Дикий пес - Лисина Александра (читать книги полностью .TXT) 📗
Бывший владыка, кажется, вот-вот взорвется от гнева. Он не хочет ее отпускать, но это вполне естественно — наследники Изиара всегда были невероятно вспыльчивы и ревнивы… Очень ревнивы. А Тирриниэль до сих пор пытался прятать свои чувства. Старый дурак. Даже слепец бы заметил, что они никогда не были по-настоящему искренними. Перед Белкой было невозможно устоять. Не зря ее образ вот уже пять веков будоражит Темный лес, а ее изысканная красота заставила не одного эльфа потерять голову. Она действительно прекрасна. Желанна до боли и опасна, как кровожадная хмера. Хотя для некоторых эта опасность не имела особого значения. Потому что угроза быть покалеченным или убитым воспринималась лишь пикантной добавкой к сладкому блюду под названием «измененная». И Брегарис многое бы отдал, чтобы попробовать его на вкус.
Зная о том, что Торриэль, он же Таррэн илле Л’аэртэ, исчез с Лиары, пожалуй, он не зря рискнул повторить его оглушительный успех. Тем более, когда пределы стали не в пример уязвимее и покладистее. Они, как оказалось, признавали власть лишь одного хозяина и лишь одну кровь, которая, кстати, была и в самом Брегарисе. Оставшись без твердой руки, Проклятый лес сперва затих в ожидании чуда. Затем, когда стало ясно, что Таррэн не вернулся, забеспокоился, что привело к ненадежности кордонов. Какое-то время еще надеялся сохранить прежний статус, но теперь наконец отчаялся, словно предчувствуя, что хозяин уже не придет, и созрел для нового претендента. И тот факт, что двенадцать камней бездны (единственный в своем роде артефакт, некогда принадлежавший Изиару) сумели пробудить Проклятый лес ото сна, — лишнее тому подтверждение.
Правда, Брегарис, даже досконально изучив чудом сохранившиеся записи Иттираэля, до которых владыка Тирриниэль в свое время не добрался, до последнего сомневался, что сумеет подчинить себе наследие Изиара. Читая вольный пересказ хроник в изложении бывшего старшего хранителя, он многое оттуда почерпнул, выяснил кое-что об изменении, осознал его жизненную необходимость. Тщательно изучил уцелевшие крохи знаний, касавшиеся самого ритуала, и в итоге пришел к выводу, что просто обязан его повторить. Точно так же, как обязан воспользоваться оставленными Иттираэлем подсказками и применить артефакты Изиара по назначению.
Камни, как ни странно, откликнулись на его зов. Узнали магию крови, поделились силой и заодно вызвали острую зависть к тем, кто мог безнаказанно прикасаться к «Огню жизни» с тех самых пор, когда владыка Изараэль нашел способ зажечь его в своей крови.
Тирриниэль, кстати, зря не рискнул воспользоваться его даром. И зря опасался непредсказуемых последствий — камни оказались на диво послушными и обладали весьма полезными свойствами. В том числе способностью подчинять себе другие артефакты создателя. Например, зеркало мира, о происхождении которого даже Иттираэль ничего не знал, или… да тот же Проклятый лес.
Возвращения Таррэна Брегарис не боялся: раз уж тот за двенадцать лет не сумел найти дорогу домой, то в течение нескольких последующих дней точно этого не сделает. Его сыновья все эти годы беззаветно тратили силы на то, чтобы удержать открытый им портал, Брегарис был об этом отлично осведомлен. А значит, сейчас они слабее, чем когда-либо раньше. А если при этом все будет сделано тихо, здесь, в Проклятом лесу, куда даже детям Белки и Таррэна не было свободного доступа, то владыки Золотого леса и вовсе не узнают правды. Следовательно, у них не будет повода для мести. К тому же Тиль, многомудрый, высокомерный, вечно предусмотрительный Тиль, как по заказу вдруг начал совершать одну ошибку за другой. Будучи в полной уверенности, что сплел красивую и безупречную интригу, он внезапно ушел из чертогов. Отдал Линнувиэлю венец силы. Оставил после себя след, искренне веря, что эту уловку не разгадают. Да еще и смертным доверился, чего никогда не сделал бы раньше. А после, напрочь позабыв об осторожности, отправился в Новые земли, рискнув искать помощи у обозленной Белки…
Даже странно, что она до сих пор его не убила. Зная о том, кто прикрывал уход Таррэна и помогал создавать портал в иной мир, зная, по чьей вине Таррэн так и не вернулся, прекрасно сознавая, что без него Проклятый лес рано или поздно начнет искать нового хозяина, она просто не могла относиться к Тилю спокойно. Однако поди же ты: все-таки стоит, что-то упорно доказывает и даже пытается убедить в том, что поступает правильно.
Заслышав за спиной недовольное фырканье, хранитель покосился на сына и в очередной раз подумал, что в стремлении Берралиса участвовать в этой авантюре виновата именно Белка. Берралису отчаянно нужна была такая же неистовая пара, какую повезло заполучить лорду Торриэлю. Пускай не именно Гончая, хотя отомстить за унижение он, конечно, захочет, однако не менее страстная и способная не только стать верной подругой, но и родить долгожданного наследника. Да, есть простые эльфийки, тоже способные родить. Но ему очень нужна была измененная. И многим из рискнувших прийти сюда эльфов она нужна была не меньше.
Однако Белка, скорее всего, станет для них лишь образцом, с которого будут рисоваться эти руны на других, более покладистых леди. А еще через несколько сотен лет, когда молодых эльфов станет наконец достаточно, можно будет попробовать изменить и остальное. Ведь пара веков — не слишком большой срок для тех, кто хочет повторить путь Изиара… В конце концов сам правитель древности ждал больше девяти эпох. И что с того, что в последний момент все-таки проиграл?
Хранитель знаний слабо улыбнулся, когда увидел, как разъяренная упрямством спутников Гончая вдруг выхватила оба родовых клинка и, рыкнув на несогласных, вырвалась из плотного кольца мужских тел. Кого-то ударила, кого-то оттолкнула, остальных просто раскидала в стороны, а потом резким движением очертила на земле широкий двойной круг.
Брегарис хорошо знал об этом негласном правиле: наружный круг Белка дозволяла переступить, чтобы принять чей-либо вызов. Это был ее первый и единственный подарок дураку, рискнувшему с ней поспорить, потому что тот, кто рисковал зайти за эту линию, всегда уходил от нее живым. Покалеченным, побитым, но все-таки живым. Что бы ни случилось, какое бы оскорбление ни нанес или гнусный намек ни сделал. Даже такой откровенный, какой умудрился сделать его неразумный сын почти пять веков назад. Но вот те, кто решался зайти во второй круг…
Темный эльф негромко хмыкнул.
Странно, что на этот раз она обвела не себя, а других. Но, вероятно, хотела быть уверенной, что никто не переступит заветной черты. В том числе Тирриниэль, который знал ее лучше всех. Так что не зря он так яростно сквернословит сквозь зубы. И не зря с таким отчаянием смотрит ей в спину — с болью, с настоящей мукой… Все-таки есть в нем и другие желания, которые он тщательно прятал все эти долгие годы. Глупец!
— Я готов, — сердито рыкнула Гончая, шагнув к заметно напрягшимся врагам. — Но у меня будет пара условий, Брегарис.
Хранитель знаний только усмехнулся (еще бы их не было!) и благосклонно кивнул:
— Слушаю.
— Первое: ты оставишь Тилю, Лану и Картису жизнь. Второе: дашь уйти смертным — наш спор их не касается. За ушастых не прошу — понимаю, что все равно не отпустите, но их жизни меня вполне устроят. Наконец третье: я не хочу, чтобы меня лапали твои нелюди. Особенно твой милый сынок. И я требую клятву рода, что все будет так, как я хочу.
— Что взамен? — вкрадчиво поинтересовался Брегарис.
— Я не буду сопротивляться, — спокойно отозвалась Гончая. — Вы сможете увидеть все, что захотите.
— Этого мало, — нехорошо улыбнулся эльф. — Ты позволишь нам без помех изучить твой рисунок, Гончая. Ты не сбежишь, не покалечишь никого из тех, кто будет с тобой работать. И не причинишь вред мне и моему сыну, если возникнут вопросы более… личного характера.
— У меня уже есть хозяин, — криво усмехнулась Белка. — Так что не льсти себе: подчинить меня не удастся. И учти: если кто-то из вас тронет меня недостаточно аккуратно, я сверну ему шею. Если посмотрит мне на спину, умрет независимо от моего желания. Если вздумает распустить руки, я их тут же вырву. Так что или убей меня сейчас, или соглашайся на то, что я могу тебе предложить.
