Царь-дедушка (СИ) - Герасимов Алексей (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

-- А вот слыхал я, что в некой далекой земле есть такая традиция... -- произнес я, придвигая к себе чистый лист бумаги.

Идея орденов и медалей как таковых Латмуру показалась весьма необычной, но в целом -- понравилась, так что примерно четверть часа спустя мы, после краткого обсуждения внешнего вида и способа ношения, уже обладали эскизом первой государственной награды Ашшории. Поскольку зачастую знак отличия таскать приходилось бы поверх доспехов, привычный для землян метод крепления на груди никак не подходил, однако в исторических фильмах мне неоднократно попадались на глаза, в том числе, и немецкие фельджандармы, и за прообраз награды я, не мудрствуя лукаво, взял их отличительную висюльку на шее -- не помню как она называется, да, если уж на то, не только забыл, но и не знал.[ii] Награда -- треугольник со скругленными углами на цепи, изображением крылатого ежа по центру и надписью «Достойнейшему из достойных», -- предполагала три степени: серебряный знак, золотой, и золотой с сапфирами. Для получивших несколько наград, включая и более низкий ранг, предполагались белые, желтые и синие ленточки, которые крепились бы с обратной стороны и выглядывали из-под награды. Подробный статут «ежиного ордена» Латмур, совместно с князьями-генералами, брался разработать за два-три дня. Полагаю, мой намек о том, что вручаться этот «знак зачета» будет и по совокупности заслуг он, совершенно правильно, примерил и на себя. Ну а что же? Заслуг-то этих у него на первую степень, пожалуй, хватит. А Ошмуд и простым золотым орденом обойдется. Ну и деньгами, конечно.

-- Ладно, с этим разобрались... -- я кликнул Тумила, и вручил ВрИО царского секретаря свиток Латмура. -- Оформить как мой указ, на пергаменте, да проследи чтоб не тянули: к вечеру должно быть с подписью, печатью и без ошибок. А еще лучше, если через полчаса.

-- Что-то еще, величество... ваше? -- спросил паренек.

-- Да, к тому же времени... В каком часу, князь, ты говорил, будут экзамены? -- уточнил я у капитана.

-- В вечернем, государь. За два часа до заката. -- ответил Железная Рука.

-- Вот, к тому моменту указ должен быть уже у князя, а помимо того еще пять указов на прием в ряды Блистательных, с пропущенными именами. Как сдадут, так при них и впишем.

-- А коли кто-то из них не сдаст, повелитель? -- осведомился Латмур.

-- Запас карман не тянет. -- я пожал плечами. -- В загашнике полежат. Тумил, а ты чего до сих пор здесь?

Парень пулей вымелся из кабинета, а я вновь повернулся к капитану:

-- Доложили мне тут, что ты, любезный, не только воинскими подвигами прославлен, но в молодости был и видным философом.

-- Наврали вам, повелитель. -- с солдатской прямотой ответил командир гвардии. -- Ничего такого видного во мне не было, обычный кандидат.

-- Ну-ну, полно скромничать. -- усмехнулся я. -- Заслужить уважение заков своими познаниями -- это дорогого стоит. Изложи-ка мне вкратце, в чем суть философии телесников.

Оказалось -- ничего такого особенного и оригинального местные умы не придумали. Обычные философы призывают развивать ум, священники -- духовность, а каждый десятник норовит гонять подопечного в хвост и в гриву, чтобы не был задохликом. Ничего удивительного нет в том, что в неспокойном приграничье нашлись люди, попытавшиеся срастить между собой интеллектуальное и физическое воспитание, подведя под это, до кучи, религиозный базис -- организовали нечто наподобие греческих гимнасиев для молодежи... И едва не разорились в тот же день -- у князей лишних денег для вложения в инновационную разработку не нашлось, местное население каким-то невиданным богатством не отличается (соответственно и самообеспечение школ телесников идет мимо кассы), а армейцы вообще не поняли, на кой им такая головная боль, как образованный и привыкший к размышлениям солдат.

В целом можно сказать, что у ребят тупо не срослось: в граничных княжествах еще существовало с пяток школ телесников -- в крупнейших городах, -- а за их пределами такая философия оказалась не шибко востребованной.

-- Жаль. -- резюмировал я. -- Хорошее было начинание -- я бы поддержал. Коли ты все еще имеешь сношения с философами этой школы, а паче того бы сам трактат написал...

-- Куда уж мне?.. -- смутился капитан.

-- А вот как раз тебе-то -- хоть куда. По сути своей, чем учение телесников отличается от того, чем ты и твои подчиненные заняты каждый день? Разве одним лишь мастерством владения оружием славятся царские гвардейцы? Я тебе уже и название для труда придумал: «Путь Блистательного».

-- До определенной степени это так...

-- Так кто же лучше всех опишет этот путь, как не их командир? -- прервал я Латмура. -- Так что, уж будь добр, озаботься. Не прошу от тебя свитка размером с простыню, но вкратце, тезисно, так как ты мне сейчас излагал -- надо. Тем более, что я нынче за ужином встречаюсь с главой гильдии переписчиков, -- распорядись, кстати, чтобы его сразу ко мне препроводили, как придет, -- будет дополнительная тема для беседы.

-- Я, государь, сомневаюсь, что каждого воина можно наделить разумом, достойным хотя бы философа-ученика. -- вздохнул князь Девяти Столбов.

-- А не надо всех. Достаточно обучить тех, кто к этому способен. Вот тебя хотя бы взять... Знаниями и воинским умением, а не чем-то одним из этого, ты завоевал уважение врагов. И даже породнился с вождем закского племени -- так?

-- Так. -- не стал спорить с общеизвестным фактом Железная рука.

-- А не было бы у тебя этих знаний, шиш с маслом тебе бы это удалось. Кстати... Ты с родней в степи отношения все еще поддерживаешь?

Латмур немного поколебался перед тем как ответить -- буквально секунду, не дольше.

-- Очень редко, ваше величество, особенно в последние годы. Я... уважал своего тестя, но мы не были близки, а когда умерла Томирис... -- капитан тяжело вздохнул. -- К тому же под конец жизни Скитраб сильно сдал, его племя начали теснить, а сейчас, когда Зелеными Конями управляет его внук и мой племянник по жене, Тимн, их и вовсе прижали к отрогам Щумских гор, по ту сторону от Лиделла, и просто так туда теперь даже весточку не отправить.

-- Это нехорошо, когда родственников прижимают. -- покачал головой я.

-- Нехорошо, повелитель. -- не стал спорить командир Блистательных. -- Но -- такова жизнь. Кто-то кого-то постоянно прижимает. Богатый -- бедного, сильный -- слабого, большой -- маленького... Особенно это характерно для степняков, которые постоянно сражаются за лучшие пастбища промеж собой.

-- Да уж, сомневаюсь, что в предгорьях такие уж офигенные пастбища.

-- Что делать? Род Зеленых Коней проиграл много схваток, и, если хочет выжить, должен или сокрушить врагов, или податься под руку кого-то из буюруков, что посильнее. Победить они не могут.

-- А чего ж не могут-то? Народу мало осталось?

-- Народа?.. -- князь невесело усмехнулся. -- Ну, пару сотен бойцов Тимн, может, и наберет, если считать с подростками, а что толку-то? Пастбищ нет, добрых лошадей -- нет, торговать нечем, руду в горах добывать заки не умеют, а значит доспехов и оружия нет. С одним же дедовским акинаком много не навоюешь.

-- А если ему с вооружением помочь? -- уточнил я.

-- Ну, если помочь... Простите, государь -- это даром что ли?

-- В нашем мире даром вообще ни хрена не бывает. -- прям удивительно, что столь зрелый муж как командир моей гвардии этого не знает. -- Просто платить не всегда приходится деньгами.

Латмур помолчал в задумчивости, а затем спросил:

-- И какой же платы хочет ваше величество от рода Зеленых Коней?

-- Присяги. -- спокойно ответил я. -- Для колонизации Большой Степи нам вовсе не помешает прикрытие из закской кавалерии, пусть это будет и всего лишь сотня всадников. Я уж не говорю о том, что при поддержке Ашшории твой племянник сможет привести под свою руку и еще несколько родов.

Капитан удивленно вскинул брови.

-- А вы, государь, не находите, что заселение степей крестьянами, с последующим ее распахиванием, несколько противоречит интересам заков? -- сказал он, и с нажимом добавил: -- Любых заков.