На Закате (СИ) - Шульженок Павел (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
На выходе из гостевого корпуса, Аполлосу вручили хороший крепкий посох, с помощью которого ему было значительно легче передвигаться. Секундант решил далеко не отходить, и направился к внутреннему кладбищу, под сень клёнов, что бы отдохнуть там и поближе изучить надгробия.
С некоторым удивлением, на кладбище Аполлос встретил Барроумора, который стоял, заложив руки за спину, и с интересом рассматривал надписи на блестящих чёрных плитах.
— Тоже не смог отдохнуть, брат мой Аполлос? — спросил комиссар не оборачиваясь. — Как тебе здесь?
— Если честно, место просто роскошное. — покачал головой секундант. — Келья похожа на дворцовый покой…
— Да я не о монастыре, я о кладбище. Благородный прекрасный покой… Кажется, что согласился бы умереть прямо сейчас, только бы упокоиться здесь, под этими кронами. Люди, похороненные здесь, словно по собственной воле превратились в этот блестящий камень цвета ночи, и теперь дремлют в безмятежном благолепии.
— А вы поэт, брат Кастор. — усмехнулся Епифан.
— Не без этого… Так что, не хотел бы уснуть здесь?
— Если подумать, то о лучшем я бы и не мечтал. Но… Мне кажется, Господь призвал меня к чему-то большему, пройти свой путь, многое понять и многое сделать. Поэтому нет, успеется… А впрочем, не будет ли мне и всё равно, стать поживой ворон в поле, или лежать здесь, как король.
— А ты был в императорской усыпальнице?
— Нет еще, не успел, если честно.
— Напрасно. Великолепное зрелище… Только очень походит на языческий пантеон. Из-за золочёных статуй усопших Лорганов. Здесь гораздо лучше. Кстати, обрати внимание на камень. Чёрный мрамор… В Империи есть только одно месторождение, как раз в Вестере, в Монтегримм. Можешь представить сколько такие надгробия стоят.
В основном кладбище было составлено из однотипных черных плит и стелл, благодаря тому, что каждый последующий изготовлялся в едином стиле с предыдущими. Однако имелось и несколько надгробий, явно выбивающихся из общего ансамбля. Это были старые кресты из серого гранита, уже немного зеленеющие от плесени, с несколько сглаженными кромками.
Кастор заметил заинтересованный взгляд Аполлоса и пояснил:
— Это могилы первых аббатов, из того времени, когда Бьюригем еще не мог позволить себе чёрного мрамора, или не была принята такая традиция. Но вот, с преподобного Амвросия всё изменилось, как видишь…
— А где похоронены те самые воины, из Эркема? — поинтересовался секундант.
— Вон там дальше, — указал Кастор вглубь кладбища, где высились две каменной постройки с колоннами и паноплиями на фризах. — Видишь те две часовни? Это братские могилы. Пойдем посмотрим поближе.
Еще долгое время инквизиторы с интересом изучали изрядно состарившиеся за сто пятьдесят лет часовни, и другие надгробия, хранящие на себе имена лордов и владык. Нашлась и пара надгробий, принадлежащих просто благочестивым благодетелям, о сумме благодеяний которых приходилось только догадываться.
Когда осмотр стал уже подходить к концу, на кладбище появился один из монахов, пригласивший гостей в трапезную.
Зал для трапез располагался у противоположной от гостевого корпуса стены, и представлял собой просторное помещение с двумя длинными столами стоящими параллельно, и одним поменьше, примыкавшим к ним с торца. За малым столом сидел аббат, за длинными вся остальная братия. Так же за спиной аббата располагался резной иконостас, примыкающий к стене, где был изображён Спаситель, а кроме Него Богородица и преподобный Мартин, святой покровитель Бьюригема. В противоположном конце трапезной, в конце столов, можно было увидеть аналой, на котором возлежал толстый старинный фолиант большой Минеи с полными житиями.
Братьев инквизиторов в этот вечер пригласили за стол аббата, в знак уважения и гостеприимства. Отец Сёдж снова продемонстрировал гостям свою радушную улыбку и спросил:
— Ну как вы разместились, всё ли хорошо? Мы сейчас помолимся, вкусим нашу скромную снедь, а потом уже всё обсудим в более уединенной обстановке, у меня в покоях.
Молитву перед трапезной читал сам аббат, обернувшись лицом к иконе Спасителя и воздев руки. Много времени это не заняло, и вскоре принялись за еду, под размеренное чтение сегодняшнего жития.
Еда была совершенно не шикарной, и даже как следовало в монастыре простой, но исполненной идеально. Из больших котлов разливался ароматный наваристый суп из крольчатины с лавровым листом и чёрным перцем, а после супа подавали гречневую кашу с крупными кусками говядины, с ломтями теплого хлеба вприкуску. Запивать всё это предлагалось крепким тёмным пивом, предметом особой гордости Бьюригема. Ужин выдался плотным и невероятно приятным.
После трапезы снова недолго помолились, а в завершении вся братия пропела заупокойную литанию погибшим воинам инквизиции, тела которых уже находились в монастырском морге, готовые к погребению.
— Я нахожу очень символичным, что братья приняли смерть именно в пятницу, вместе с Господом. — грустно улыбнулся Сёджис, отходя от стола. — А в воскресенье мы устроим отпевание и проводим их как следует. Думаю, найдется, место для них на внешнем кладбище, поближе к стенам, конечно.
— А там еще есть свободные места? — удивился Кастор, и улыбка аббата стала чуть шире.
— Пожертвования помогают нам изыскивать дополнительные возможности. — ответил он, разведя руками. — Ну ладно, мы еще успеем обсудить эту скорбную тему. А сейчас я предлагаю вам продолжить вечерю вместе со мной, у меня в покоях. Надеюсь, вы еще осилите бутылочку-другую хорошего южного вина?
— Насколько же южного? — поинтересовался комиссар.
— Ну, не Мегалон, конечно, но и не Фронтир. Господь послал нам кое-что из Синестола.
Аполлос, решивший уже было, что пресытился ужином, неожиданно понял, что для такого напитка сможет найти в себе дополнительные силы. Синестольские вина считались лучшими из тех, что имели хождение в Империи, уступая только мегалонским, которые были слишком дороги, и светозарским, которые в принципе в Империю не попадали.
Покои аббата находились в юго-западной башне обители, занимая все три её этажа. На первом этаже находился просторный холл, из которого наверх вела широкая лестница с зелёной ковровой дорожкой.
На втором этаже у отца Сёджиса размещалась просторная гостиная с большими мягкими креслами и широкими ложами-клиниями вдоль стен. Здесь имелся широкий книжный шкаф, заполненный толстыми корешками фолиантов, два золотистых треножника для благовоний, и, конечно, живописные полотна с библейскими сценами. Повсюду вокруг горели трисвечники, расставленные на полочках, озаряя всё помещение ровным и достаточным светом.
Когда аббат с гостями вошел, в гостиной уже находился молодой парень в монашеском одеянии, розовощёкий и смазливый, чем-то напоминающий самого Сёджиса. Кастор, увидев его, сразу предположил, что это плод имевшего места греха, нарушение обета безбрачия. Впрочем, пригреть своего отпрыска в обители было со стороны аббата по крайней мере ответственно, и инквизитор воздержался от сильного осуждения.
— Брат Феликс, всё готово? — добродушно и даже ласково спросил аббат у парня.
— Да, ваше Преподобие… — Феликс отвесил лёгкий поклон, с такой улыбкой, которая указывала на то, что с аббатом они держались очень коротко. На столике между креслами действительно уже стояли три больших серебряных бокала, украшенных рельефными изображениями, тонко нарезанный круг нежнейшего сыра, нарезанное соломкой вяленое мясо и много зелени.
— Хорошо. Присаживайтесь, возлюбленные. — указал аббат на кресла и сам с нескрываемым удовольствием опустился в мягкие объятия одного из них. Братец Феликс тотчас принялся разливать из возникшего кувшина густое и ароматное вино насыщенного тёмно-вишнёвого цвета. Меньше чем через минуту серебряные бокалы сошлись, ударяясь бортами, и братья, наконец, вкусили невероятной южной сладости, добытой из синестольских плодов.
— Могу я поинтересоваться, куда вы держали путь, когда с вами приключилась эта напасть, и куда держите теперь? — спросил отец Сёджис, ставя свой бокал на стол. — Если мне не положено об этом знать, я, конечно, пойму. Я же знаю, какова у вас служба.
