Белая дорога - Флевелинг Линн (прочитать книгу txt) 📗
В иные ночи в тиши их каюты мысли Серегила обращались к дому, и он рассказывал о старинных приятелях, в том числе о друге детства Ките’и’Бранине. Алек познакомился с Китой в Сарикали и тот весьма понравился ему, особенно когда Алек прекратил переживать по поводу того, не были ли они с Серегилом больше, чем друзьями. Серегил называл Киту не иначе, как «братец», но это было вполне распространено внутри клана, особенно среди равных по социальному статусу. Иногда казалось, что все обращаются друг к другу или «кузен», или «тётя», «дядя», «брат», «сестра». И порой было невозможно определить, следует ли понимать это буквально.
Серегил мягко рассмеялся.
— Интересно, что скажет по поводу тебя мой дядя Акайен?
— Надеюсь, одобрит, — Алек шутил только наполовину.
Акайен был одним из немногих членов семьи Серегила, о которых тот позволял себе упоминать в те первые годы, когда они были вместе. Тот самый дядя, по профессии оружейник, который был ещё и контрабандистом. Согласно Аурененскому Эдикту об отделении Виресса являлась единственным легальным портом для торговли с Тремя государствами. Однако это не остановило нелегальной торговли, и Акайен приобщил к этому своего юного племянника. Серегил поведал Алеку истории, как они плавали под тёмной Луной предателя, ради встречи и торговли со скаланскими судами. Нежность в его голосе заставляла Алека подумать, что этот Акайен’и’ Солун должно быть совсем другой человек, чем его брат, отец Серегила. Именно тогда Серегил впервые познакомился с чужаками-тирфейе и познал нечто из совсем другого мира. Серегил ещё смеялся, что столь раннее вступление на преступный путь закалило его характер.
— Он одобрит, тали. В этом я даже не сомневаюсь, — заверил Серегил. — А вот мои остальные сёстры. Тут я ничего не могу обещать.
Себранн, как всегда, настойчиво держался поближе к Алеку. И так как Алек не мог всё время оставаться взаперти в своей каюте, тот момент, когда члены экипажа сумели таки заглянуть под объёмистый плащ и низко надвинутый капюшон не заставил себя долго ждать. Даже Серегилу не удалось придумать правдоподобного объяснения серебристому цвету глаз Себранна, и в сторону рекаро было кинуто множество отвращающих беду знаков.
Однажды Алек оказался один на один с Адзриель, когда они оба стояли у борта и наблюдали за игрой дельфинов, плывущих впереди корабля. Он заметил, что она продолжает сторониться Себранна.
— Если Вы так боитесь Себранна, зачем позволили ему ехать в Боктерсу? — не выдержав, он задал вопрос.
Адзриель на мгновение онемела. Алек всегда поражался, насколько сильно она напоминала своего брата: и то как она смотрела, и как бывала нема, как рыба в соответствующем настроении.
Когда она наконец заговорила, ее голос был лишён своей обычной теплоты.
— Как я уже сказала в Гедре, наш клан несёт ответственность за него. И если вы не можете уничтожить эту опасную тварь, лучше держать под контролем его местонахождение.
«Тварь». Это слово резануло по сердцу.
— Дракон, и всё же не дракон. Его внешность настолько обманчива. Вам лучше моего известно, сколь он опасен.
— Так значит, вы собираетесь навсегда запереть его где-нибудь? Вам придётся заточить и меня вместе с ним.
— Нет, конечно же нет. — Она взяла его руку в свои ладони. — Маленький братец, я ни за что в жизни не стала бы делать плохо вам, или тому, кто вам дорог. Я очень сильно надеюсь, что мы сумеем найти способ, чтобы ваш малыш смог жить, не причиняя никому вреда и сам оставаться в безопасности. И при этом настолько свободным, насколько это возможно.
Она подняла руку Алека повыше и посмотрела на многочисленные следы от уколов на кончиках его пальцев.
— Готов ли ты провести вот так всю оставшуюся жизнь? И что за найтраннер, с ребенком за спиною?
— Мне не хочется думать об этом, но…
— Но у тебя и моего брата должна быть личная жизнь, — закончила она с мягкой улыбкой. — Обещаю, я применю все свои власть и влияние, чтобы найти какое-то решение этому. Ты уверен, что он не может пить кровь другого ’фейе? Ему же так мало надо.
— Серегил пытался, но Себранн выплюнул.
— Тогда следует поискать что-то другое.
Тени уходящего дня протянулись по воде им навстречу, когда они входили в бухту Полумесяца. Её окружил густой сосновый лес, раскинувшийся до самого подножия далёких гор.
Где-то там, за горами, — подумал Алек, — находится родина Серегила.
— А, так вот где ты с дядюшкой проворачивал свои делишки? — сказал Микам, стоявший на палубе рядом с ними.
— Да, — пробормотал Серегил. — И тут всё так же, как в былые времена, не считая этого дневного света.
Разглядывая покрытые зеленью горы, Алек снова припомнил навязчивый мотив песенки изгнанника, которую напевал Серегил, и сам начал насвистывать её мелодию. Серегил криво усмехнулся ему, а затем вдруг запел во весь голос.
На сей раз то была песня любви, полная тепла и радости.
Когда он закончил, Алек увидел, как обе — и Адзриель и Мидри — быстро промокнули глаза.
ГЛАВА 6
Нежданный гость
УЛАН-И-САТХИЛ, кирнари Вирессы, работал в своём кабинете, когда его родственник Элизир-и-Макили вошёл к нему и осторожно прикрыл дверь. Элизир даже не снял ещё своих покрытых солью плаща и башмаков, а его красно-синий сенг’гаи слегка сбился набок.
— А, вернулся, — сказал Улан откладывая перо в сторонку, рядышком с валяющимся на столе смятым носовым платком и протянул для приветствия руку.
— Боюсь, я послал тебя на заведомо провальное дельце. Твоя жертва объявилась в Гедре неделю тому назад.
Вовсе не было нужды сообщать кому бы то ни было, что он послал ещё один отряд высокооплачиваемых пленимарских наёмников сразу вслед за первым — и что на поверку оказалось такой же безуспешной затеей.
— Рад слышать это, дядя! Я-то считал, что подвёл Вас, — ответил ему молодой человек. — Хотя, кое-кого я вам всё-таки привёз. Благодаря Сорану-и-Брителу и его магическому видению я отыскал в захолустье к востоку от Риги Илара-и-Сонтира из клана Чиптаулос. Правда, он был едва жив и совершенно безумен. Всю поездку просидел, забившись в угол каюты и никого не подпуская к себе. Однако мне удалось кое-что выудить из него, так что есть основания полагать, что ему что-то известно про исчезновение Ихакобина.
— Отлично, племянничек! Давай-ка его сюда.
Конечно, Улан с гораздо большим удовольствием получил бы рекаро, но и это было лучше, чем ничего.
Элизир вернулся вместе с худым, сгорбленным человеком, закутанным в плотный плащ грубой шерсти и с капюшоном, надвинутым чуть ли не до самого подбородка. Тот вошёл и замер возле двери, немилосердно дрожа. До Улана донесся запах его немытого тела и звук затрудненного дыхания. Кирнари поднялся, стараясь по привычке не замечать боли в суставах и груди, и направился к нему.
Илар так плотно закутался в фалды плаща, что Улан мог пересчитать сквозь ткань костяшки его пальцев.
Улан ласково ухватил его под локоть и подвел к креслу.
— Приветствую тебя, Илар-и-Сонтир. Проходи, грейся. Элизир, он ел что-нибудь?
— Чуть-чуть хлеба и каши пока мы ехали. Коку показалось, это — все, что он может проглотить без ущерба для себя, в его-то состоянии, да и с тем были проблемы. Юнге то и дело приходилось прибираться за ним.
— Спустись вниз и попроси у Морейи немного бульона.
Улан ласково глянул на дрожащего Илара. Капюшон его теперь был слегка приподнят, позволяя увидеть облупившийся красный нос и подбородок, и прикушенную нижнюю губу.
