На Закате (СИ) - Шульженок Павел (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
— Ничего особенного. — спокойно ответил Кастор. — Небольшое дело в Вестере.
— Стало быть, консистория в Гримминдейле не справляется, если пришлось тревожить господ из столицы? — покачал головой аббат.
— Может быть и справляется… — усмехнулся комиссар, понимая, что настоятель куда как не прост. — Но мы же должны держать руку на пульсе. Единство, сплоченность, властная вертикаль. А иначе в провинциях может начаться Бог знает что.
— Особенно в Вестере. — согласился Сёджис. — Мы хотя формально и находимся еще в Мидланде, но межа проходит почти за на нашими стенами. Всё что происходит в Вестере, происходит буквально рядом.
— А там происходит что-то интересное? — поинтересовался Кастор, глядя, как послушник наливает новую порцию вина в его опустевший бокал. — Может быть вы нам поведаете?
— Я бы с огромным удовольствием помог Святой Инквизиции в любых её делах. — улыбнулся аббат. — Но всё, что мне доподлинно известно, так это жалобы вестерских отцов на народное мракобесие, которое в их краях неистребимо. Все так-же чтут лесных духов, скачут голыми по лесам, мастерят капища… Да и как с этим бороться? Не станешь же жечь и клеймить каждого первого?
— Как вариант. — усмехнулся Кастор, и улыбка на лице аббата несколько ослабела.
— Ну да… Наверное… Ну а брат Аполлос, как я понял, ваш секундант?
— Да, вы правы…
— Должно быть важное дело у вас, в таком случае. Просто я удивлен, что секундантом отправили брата в таком состоянии…
— Ничего удивительного. — заговорил наконец Аполлос, несколько зло. Сёджис казался ему лукавым лицемером, который всё пытался подловить гостей на чём-то. — Ответственные задания как нельзя лучше влияют на здоровье.
— Ну, к сожалению, ваше путешествие плохо закончилось для ваших спутников, и едва не стоило жизни вам самим. — серьезно парировал аббат. — Но слава Богу, слава Богу. Я очень рад, что всё закончилось так благополучно. Давайте же поднимем кубки именно за милость Божию к вам.
— За милость Божию. — повторил Кастор, все трое снова сдвинули бокалы и выпили ещё.
— Знаете… Вы можете оставаться в обители сколь угодно долго. Вы нас не обременяете. — сказал Сёджис попрежнему доброжелательно.
— Благодарю вас, преподобный. Но я думаю, мы отбудем в воскресенье вечером, когда простимся с нашими братьями.
— Замечательно, мы можем подыскать вам возницу и достаточно недорого.
— Хм… А не могли бы мы поменять у вас дормез на более лёгкую карету, с небольшой доплатой? — неожиданно спросил Кастор. Доброе вино быстро наполняло грудь теплотой, и подогревало общение.
— Думаю, карета найдется. Только ума не приложу, зачем нам дормез. — покачал головой аббат. — Впрочем, я подумаю.
Дальше в разговоре в основном звучал голос Сёджиса. Настоятель охотно рассказывал о жизни обители: о том что желающих упокоиться на благословенной земле становится уже слишком много, и внешний некрополь стремительно расширяется; о том, что постоянно приходится ремонтировать и подновлять собор и на это уходит добрая часть монастырского фонда; о том, как местный епископ традиционно завидует богатству Бьюригема, но при этом его мощи принесут сюда же. Братец Феликс при этом продолжал подливать вино снова и снова, так что аббат выпил уже пять бокалов, а инквизиторы цедили четвертый.
— Но, как я вижу, вашей жизни действительно можно только позавидовать. — произнёс Кастор, поводя взглядом по интерьеру.
— Да Бог с вами. — рассеянно отмахнулся Сёджис, видно было что алкоголь уже основательно завладел им. — Если честно, я вот завидую вам… Вы можете путешествовать вдвоём, тут и там, в дали от посторонних глаз и ушей. Новые впечатления, романтика опять же… И никто больше не нужен.
Кастор быстро метнул взгляд на Феликса, и заметил, как паренек несколько потупился при этих словах аббата. Потом взглянул на Аполлоса, который тоже несколько протрезвел и, незаметно подмигнул ему. Детектив не вполне понял, что означало это подмигивание, но приготовился поддержать комиссара в любой его инициативе.
— Отлично вас понимаю, дорогой отец Сёджис, — заговорил Барроумор. — Но знаете, когда приходится рисковать жизнью, испытывать тяготы пути… Очень важно иметь рядом кого-то близкого. Кто всегда поймет, и поддержит, не осудит за слабость.
— Мне очень близко то, что вы говорите. — заулыбался аббат. — Вот у меня, к примеру есть Феликс, но знаете… Надоедает. Одно и тоже лицо там, и прочее… Вы вот взяли, поменялись, другого секунданта например выбрали… А мне его куда девать?
— Ну мы с Аполлосом очень близки. — доверительно и негромко сказал Кастор, поднимая брови. — Это уже не первое наше путешествие, и я надеюсь наш союз будет долгим.
— И это, знаете ли правильно! Поддержу! — с жаром подхватил аббат и обратился к послушнику. — Ну ка, Феликс, что ты застыл? Смущаешься как девочка… Давай подливай!
Феликс трезвый и раскрасневшийся принялся наполнять бокалы и получил от аббата нежно-страстный шлепок по заднице.
— Люблю его… Возможно будет аббатом после меня. — проговорил Сёджис, масляно глядя на румяное лицо юноши. Потом, взглянув на Аполлоса, добавил:
— И вы, мой дорогой брат, держитесь вашего патрона, ни в чем не отказывайте. И я уверен, всё у вас будет хорошо.
Секундант почувствовал, как ярость овладевает им, и что бы не выдать этого склонил голову, словно в сильном смущении или окончательно опьянев.
— А брат Феликс проявляет послушание? Ни в чем не отказывает? — как ни в чём не бывало спросил Кастор.
— Он послушный. Как захочешь, так и даст… — Сёджис уже не спускал сальных глаз со своего парня, видимо разжегшись похотливым огнём.
Барроумор слегка усмехнувшись перевёл взгляд на своего секунданта и металлически звенящим голосом произнёс:
— Брат Аполлос. Встань на дверь.
Аполлос молча и с готовностью встал с кресла и, подойдя к двери, запер её на внутренний крючок. Комиссар тоже встал и, подняв ладонь вверх, как следовало при оглашении приговора, произнёс:
— Аббат Сёджис. Именем Святой Инквизиции Альдена я, комиссар Кастор Барроумор, признаю вас виновным в грехе содомии, освобождаю от всех чинов кроме монашеского, запрещаю в служении, и приговариваю к оскоплению и заключению в монастыре Бьюригем до дополнительного решения местного суда инквизиции.
— В смысле… Вы что… — стал, запинаясь, лепетать Сёджис, но события развивались следующим образом. Кастор одной рукой смел со столика бокалы и закуску, залив ковёр дорогим вином, сыгравшим с аббатом столь злую шутку. Затем инквизитор обнажил кинжал, и схватив Сёджиса за шиворот, без особого труда уложил его на стол навзничь, хотя тот и махал нелепо руками, продолжая что-то сбивчиво и жалко объяснять. Через короткое время гостиная зазвенела от душераздирающего визга, а несчастный братец Феликс, забившись в угол, рыдал поджав ноги и зажимая уши.
Через пятнадцать минут Аполлос впустил прибежавших на крик монахов, и замаранный кровью комиссар объявил им, что теперь именно он является временно управляющим аббатством Бьюригем. Сёджис ничего не мог сказать, потому что пребывал в состоянии шока и только тоненько и протяжно постанывал, лёжа на столе. Пораженные братья с бледными лицами унесли бывшего настоятеля в лазарет, а Кастор распорядился, что бы монах следующий по старшинству явился к нему в гостевую келью через пол часа.
Братец Феликс тоже порывался уйти, но прежде чем отпустить его, инквизитор поднес клинок злосчастного кинжала к лицу несчастного и спокойно произнёс:
— Во всех расспросах, официальных и не официальных, даже будучи мертвецки пьяным, ты должен давать показания в пользу вынесенного мной приговора. Аббат Сёджис был содомитом и злодеем, а ты… А ты его несчастной жертвой. Но если ты вздумаешь отрицать вину осужденного, тогда станешь его соучастником. И видит Бог, с тобой произойдёт ровно то же самое. Понял ты меня?
— Так точно… Ваше Преподобие. — с нервной запинкой, но рьяно согласился Феликс, и только после этого смог выскочить из двери гостиной на лестницу.
