Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель - Корнев Павел Николаевич (электронная книга .txt) 📗
– Без вариантов. Он фанатик.
– Хорошо его знаешь?
– Встречался раз или два, он Марка привечал, со мной дел не вел.
– Допустим, в крови будут и Тьма, и Скверна, – задумался я, – но это будет кровь двух разных людей. Разумеется, она не окажет на герцога никакого сверхъестественного воздействия, но когда это еще выяснится! К тому же, Валентин, это ведь была идея Марка и отца Вильяма? Не ты ведь гарантировал его светлости результат?
– Не я.
– Тогда какие могут быть претензии лично к тебе? Не сработало и не сработало, дело житейское. Так?
– Так, – кивнул Дрозд.
– Ты сделаешь это? Это в твоих собственных интересах.
– Хорошо, хорошо! Я сделаю это!
Услышав согласие, я с облегчением перевел дух и попросил Хмурого избавиться от тела Марка.
– Пусть его ищут долго и безрезультатно.
– Скормим свиньям, – решил головорез.
– Отличная мысль, – поддержал я эту идею и вновь обратился к побледневшему как полотно Валентину: – Когда ты должен доставить кровь его светлости?
– Сегодня, не позднее полуночи, – ответил усач.
– Если будешь без Марка, это кого-нибудь насторожит?
– Нет, Марк всегда держался в тени.
– Куда надо принести кровь?
– Зачем тебе это?
– Кровь придется смешивать так, чтобы Тьма не успела выжечь Скверну, – пояснил я.
– Я сам могу ее смешать, – предложил Дрозд.
– Валентин, пойми правильно, но твоя манера вести дела не выдерживает никакой критики. И меня не вдохновляет перспектива угодить на дыбу только лишь из-за того, что ты сделаешь все на пять минут раньше срока. Так где вы встречаетесь?
– Во дворце, – нехотя сообщил Валентин. – В резиденции его светлости.
– На закрытой территории?
– Да.
– Как ты туда попадешь? У тебя есть пропуск?
– Есть, но пропуск понадобится только для перемещения по дворцовой округе и на главных воротах. Шпики Пурпурной палаты знают меня в лицо, никаких пропусков, никаких паролей. Они пропустят только меня, и никого другого.
– Кровь будет проверять отец Вильям?
– Да.
– Другие экзорцисты там будут?
– Нет, только он один.
– А на проходной?
– Нет.
– Кто передаст кровь герцогу: отец Вильям или ты?
– Вильям лишь проверит наличие Тьмы и Скверны, его светлость примет меня лично. – И с некоторой долей самодовольства Валентин добавил: – Таков уговор, я веду дела только с герцогом, а он только со мной. Ты не сможешь передать кровь с нарочным, без меня тебе не обойтись.
– Значит, ты в деле. – Я отлип от спинки пыточного сиденья, вытащил из своего дорожного мешка пустую бутыль из-под полынной настойки и попросил Хмурого: – Отправляйся в порт, попроси Сирлина наполнить своей кровью до половины. Передай, что в случае отказа я попрошу его об этом лично, и тогда дело таким объемом точно не ограничится.
Но головорез не стал выполнять приказ и даже выразил свои сомнения вслух.
– Ты и в самом деле решил довериться этой сухопутной крысе? – кивнул он на Валентина.
Ничего не ответив, я выдернул свой дорожный сундук из-под ног вальяжно развалившегося на лавке Эдварда, откинул крышку и принялся копаться в шкатулке с ядами старой ведьмы.
Первым под руку попался пузырек с настоем рубинового оттенка, его убрал в карман, а вот знакомую бутылочку с прозрачной жидкостью зажал в кулаке и вместе с ней вернулся к обеспокоенному затянувшимся молчанием Валентину.
– Не волнуйся, мы все в одной лодке, – заявил я, потом встал за спиной усача и склонился к его уху. – Ведь так, Валентин?
– Так, – подтвердил Дрозд, – хоть мне и придется распрощаться с мечтой стать маркизом и главой дворцовой Охранки, но жизнь дороже. Лучше синица в кула…
Не дослушав, я стиснул пальцами нижнюю челюсть Валентина и влил бесцветное содержимое зажатой в руке бутылочки в его распахнутый рот. Усач выпучил глаза и замотал головой, но резкий удар под дых заставил его проглотить отраву.
Пусть не всю, но хватит и этого.
– Что ты сделал?! – взвыл он, продолжая яростно отплевываться. – Что это было?!
– Яд, – коротко объяснил я и, потеряв интерес к пленнику, поторопил Хмурого: – Возвращайся как можно скорее. И раздобудь где-нибудь золотую фиксу.
– Вы будете здесь?
– Да, придется задержаться.
Головорез вышел, а Валентин судорожно сглотнул и спросил:
– Решил посадить меня на короткий поводок? Если не стану плясать под твою дудку, не дашь противоядия?
Я задумчиво поглядел на него и качнул головой:
– На самом деле нет. Через пару минут зелье вызовет паралич, и следующие несколько часов станут последними в твоей жизни.
– Но зачем?!
– Око за око? – с вопросительной интонацией произнес я, обращаясь непонятно к кому, и сам себе ответил: – Нет, Валентин, все намного прозаичней. Я прагматик, знаешь ли.
– Без меня тебе не подобраться к герцогу! – прошептал Дрозд немеющими губами. – Он все выяснит… тебя найдут… всех вас…
Я невесело рассмеялся и повернулся к Эдварду Роху, озадаченному происходящим ничуть не меньше усача.
– Вы же с ним договорились, нет? – перехватив мой взгляд, не стал скрывать тот своего недоумения.
– Скорее нет, чем да, – ответил я и спросил: – Надеюсь, ты набил руку на Клаасе?
– О! – в немом изумлении уставился на меня лучник. – Ты предлагаешь…
– Мне нужно его лицо. Его живое лицо.
Эдвард взволнованно соскочил с лавки, забегал из угла в угол и начал сыпать кучей подробностей. Потом сообразил, что мне это ни о чем не говорит, и перешел на более понятный язык.
– Понадобится бочонок объемом в полведра и один из клинков. Лучше тот, что перекован в скальпель, им работать сподручней. – После лучник с подозрением покосился на замершего в полной неподвижности Валентина и уточнил: – Он ведь не станет дергаться?
– Не станет. Будешь… оперировать его прямо здесь или придется переложить на лавку?
Эдвард отогнул голову усача назад, оглядел его со всех сторон и решил:
– Здесь. Так я возьму клинок?
– Бери.
– А бочонок?
Я выглянул в коридор, велел стоявшему там бесноватому отыскать какую-нибудь подходящую посудину и вновь вернулся к лучнику.
– Ты ведь не напортачишь, Эд?
– С твоим помощником у меня все бы получилось, – поежился Рох, – не хватило только подходящего инструмента. Да и нервничал тот чрезвычайно, дергался. А сейчас другое дело!
– Мне нужно это лицо! – повторил я и провел пальцем по шее усача, отмечая оставленный захлестнувшей ее веревочной петлей шрам. – Снимать начни отсюда.
– Как скажешь. Но эта ссадина…
Я осмотрел кровоподтек, оставленный прикладом арбалета, и поморщился:
– Сделай с ним что-нибудь…
– Попробую. – Эдвард оттеснил меня от пыточного кресла и принялся наносить на кожу Валентина какие-то непонятные метки. Я мешать ему не стал и отошел к сваленным в угол вещам пленника.
Совесть не мучила. Совсем. Будто велел не с человека лицо снять, а с охотничьего трофея шкуру содрать. А как иначе? Валентин сам выбрал свою судьбу. Предательство никому не сходит с рук, не стоило ему об этом забывать.
Раздевшись до исподнего, я с трудом втиснулся в одежду Дрозда и раздраженно выругался. Штаны оказались коротки, запястья далеко высовывались из рукавов, а камзол жал в плечах и трещал по швам. Ботинки и вовсе не подошли, они неимоверно давили, и нормально передвигаться в них не было никакой возможности. Тогда я поднялся в комнату Марка и отыскал среди его пожитков сапоги по размеру и подходящие перчатки. Заодно и облачение брата-экзорциста прихватил.
Кожаное одеяние, шляпу и полумаску убрал в саквояж, потом обулся, оглядел себя и печально вздохнул. Пусть голенища сапог и прикрыли слишком короткие штанины, смотрелся я пугало пугалом, и надеяться оставалось лишь на длинный плащ да покровителя всех жуликов и воров – ночную темноту.
Тогда я решил взглянуть, как обстоят дела у Эдварда, и заглянул к нему, но неожиданно взбунтовался желудок. Вроде не брезгливый, да только от омерзительного сочетания тьмы, трепетавшей вокруг проклятого клинка, и сочившейся из многочисленных разрезов крови, враз скрутило нутро.
