Варяжский меч - Максимушкин Андрей Владимирович (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
А вот и саксы. К варягам бегут двое воинов, здоровые кабаны. Рагнар шагнул им навстречу, но его опередил Змейко. Дружинник, пригнувшись, коротко рубанул первого стражника. Здоровенный, источающий на перестрел вокруг себя запах лука мужик истошно закричал, выронил топор и согнулся, зажимая руками вываливающиеся из живота кишки. Второй противник дернулся и остановился, словно налетел на невидимую стену, с изумлением глядя на торчащее у него из груди древко сулицы. Больше саксов на стене не оказалось.
Десяток Рагнара спустился на землю по ближайшей лестнице. Здесь их попытались остановить. Примерно полтора десятка кнехтов, большинство без брони, вооруженные копьями и чеканами. Русы врезались в строй противника плотной, ревущей, ощетинившейся копьями и мечами массой. Потеряв в скоротечной схватке половину своих, саксы не выдержали и бросились бежать. У людей Рагнара потерь не было. Помогла привычка действовать строем, прикрывая друг друга. С какой бы стороны противник ни бросался на русов, его встречали широкие надежные щиты и разящая сталь.
Разобравшись с препятствием, Рагнар двинулся в глубь города. Задерживаться у стен он не стал, и так всем ясно — с защитниками Верхнего города разберутся без его помощи. А вот и подмога. Со стороны ворот донесся сухой треск. Затем через короткое время мимо десятка дружинников проскакали их конные товарищи. Последнее препятствие пало. Единственным местом, где противник еще пытался сопротивляться, был епископский терем. Но и здесь оказалось достаточно выбить ворота, чтобы кнехты и немногочисленные рыцари побросали оружие. Старград пал.
11. Власть варягов
На следующее утро Рагнар поднял своих людей на рассвете. Ночь они провели во дворце епископа, облюбованном обоими князьями. С вечера Рагнар успел захватить для своего десятка уютную, теплую горницу на первом этаже. Там даже комнатная печь была. Людям удалось выспаться, благо сотню Мочилы в дозор не отряжали.
После вчерашнего приступа русы быстро навели в Старграде порядок. На стенах и башнях выставили дозоры, выловили почти всех рыцарей и кнехтов епископа, из Верхнего города вытурили всех саксов и прочих христиан. Так сразу после боя Славер распорядился. Были у него опасения — вдруг кто удумает ночью поджог устроить.
Растолкав гридней, Рагнар спустился во двор, как был: босиком и одних портах. Оружие он оставил в гриднице, никто здесь не украдет. А погодка на улице хорошая! На улице ни облачка, ветра нет, солнечный Хорс с небес улыбается, над морем свой огненный щит поднимает.
У крепостного колодца в середине двора уже немало дружинников собралось. Кругом сверкали лужи — холодной колодезной водицей хорошо сонную одурь сгонять. Шум, гам, веселые жизнерадостные лица, иногда звучат громкие вопли, когда человека водой окатывают.
— Здоров, Рагнар, слышал новость? — это Вилинец из сотни Ерша первым обратил внимание на молодого десятника. — Князь собирается нынче из города уходить. Даже добычей разжиться не удастся.
— Угм, — неразборчиво буркнул в ответ Рагнар, принимая из рук одного из соратников бадейку с водой.
Ух! Холодная! Обжигает! Зачерпнуть обеими ладонями водой и плеснуть себе в лицо. Хорошо-то как! Сон как рукой сняло. Недаром старики говорят — утреннее умывание полсотни лет жизни прибавляет. Теперь можно выплеснуть то, что осталось в ведре, себе на спину. Ох, мать их в наклонку! Рагнара аж передернуло от ледяной водицы. Со всех сторон послышались смешки. Отряхнувшись от воды по-собачьи, воин потянулся, расправляя плечи. Нормально. Зато теперь тело огнем горит, и кровь по жилам быстрее побежала.
Осталось только подойти к колодцу и наполнить бадейку свежей водой.
— Други, дайте умыться, — как раз прозвучал за спиной голос Малюты.
— Держи, — Рагнар протянул товарищу полную бадью.
— Так что, ты вчера с князем был, когда навную шелупонь со двора выгоняли? — это опять Вилинец. Стоит, уперев руки в бока, и не отступает. Прилип, как банный лист.
— Так я же не князь, — усмехнувшись, Рагнар ткнул товарища кулаком в живот.
— Может, слышал что?
— Не знаю. Славомир сам скажет, — с этими словами молодой десятник повернулся и направился в терем одеваться. Желудок настойчиво напоминал, что пора бы и о завтраке подумать. Все походные припасы на корабле остались, придется в городе провизию искать или в дворцовых погребах шарить. Впрочем, эта проблема решилась сама собой. Ноздри Рагнара уловили восхитительный аромат жареного мяса, доносившийся из пристроя слева от терема.
Это люблинские дружинники с утра пораньше пригнали на подворье две дюжины свиней, да кур и уток по городу наловили. Хватило всем, тем более в старом городе расквартировалось около половины дружины, да еще Славомир велел кладовые епископского дворца и ближайших богатых домов вскрыть. Единственное — князь настрого всем запретил к хмельному прикладываться.
Подкрепившись, Рагнар велел своим бойцам собираться и чтоб ничего не забыли. Мочила прислал гонца с приказом идти к городским воротам, сторожу подменять. Пришлось спешить. Рагнар даже не успел в конюшню зайти. Конные сотни пригнали с собой лошадей бойцов лодейной дружины. Захватив город, воины разобрали своих лошадей и разместили их там, где сами на ночь остановились. Сотня Мочилы облюбовала для своих лошадей конюшню епископа.
Не успели люди дойти до ворот в стене внутреннего города, сразу после приступа их отремонтировали и повесили обратно на петли, как Рагнара догнал Хват.
— Други, князь велит всем в тереме оставаться! — прокричал тот на бегу.
— А как же дозор? Кто подменять будет?
— Не знаю. Мне князь минуту назад сказал, чтоб все наши были на подворье, с оружием и в бронях.
— Ну, раз велел, так надо, — пожал плечами молодой десятник. Ему лично все равно было, идти в дозор или дожидаться нового распоряжения на подворье. Хват тем временем уже убежал, вскоре со стороны ворот донесся его громкий голос: никого из велиградских в город не выпускать.
Оглядевшись по сторонам, Рагнар тем временем повел своих людей обратно к епископскому дворцу, благо прошли они немного, всего на три сотни шагов успели от ограды отойти. На подворье десятник оставил гридней и сам пошел искать Мочилу. Следовало выяснить, к чему готовиться. Неприятно ждать, сам не зная чего.
Проходя мимо конюшни, Рагнар не удержался и заглянул проведать свою Дымку. Внутри было чисто и сухо, видно, что рабы следят за порядком. Пока ободритский воин шел к стойлу Дымки, его взгляд скользил по стоявшим в конюшне лошадям. Да, епископ и его люди разбирались в конях, за любого можно было, не торгуясь, дать две серебряные гривны. Хотя и лошади русских дружинников им не уступали.
При виде хозяина Дымка тихо заржала и попыталась перепрыгнуть через воротца денника.
— Тихо, тихо, — Рагнар нежно похлопал по лошадиной морде. В глазах Дымки вспыхнули шальные искорки, и коняга попыталась положить голову на плечо человека.
— Ну, не озоруй, — улыбаясь, протянул Рагнар. В ответ ему ткнулись в лицо холодной мокрой мордой.
— Я есть овес дать уже, — за спиной послышался шелест соломы.
К Рагнару подскочил конюший холоп. Согнувшись в поклоне, он уставил на руса просящий, заискивающий взгляд темных выпученных глаз. Внешностью раб удивительно походил на дворовую собаку: длинные, неопрятные, всклоченные волосы, неряшливая борода с застрявшими кусочками каши, грязная, штопаная рубаха и, главное — преданный, заискивающий, ждущий взгляд снизу вверх. Прирожденный холоп, раб, готовый служить любому, лишь бы кормили вовремя и били не сильно.
— Ничего не надо. Иди, — с брезгливой миной на лице бросил Рагнар. Ему было неприятно находиться рядом с этим существом.
— Что есть хохродный рыцарь приказать? Я все исполняет, — еще раз поклонился холоп.
— Где ты научился говорить по-нашему? — поинтересовался Рагнар. Сам он с большим трудом смог бы объясниться на саксонском. Знал всего пару дюжин слов.
