Увечный бог (ЛП) - Эриксон Стивен (мир бесплатных книг txt) 📗
Впереди она видела куски костей на вершине - кости десятков людей, похороненных прежде в кургане. Хватит ли? Выбора нет. Момент настал, они сделают все возможное. Сделают человека. Жалкого человека. Слабого человека. Но все же человека - создадут дом для божьей плоти на костях, и наполнят своей кровью, и да окажется этого достаточно.
Великие Вороны вились над холмиком... а потом начали падать.
Скрипач спрятался за резную стелу. Грохот крыльев оглушал, сбивал наземь, воздух стал горячим и хрупким. Камень давил ему на спину.
Какие-то кулаки лупили землю, взрывные удары следовали один за другим. Он сжал голову, пытаясь сохранить уши... бесполезно. Мир пропал за штормом черных крыл. Он задыхался, а перед глазами летали некие мелкие объекты, сходясь у меча. Щепки, белесые фрагменты - кости, взметенные в воздух, вырванные у травы и корней. Одна прорезала тыл ладони; он спрятал руку.
Кто там прокричал предостережение?
Кто бы ни был, похоже, он спас всем жизнь.
"Кроме моей - я оставался слишком близко от меча. Нужно было залечь внизу, с солдатами. Но я задержался. Не хотелось видеть лица, чувствовать ужасную любовь, которая охватывает командира пред битвой - любовь к солдатам, каждому из них. Она растет и растет, пытаясь порвать сердце.
Смелость подвела... и теперь..."
Гу"Ралл кружил высоко вверху. Наблюдал, как Великие Вороны бросались на холмик, видел вспышки сырой силы. Чернокрылые существа приносили себя в жертву, одно за другим, чтобы вернуть богу живую плоть - сделать смертный дом для его души.
Одна из птиц пролетела рядом, он следил за ней нижними глазами.
- К'чайн Че'малле! Я Карга, мать всех этих благих детей! Ты принес дар! - Она засмеялась.
Потянувшись к разуму, Гу'Ралл отпрянул при первом касании - столь чуждой, столь холодной была ее сила.
Карга кашлянула. - Осторожно! Мы анафема в этом мире! Слушай же хорошенько - твоя задача еще не выполнена. После всего ты понадобишься на рассвете. И скажу тебе: в миг ужасной нужды снова погляди на небеса. Понимаешь?
Я дала обещание славнейшему из владык. Я отослала лучшую дочь, но она вернется. Увидишь, она вернется!
Огромный Ворон подлетал все ближе. - Смотри вниз! Почти все сделано. Мы ждали этого всю жизнь - видишь, что мы сделали? Видишь?
Он видел. Фигура простерлась подле меча из отатарала, цепи приковывали ее к земле. Но в груди зияла дыра.
Гу'Ралл изогнул крылья, падая.
Карга летела следом, дико каркая.
Последние из воронов влились в тело, вспыхивая мутной силой.
Хлопая крыльями, чтобы замедлить падение, Ассасин приземлился, задевая тело человека, и поглядел - ужасаясь пародии, созданной Великими Воронами. Кривые кости, вздутые мышцы, блеклая кожа; лицо словно искажено болезнью.
Он взял сердце в передние лапы, неспешно склонился и положил в рваную рану, словно камень. Кровь затопила дыру.
Плоть сшивалась, ребра нарастали как корни.
К'чайн Че'малле снова простер крылья и взвился в небо.
Карга наблюдала сверху."Возрожден! Возрожден! Смотрите, все души в небе - смотрите на того, кто украден у вас! Он почти рядом - ваше блуждание в пустыне закончено, ибо искра его жизни возвращается, и глаза откроются!
Узрите! Я - эта искра.
Он был сброшен. Он был порван. Разбросан по миру. Он сделал нас, чтобы мы хранили его жизнь - мы кормились на его трупе, его волей.
Вы, души в небе - ваш бог не терял веры. Не терял".
Едва Че'малле взлетел, Карга кинулась вниз, высвобождая силу. Всю, что имела. Уставившись на тело, издала последний крик - торжествующий - прежде чем упасть куда следует.
Последний взрыв такой силы, что Скрипача отбросило. Он покатился к краю склона. Задыхаясь, втягивая ставший холодным ночной воздух, встал на колени и руки. Удивляясь, что еще жив.
Тишина поглотила холм - но нет, он видел морпехов и панцирников - они вставали, на лицах выражение растущего удивления. Шум в ушах затихал, он уже слышал голоса сквозь отзвуки взрывов.
Заставил себя встать. Увидел, что камень, за которым прятался, почти повален - как и остальные в круге. На земле не было каменных наконечников, только обгоревшая почва.
Скрипач захромал вперед, видя фигуру около меча.
Изломанный, уродливый мужчина. Увечный Бог.
Тяжкие цепи пришпиливали его к земле.
"Нам таких никогда не сломать. Не с этим мечом. Мы всего лишь сделали его еще уязвимее. Теперь его действительно можно убить.
Возможно, это будет милостью".
Тут он увидел, что человек смотрит на него.
Скрипач подошел ближе. - Прости, - сказал он.
Однако искаженное лицо смягчилось, и Увечный сказал слабым голосом: - Не нужно. Подойди... я еще так... слаб. Я хочу тебе кое-что сказать.
Скрипач подошел и опустился наземь. - Есть вода. Еда.
Бог качал головой. - Когда я был лишь болью, когда от меня исходили лишь злоба и жажда повредить миру, я видел в вас, малазанах, обычных людей. Детей жестоких богов. Их орудия, их оружие. - Он помедлил, хрипло вздыхая. - Нужно было почувствовать, что вы другие - разве не поборник вашего императора бросил вызов Худу на последнем Сковывании? Разве не он крикнул, что искомое ими несправедливо? Разве не он жестоко заплатил за горячность?
Скрипач потряс головой: - Ничего не знаю об этом, Повелитель.
- Когда он пришел ко мне - ваш император - когда предложил путь... я не верил. И все же, все же... кого я вижу рядом? Тебя, малазанина.
Скрипач промолчал. Он слышал разговоры на склонах - голоса восхищения, но и немало ругательств.
- Вы не такие, как все. Почему? Желаю понять, малазанин. Почему так?
- Не знаю.
- И теперь вы будете драться в мою защиту.
- Мы не можем сломать цепи. Тут она ошиблась.
- Не важно, малазанин. Если я останусь лежать здесь до конца дней, вы все равно станете сражаться, защищая меня.
Скрипач кивнул.
- Хотел бы я понять.
- Как и я, - сказал Скрипач, морщась. - Но, может быть, в этой схватке ты... ну, не знаю... поймешь нас получше.
- Ты готов умереть за меня, чуждого бога.
- Боги могут жить вечно и делать реальностью все свои желания. Мы - нет. У них есть власть исцелять, уничтожать, даже воскрешать себя самих. У нас - нет. Повелитель, для нас все боги чужды.
Скованный вздохнул. - Что же, я буду слушать, как вы деретесь. Искать секрет. Я буду слушать.
Внезапно так устав, что задрожали ноги, Скрипач с трудом отвернулся от скованного. - Уже недолго, Повелитель, - сказал он и ушел.
Еж поджидал, сидя на одном из накренившихся камней. - Возьми Худ всех нас, - бросил он, увидев Скрипача. - Они сделали - союзники - они сделали то, чего она хотела.
- Да-а. И сколько людей погибло ради треклятого сердца?
Склонив голову набок, Еж стащил рваную ушанку. - Довольно поздно для сожалений, Скрип.
- Это Келланвед - всё это... Он и Танцор. Они использовали Тавору Паран с самого начала. Использовали всех нас, Еж.
- Так и делают боги, точно. Тебе не нравится? Чудно. Слушай меня. Иногда то, чего они желают - то, чего хотят от нас - вполне хорошо. То есть это правильное дело. Иногда это делает нас лучше.
- Ты честно веришь?
- А став лучшими людьми, мы делаем лучших богов.
Скрипач отвел глаза. - Значит, бесполезно. Можно набить бога всеми своими добродетелями, но мы лучше не станем, верно? Потому что добродетелями мы мало интересуемся.
- Почти всегда, но не всегда. Возможно, в худшие времена мы можем поглядеть на бога, сделанного из того, что в нас есть лучшего. Не злобного, не мстительного, не наглого бога. Не самолюбивого, не жадного. Просто ясноглазого, не имеющего времени на нашу чепуху. Бога, который даст пощечину, видя наше дерьмо.
