Свет в тумане (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна (прочитать книгу txt) 📗
Мэб обернулась и внимательно оглядела Реджинальда с ног до головы. Это было глупо, даже стыдно, но Мэб все искала что-то. Следы помады, может быть?
- И чем тебе пришлось ради этого пожертвовать?
Реджинальд фыркнул.
- Леди Хапли занята, ей не до простых смертных. Когда я уходил, она красиво расправляла на своих ушках лапшу Верне.
- Он скупает старые поместья. Полагаю, - Мэб поморщилась. - Полагаю, он нацелился на имение Хапли.
- Зачем?
- Что зачем? - удивилась Мэб.
- Зачем колониальному миллионеру, сделавшему деньги на… на чем он там разбогател? Неважно. Зачем ему кусок земли посреди островка Хап-он-Дью?
Мэб пожала плечами. Реджинальд же словно потерял к разговору интерес, занятый изучением библиотеки. Он погладил корешки книг, вытащил пару наугад и пролистал. А потом взялся за роскошное чучело ворона и повернул. Целая секция шкафа съехала в сторону, открывая потайной проход, уводящую вверх винтовую лестницу. Реджинальд растер ладони, зажег на пальцах пламя и начал осторожно, освещая путь, подниматься. Мэб, ухватившись за его локоть, пошла следом.
Лестница пугающе скрипела под ногами, отзываясь на каждый шаг целой симфонией звуков. От старых кирпичных стен веяло сыростью, и исходил несильный, но отчетливый запах плесени. Этот тайный проход походил на склеп больше, чем сам склеп, и кожу холодили неприятные предчувствия.
Наконец лестница закончилась, уперлась в массивную, металлом окованную дверь. Реджинальд взял ключ из пальцев Мэб, вставил в ржавчиной тронутую скважину и с трудом повернул. Спустя полминуты сражения с разбухшей от сырости дверью они наконец очутились на чердаке.
Помещение было сравнительно невелико, и казалось еще меньше из-за заполняющих его ящиков и коробок. Окна запылились и давали недостаточно света, а магическое свечение странным образом рассеивалось. Мэб с Реджинальдом отыскали несколько стеклянных масляных ламп, зажгли, и к запаху сырости и плесени прибавилась тяжелая вонь горящего жира. Мэб чихнула.
- Неудивительно, что барон все это забросил…
Реджинальд оглядел ряды коробок и ящиков. Они были расставлены хаотично. На некоторых — наклейки и бирки, другие без каких-либо опознавательных знаков. Понять, что где лежит не представлялось возможным.
- Сможешь использовать Дар?
Мэб пожала плечами. Чисто теоретически ее Дар идеально подходил для поисков, на практике же так его применять практически не приходилось. Не в таких масштабах, во всяком случае. Разве что для того, чтобы найти в книге нужную страницу. Мэб подобралась, вдохнула побольше воздуха, точно как-то могла этим помочь, и пошла по комнате, едва касаясь коробок кончиками пальцев. Чисто теоретически, она просто откроет коробку наугад, и там будет нужное. На практике это и с книгами не всегда срабатывало.
- Смелее, - подбодрил Реджинальд.
Мэб зажмурилась и, полагаясь на удачу, ткнула в коробку наугад. Послышалось шуршание, запах плесени и влажной бумаги усилился, а потом Реджинальд с сожалением произнес:
- Кажется, это оно, но вот только прочесть…
Мэб открыла глаза, обернулась и разочарованно застонала. Старинные манускрипты, беспорядочно сваленные в коробке, потемнели от сырости, и разобрать написанное было невозможно. Кое-где расплылись чернила, а некоторые бумаги покрывали неприятные бурые и зеленые пятна. Реджинальд перебирал их, то и дело брезгливо морщась, после чего вытер пальцы платком.
- Оно. Во всяком случае, бумаги относятся примерно к середине XVI века. Вот только…
Мэб вытащила свой платок и приложила к лицу, стараясь хоть немного сбить запах плесени. Прогундосила:
- Аббервиль.
- Что, прости?
- Аббервиль, - Мэб отняла платок ото рта. - Доцент. Я с ним виделась только мельком, парень все время в работе, но на кафедре его хвалят. Он разрабатывает какие-то новые методы реставрации манускриптов. В начале того года у него была грандиозная ссора с химиками на тему: «Что лучше — реактивы или заклинания».
- Не слышал, - покачал головой Реджинальд.
- Грандиозная — это по меркам исторического факультета, - усмехнулась Мэб. - Такой не было со времен Великой Войны за Гранты 1915 года. О ней ты тоже едва ли слышал.
- И кто в этот раз победил?
- Аббервиль. Потом, правда, оказалось, что заклинания не со всеми материалами работают, и воители решили объединить усилия. А затем все затихло.
- Значит, - хмыкнул Реджинальд, - скорее всего у них что-то получается. Нужно уговорить леди Флоранс пожертвовать эти бумаги Университету. Или леди Ифигению.
- И обе леди не очень-то к нам благоволят, - вздохнула Мэб. - Пошли, не могу тут больше находиться. В горле першит.
19.
Обед сегодня накрыли рано. Мэб и Реджинальд едва успели спуститься и переменить пыльную одежду на чистую, когда раздался пронзительный гонг. Звук был резкий, протяжный, и долго еще напоминал о себе звоном в ушах, заставляя морщиться. Реджинальд понимал, что невозможно иным способом созвать к столу людей в таком огромном доме, и все же ему в этом гонге виделось какое-то излишество, даже что-то неприличное. Может — артефакт?
Мэб коснулась его руки.
- Идем?
- Идем, - кивнул Реджинальд последовал за подоспевшим лакеем, который созывал гостей вдобавок к гонге.
Обед накрыли в маленькой столовой. Она отличалась куда меньшей помпезностью, даже простотой убранства, а окна выходили в заросший пышно цветущий сад. Запустение — пришло на ум Реджинальду. Запустение, вот что можно сказать об имении Хапли несмотря на пышную роскошь обстановки.
На этот раз он так вцепился в руку Мэб, что рассадить их по разным концам стола невозможно было, не вызвав скандала. Впрочем, леди Флоранс, кажется, утратила к нему интерес. Она появилась в столовой под руку с Верне, села с ним рядом и щебетала, щебетала точно глупая первокурсница. Все прочие начали обед в мрачном молчании или — в холодном безразличии — как леди Гортензия, крошащая хлеб в тарелку, или ее юный спутник. За столом отсутствовали двое, что заставляло то и дело поглядывать на дверь. Если Мартин Рорри у полицейских, то куда подевался Пьер Бли?
Впрочем, хмыкнул про себя Реджинальд, у вандомэсца такой длинный и злой язык, что будь это и в самом деле детективный роман, его бы сейчас вылавливали из моря.
Бли появился одновременно с супницей, такой большой, что нести ее пришлось двум лакеям. Плюхнувшись на стул напротив Реджинальда, он схватил салфетку и принялся торопливо заправлять ее за ворот. Вандомэсец был лихорадочно возбужден и просто жаждал поделиться чем-то с прочими гостями. Прихлебывая суп, начисто лишенный манер, с набитым ртом, он объявил с затаенным удовольствием:
- Мартина арестовали.
Ахнула Ифигения. Пробормотала что-то неразборчиво леди Гортензия. Верне отложил ложку.
- В самом деле? Из-за няньки или из-за барона? О, простите мое любопытство, милая Флоранс.
Он улыбнулся, и Реджинальд впервые ощутил волны магии, исходящие от этого типа. Как густые, тяжелые испарения педжабарских болот. Появилась мысль поработать над «пудреницей» и попытаться ее немного перенастроить, чтобы изучать Дар, понять подлинную природу способностей Верне. И найти уже артефакту нормальное название!
- Я слышал, что он старушку Жо-Жо стукнул, - резкий голос Бли вернул от размышлений к реальности. - Но может и барона. Они ссорились на прошлой неделе, сам слышал.
- Ну полно вам, - мягко улыбнулась Флоранс Хапли. - Кузен был вспыльчив, мы все с ним не по одному разу ссорилисб.
Вроде бы леди Флоранс пыталась свести все к шутке, переменить разговор, но у Реджинальда возникло удивительно стойкое ощущение, что она подливает масла в огонь. И с удовольствием.
- Ссорились, леди Эф, - ухмыльнулся вандомэсец. - Несколько дней назад он назвал мои картины «жалкой мазней» и «дерьмом», а я его — старым говнюком.
- Пьер, - неискренне пожурила леди Флоранс.
- Но я не грозился его убить.
- Дядя ценил Мартина, - голосок Ифигении Хапли звучал слабо и тихо, но был полон возмущения. - И Мартин никогда… никогда…
