князь?

Лицо человека, о котором она говорила, на мгновенье застыло среди плотного вихря незнакомых ему воспоминаний.

— Ах, вот оно как… — протянул Карл и, осторожно встав, накрыл Лирамель одеялом. Ее дыхание становилось все ровнее и ровнее. — Что ж, значит, я все-таки был прав.

Убедившись, что свободен от взгляда Миэля, Карл вынул из-за ворота кафтана несколько завернутых в ткань бумаг и вновь подошел к окну. Он до последнего сомневался, оставлять ли их в Княжестве, но после слов сестры понял, что риск вполне оправдан. При любом возможном будущем они были для него смертным приговором, равно как и для Кристиана, на которого Карл возлагал немало надежд.

* * *

Хоронить погибших решили в пещере. Под четким руководством Лафаста Кристиан и еще с десяток офицеров разобрали беспорядочно разбросанные камни и, аккуратно уложив тела, соорудили над ними нечто наподобие склепа. Вход в пещеру закрыли валунами. Всего под обвалом погибло сорок человек — тридцать восемь воинов, один боевой палечник и один резервный ручник.

— Ну что, ребятки, — пробасил генерал Горгота, тяжело вздохнув, — пора идти дальше. Время оплакать павших у нас еще будет — если, конечно, сами через пару дней не сложим головушки.

Оглянувшись, Кристиан коротко кивнул и отдал приказ выдвигаться: нужно было догонять ушедшие вперед гарнизоны. На душе у него было тяжело и сумрачно. Он шел всего в ста метрах от тех, кто попал под обвал, и чувствовал за собой вину — не доглядел, не предусмотрел.

— Лафаст, — попросил он, застегивая серебряную фибулу на плаще, — распорядитесь, чтобы мне подали списки погибших и краткие сведения о семьях.

— Как скажите, Ваше Высочество, — добродушно кивнул генерал. — Только боюсь, на всех у вас жалости не хватит: скоро трупов будет столько, что не будем успевать хоронить. Но за рвение — хвалю.

Не ответив, Кристиан искоса взглянул на ехавшего рядом Моврона. Лекарь тоже был подавлен: из трех тяжелораненых спасти он сумел только одного. Двух других ему пришлось собственноручно добить: их травмы оказались смертельны, а смотреть, как молодые люди бьются в агонии, Моврон не мог.

— Его Высочество знал бы, что делать, — в ответ на сочувствующий взгляд Лафаста с нескрываемой горечью произнес он. — А я кто? Я же еще совершенный мясник.

Досадливо поморщившись, Кристиан отвернулся.

«Благодаря ему они и погибли, глупец! Если бы не Карл, нас бы тут не было», — подумал он и, решив не вмешиваться в беседу, расстегнул ворот камзола и вытер со лба пот. К счастью, никто, кроме Парамана и некоторых членов Совета, о предательстве близнеца не знал. По официальной версии Лирамель послала его к границам как посла. Разубеждать в этом простой люд Кристиан не считал разумным, но Лафасту сказал как есть еще на вторую ночь после того, как они ушли с побережья.

— Я догадывался, — ответил ему тогда генерал. — Аармани тревожился, да и Морлот не единожды совета спрашивал. Чувствовали оба, что беда надвигается, да только велено было молчать. И брат твой, и Тарэм в один голос твердили, что не стоит панику поднимать.

— Тарэм? — не поверив, переспросил тогда Кристиан, но Лафаст только улыбнулся и отвечать не стал.

Лагерь разбили на закате, сразу же у выхода из провала. Костров уже не зажигали — у каждого воина с собой был небольшой паек, а с тем, у кого не было, делились товарищи. С водой сложностей не возникло: один из офицеров нашел поблизости родник.

В середине ночи, когда луна обогнула половину своего пути, Кристиана разбудили радостные крики. Голоса постепенно становились громче, и по мере их приближения вокруг просыпалось все больше народа.

— Эй, что у вас там? — Недовольно поднявшись, Лафаст уставился в полумрак. — Невеста, что ль, кому приснилась?