Три этажа сверху (СИ) - Ковалевская Александра Викентьевна (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
3. Комендант Денис Понятовский. Кличка «Лысый», после вступления в должность Понятовского зовут «Голова». (Я записала и напряглась, мне было бы неприятно услышать что-то плохое о Денисе. Но Алина, перед тем, как диктовать свою характеристику, произнесла «Хороший парень», и я расслабилась, и спокойно записала всё, что она сказала). 'У Дениса самая многочисленная и разношерстная группа. К нему, как официальному лицу, обращаются все, к нему и привыкли быстрее. После блужданий и поиска свободной ниши Елисей тоже переметнулся к Понятовскому — поближе к власти. В комендантском десятке на самом деле не десять, а семнадцать человек, но из этих семнадцати семь — девятиклассники, плюс хромоногий Стопнога, не годный для охоты и разведки. Понятовский мудро разделил свою группу на два звена. Старшим над «зелёными» поставил не Елисея, (а Елик очень рассчитывал получить людей в подчинение), и не Игоря. Игорь неплохой парень, но всё время оглядывался бы на Дениса, которого уважает. Денис выбрал себе в помощники Сивицкого Диму по кличке Брови, девятиклассника, ещё не окрепшего, но самостоятельного и деловитого паренька. Елисей остался сам по себе, он присвоил право выступать на собраниях с разными притчами и мудрыми сентенциями, которые он вычитывает или придумывает на ходу. Я улыбаюсь…», — да, так и пиши, сказала Алина, и я записала, — «…в Елике я не ошиблась».
Потом мы помолчали, потому что вернулись дежурные, они завершили обход. Тогда по этажам отправились мы с Алиной, присели на ступеньках у костра на лестнице и закончили диктовку.
4. Девять девушек плюс два восьмилетних ребёнка: Ксения и Матвей. Старшая группы педагог Алина Анатольевна Зборовская. Клички: Циркулиха, Фараониха, Мухоморка. В своём племени на положении деревенской ведьмы. Ни в чём не ограничивают, но скорее боятся, чем любят».
— Точка. Пошли спать! — подытожила Алина.
Я глянула на неё. Странно, я никогда не думала об Алине как о ведьме, но что-то есть в её словах… такое… правдивое.
Вслух я сказала:
— Вы не ведьма, вы просто авторитетная. На самом деле, вы смелая и переживаете за всех.
Глава третья. Нашествие
С наступлением темноты теплолюбивые сколопендры впали в спячку. Дежурные наблюдали через окна, как сколопендры отваливались от стены и падали вниз. Алина всю ночь промучилась с руками: опухоль спадала медленно, поднялась температура, её подташнивало. Но к утру всё прошло, хоть кожа на пальцах оставалась слегка натянутой и болезненной.
Тепловой след с запада стал слабеть, температура в нём упала до плюс шестнадцати. Ночью снова был заморозок, и сколопендры умерли на холодной земле.
В коридоре на западной стороне школы угрожающе трещали рамы. Елисей предположил, что коробятся рамы на границе теплового следа: слишком большая разница температур. И это произошло. Сначала на нижнем этаже, потом на верхнем. Со звоном вылетело стекло окна в коридоре на втором, а затем и на четвёртом этаже.
В это время мужская часть племени работала в лесу, приканчивая окоченевших тварей, так как было не ясно, оживут ли сколопендры после анабиоза? Денис размышлял, как проверить, съедобное ли мясо у этих существ? Разделывая сколопендр, решили сохранить прочные, лёгкие и гибкие спинные пластины самых крупных особей. Отделялись пластины легко, но работа грозила растянуться надолго — погибших сколопендр было много.
Новая тварь, ещё более крупная, ворвалась в деревню через разбитые западные окна. Ребята, занятые разделкой сколопендр под северо-восточной стеной, узнали об этом, когда опять услышали крики и визг. Они похватали ножи и заточенные арматурные прутья, служившие и гарпунами, и вертелами, и помчались на голоса.
Алина была в музее, из которого видны окна западного коридора, но она не смотрела на окна. Она рассматривала вместительный чугунок, и соображала, чем можно заделать небольшую дырку в такой нужной посудине…
Двухметровая сколопендра стремительно сбежала по стене с крыши, втекла в разбитое окно внутрь, в коридор, и под дверью кабинета отчаянно завизжали. Алина похолодела: она узнала голос Ксюши и рванулась на крик.
— Мама!!! — взвизгнула девочка. — Мамочка!!!
Крик прервался, Ксюша всхрапнула и замолкла.
Алина с музейным ухватом, подвернувшимся под руку, бежала на помощь Ксюше, крича:
— Ксюшечка, девочка моя! Я бегу!
Гибкое и плоское тело сколопендры, вибрируя, перетекало по телу девочки. Сколопендра обследовала свою жертву, обвиваясь вокруг Ксюши, перехватывая её своими кольцами так и этак и всё теснее сжимая захват. Сколопендру интересовала голова жертвы, самая тёплая часть, и Алина ужаснулась, помня собственную боль ожогов на руках. Она подскочила к Ксюше, обмякшей, и с головой, словно обмотанной огромным махровым тюрбаном. Одно мгновение Алине было видно, как тварь пытается многоногой бахромой разомкнуть губы ребёнка, выделив рот как особый источник тепла. Алина боднула тварь ухватом, чувствительно, но неудачно: железные гнутые рога ухвата скользнули по чудовищной спине, заходившей волнами, не причинив твари вреда. От удара сколопендра лишь отлетела в угол коридора вместе со своей жертвой. Алина, лучше всех понимая, какая сильная боль терзает Ксюшу, сбросила шарф, пиджак и рубашку, оставшись в юбке и в коротком обтягивающем топе. Она подскочила к твари, широко раскинув руки и почти касаясь грудью панциря сколопендры. Сколопендра почувствовала тепло голого тела — гораздо больше и теплее, чем добыча, вокруг которой обвилась. Она расслабила хватку, и Ксюша свалилась без чувств с багровым раздувшимся лицом и кистями рук. Верный Паша Стопнога бросился на пол, игнорируя соседство со сколопендрой, и волоком потянул Ксюшу в другой конец коридора, схватив её подмышки. Алина изловчилась и снова пригвоздила ухватом сколопендру к стене. Ей было не по силам удержать тварь, но Денис, Влад Карнадут и Елисей вбежали в коридор, воткнули в прижатую к стене сколопендру три заточенных шкворня, вогнав их по деревянные рукоятки и ворочая металлом в теле ядовитого существа.
Понятовский приказал Елисею, который оказался ближе к голове сколопендры:
— Елик, режь!
Елик брезгливо, но сноровисто, надрезал плоть сколопендры в области шеи, глубоко вогнав нож под пластинки. Белёсый мерзкий студень вытек ему на руку.
В другом конце коридора над Ксюшей склонились Пашка Стопнога и Таня Гонисевская.
Алина подскочила к ним:
— Она умирает! Девочка наша умирает! Она впервые обожглась, это шок! Если бы раньше у неё был контакт кожи с ядом… как у меня — вчера…
Таня Гонисевская, у которой от волнения дрожали руки, делала Ксюше искусственное дыхание. Пашка осторожно давил на грудину девочки. Вероника промокала несчастной лицо и тихонько выла от волнения.
Матвей сильно шмыгнул носом и сказал:
— Ксюша не в первый раз…
— Что? — простонала Алина, мельком глянув на Матвея.
— Обожглась. Не в первый раз… Я вчера пошутил, я гонялся за Ксюшей с маленькой живой сколопендрой и нечаянно задел её. Вот тут. — Матвей показал на свой затылок.
Алина простонала:
— Выдрать тебя надо! Ей болело?
— Да! У неё сразу вспухла полоска на шее, она заплакала и убежала. Убейте меня! — он спрятал мокрое лицо, уткнувшись в живот Понятовского, возвышавшегося над остальными, сидевшими на коленях перед Ксюшей.
— Может, вчерашняя прививка её спасёт, — предположила Вероника. Алина закусила губу и кивнула.
Ксюша очнулась и мучительно трепыхалась: у неё опух нос, губы и слизистые ткани во рту, и воздух не проходил в лёгкие.
— Вставьте ей трубку! — посоветовала тихая, незаметная Лилия слабым, бесцветным голосом.
— А где взять? — горько произнесла Гонисевская и снизу вверх заглянула Лилии в лицо. Лилия протянула «музыку ветра», украшение, которое сорвала со стены в кабинете труда. Карнадут подхватил подвеску, молниеносно разрезал верёвки, скреплявшие бамбуковые трубочки. Алина поспешно облизала конец трубки, и через распухшие слизистые рта и горла Ксюше удалось вставить полый бамбуковый стержень. Это спасло её от удушья, судороги прекратились. Багровые пятна, особенно насыщенные вокруг рта и носа несчастной девочки, стали менять цвет на красный. Алина глянула на следы ядовитых прикосновений сколопендры у себя на животе и груди: полосы на голой коже из багровых быстро превращались в красные. Болело и жгло не так, как вчера, когда впервые сколопендра прошлась ядовитой бахромой по её рукам, державшим дверь.
