Песнь Гнева (СИ) - Кадышева Дарья (книга жизни txt) 📗
— Почему вы мне ее даете? Мне кажется, это единственная ценная вещь, которая у вас осталась.
— Ее цена не имеет значения. Эта монета — как ты, дева с ликом луны и сердцем солнца, — Зозуля вложила монету в ладонь Леты. — Возьми. Теперь она будет твоим талисманом.
Лета сжала в руке монету и склонила голову.
— Уходили бы вы отсюда. Все равно вам нечего терять.
— Все, кто должен был уйти, давно покинули полуостров. Остались лишь те, кому суждено встретить свой конец здесь, — Зозуля распахнула дверь.
На улице моросил небольшой дождик.
— Где-то я уже слышала эти слова, — шепнула под нос Лета и шагнула на порог. — Прощайте.
Она отвязала лошадь от забора и вышла на дорогу. Грязь громко хлюпала под ногами.
Лета оседлала Хагну и помчалась вперед, к бору. Там, в глубине, она должна была свернуть к реке и болотам, чтобы попасть в Сухую Жилку.
Она обернулась лишь один раз, но Зозули уже не было на пороге.
Глава 5
Глава 5.
Та-Кто-Носит-Древнюю-Кровь.
Царь стоял на высоком, засыпанном песком пригорке. Перед его глазами простиралась бескрайняя пустыня: темные, с кровавым отблеском, дюны томились под солнцем, нарастая друг на друга, омываемые сухими ветрами. На горизонте пески резко переходили в темно-синее, насыщенное небо без единого облачка. За спиной уже садилось солнце, и его красноватые лучи тянулись, не хотели отпускать безупречную небесную синеву.
Царь услышал шорох за спиной. С каждым шагом бренчала кольчуга на смуглом теле. Он не повернулся. Поравнявшись с ним, бренчание стихло.
— Покоренные Пустоши, — произнес Дометриан. — Вернее сказать, Непокоренные.
— Как часто здешние кочевники докучают Китривирии? — спросила женщина, остановившаяся справа от него.
В голосе звучали грубые нотки ее родного языка.
— Не слишком часто. Они боятся нас.
— Эти варвары вас боятся? В свое время они разграбили половину земель хралитов.
— Боятся.
— Так значит, с ними нет особых проблем.
— Но мы не покорили их, — Дометриан обернулся к женщине.
Ее черные, как смоль, волосы были заплетены во множество тугих косичек. На загоревшем лице блестели большие глаза цвета самого темного вина. Худое тело в шрамах и гематомах скрывала одежда из кожи и прочно сплетенной кольчуги. Талию украшал широкий золотой пояс, а на запястьях — золотые браслеты в форме змей и ящериц. В руках женщина держала копье с блестящим, украшенным древними рунами наконечником.
— Стало быть, земель тебе предостаточно, — сказала она и поставила древко копья на землю.
— А что бы нас ожидало впереди — пустыни без конца и края, воинственные дикие племена, не знающие нашего языка, жаркие дни и ледяные ночи, чудовища, о которых ходят легенды… И больше ничего, — ответил царь. — Нет, мне не нужны эти земли. Илиарам здесь не выжить.
— Тебе нужны рабы, мой царь. Больше рабов, чем есть у тебя сейчас.
— Для чего? Для грязной работы, для прислуживания у стола, для… авторитета? Нет, моя дорогая Кассия, рабы у меня есть. Но у меня мало воинов.
Женщина, которую на Иггтаре именовали Кровавой Кассией, промолчала. Она знала, для чего царь позвал ее, и ей это пришлось не по душе. Она выпрямилась, стараясь хоть как-то сравняться с Дометрианом в росте, но даже конец ее копья доходил только до шеи царя. Ее, человека, илиары поражали своей красотой и рослостью.
— Я сомневаюсь, что ты пришел сюда, чтобы часами высматривать варваров Покоренных Пустошей и предлагать им присоединиться к китривирийским войскам, — сказала она.
— Тогда ты знаешь, зачем я сюда пришел, — Дометриан снова посмотрел на песчаные дюны.
— Тебе нужны мои воины. Сколько? Сотня? Тысяча? — недовольно бросила женщина.
— Кассия, сколько мы друг друга знаем?
— Более двадцати лет.
— И сколько раз за все это время я отказывал тебе в помощи?
— Нисколько.
— Значит, ты должна мне помочь.
Кассия оторвала взгляд от царя и тоже стала смотреть на пески.
Они стояли на пригорке, находившимся на границе между Китривирией, Покоренными Пустошами и Храдраем. На пригорке, который разделял процветающую цивилизацию илиаров, дикие земли кочевников и земли племен хралитов. Предводительницей последних была Кассия Джила Астарта, прямой потомок древних людей, населявших Иггтар тысячелетия назад. Хралиты жили на севере континента, рядом с Китривирией. Их земли были обширными, поросшими высокой блеклой травой и покрытыми скалистыми утесами. Хралиты были воинственным народом, считавшим смыслом существования войну со своими соседями и бесконечные набеги на другие поселения. Когда-то они были разобщенными дикими племенами, но благодаря лишь одному человеку, ставшему их первым вождем, объединились. Раскаленные ветра и суровая жизнь, часто без воды и пищи долгое время, сделали хралитов жестокими и непохожими на людей с Великой Земли. Эти выращенные пустыней воины склонились лишь однажды — перед Танталом Киргардисом, отцом царя Дометриана. С тех пор илиары всегда обеспечивали хралитов защитой от кочующих племен Покоренных Пустошей и более совершенным оружием, а хралиты отдавали часть своих воинов в армию Китривирии.
Кассия Астарта была дочерью последнего вождя, Хитаки, который не имел больше детей. Наследственность мало играла в выборе предводителя, но Кассия была воспитана сурово и не дала ни малейшего шанса другим кандидатам. Прежде чем занять место отца, она победила много соперников, расправившись с ними очень жестоко, чем и заслужила свое прозвище. Одному из врагов она перегрызла горло.
С царем Дометрианом Кассия была близка. Она им восхищалась. Однако, вспоминая сейчас то, что творилось в мире, она не была рада его просьбе.
— Мне нужны две тысячи человек, — произнес Дометриан.
— Неужели все настолько серьезно?
— Пока не знаю.
— Так выясни. Я не хочу, чтобы мои люди погибли в бойне.
— Если будет бойня, погибнут и мои. Кассия, я лишь хочу защитить наши земли. Не более. Возможно, мы избежим лишних смертей.
— А что говорят эльфы? — спросила женщина.
— Лишь то, чего от них ждут. Молят о прощении. Говорят о конце света.
— Как им удалось допустить побег Катэля?
— Этого они не говорят.
— Безусловно, князь развяжет им языки. Или это придется сделать другим.
— Ты хочешь этим заняться?
Кассия вонзила копье в песок и скрестила руки на груди. Золотые браслеты засверкали, играя в резком свете заката.
— Я хочу оградить свой народ от всего этого, — сказала она. — Почему мы должны страдать от чужих ошибок? Надо было похоронить этих эльфов вместе с их колдуном.
— Будь уверена, они сами не рады тому, что их обвиняют в грехах одного единственного эльфа. Слышишь? Одного. А обвинили всех.
— Они его упустили. И теперь под угрозой, возможно, и мы.
— Пока ни в чем нельзя быть уверенными, — царь вздохнул. — Но я надеюсь на твою поддержку.
— Я дам тебе людей, — ответила Кассия после недолгого молчания. — Столько, сколько ты требуешь.
Дометриан склонил голову и прислонил к груди крепко сжатый кулак.
— Я благодарен тебе.
Кассия фыркнула.
— Оставь благодарности для того времени, когда это все закончится.
— Дометриан?
Со стороны шатров к ним направлялся Фанет. Напавший ветер всколыхнул его длинный плащ. Фанет стрельнул взглядом в сторону Кассии.
— Госпожа.
Она кивнула, не переставая удивляться учтивости, которая была распространена у илиаров. При ее появлении они каждый раз склоняли головы и обращались к ней почтительно, как к их царю. Любопытно, что хралиты отличались меньшей любовью к такому расшаркиванию, привыкшие демонстрировать свое уважение к вождю лишь в битвах и на пирах.
Позади Фанета развивались знамена — белый медведь на янтарном фоне, флаг Китривирии, и лицо женщины с распущенными волосами и с завязанными глазами на красном фоне, флаг хралитов. Белый медведь был священным животным у илиаров. Эти звери вымерли при гибели Рилналора. Они были одним из доказательств тому, что на родной земле илиаров властвовал и холодный климат, хотя распространенная символика солнца могла свидетельствовать об обратном. Изображение женщины с завязанными глазами на знамени Храдрая отсылало к религии — это была слепая богиня войны, которой хралиты поклонялись. Ее особо фанатичные почитатели выкалывали себе глаза и учились так сражаться заново, лишившись зрения.
