Тени безумия - Пашковский Юрий Юрьевич (книги без сокращений txt) 📗
Стоило, наверное, наведаться в библиотеку и ознакомиться подробнее с информацией о Черных гильдиях, их структуре, целях и способах достижения этих целей.
Уолт обогнул овальный холм с замком ректората, у подножия которого стояли хрисоэлефантинные скульптуры Архиректоров и мраморные статуи знаменитых Магистров. Золотистые одеяния и посохи походили на пышущее пламя, пытающееся сжечь белоснежные лики бывших глав Школы. Темные тени накрывали суровые и гордые лица волшебников и словно боролись со светом магических светильников, подсвечивающих изваяния по ночам. Охраняющие замок ректората мощные чары защищали скульптуры от охочих до золота и слоновьей кости студиозусов, и, наверное, только поэтому их не постигла судьба памятника Дзугабану Фаштамеду.
Уолт улыбнулся. Несколько десятков каменных кубов вокруг холма выглядели не символами, а произведениями одуревшего от похвал эльфийского скульптора и архитектора Мальбиха Эллондэ, приглянувшегося скучающей принцессе Эквилидора Лиисаре за нестандартные пластические творения вроде квадратной дырки в стене, расколотого на две части менгира и названной «Фонтаном» экспозиции ватерклозета посреди королевского Сада Скульптур.
Мальбих утверждал, что ищет новые пластические способы самовыражения, размышляет над формой и размышляет формой, уходит от изобразительной функции в глубины самоосознания, размягчая материю до состояния ассоциативных субстанций и разрушая границы застывших эстетических канонов. Злые языки утверждали, что Эллондэ просто не владеет искусством ваяния, зато отлично владеет искусством слияния с Лиисаре.
Ракуре по большому счету было все равно, хотя как-то в шутку он и предположил, что убоги создали своих муз, тайком выпустили в мир смертных, и одна из них уже нашла в Мальбихе своего верного рыцаря.
Уолт дошел до уложенной мраморными плитами дороги, с которой начиналась Эвристика, и остановился. До дома было рукой подать. Магу оставалось пройти десять метров, свернуть направо, подойти к невысокому, по пояс, забору из бутового камня с декоративными фигурками олорийских и когесских богов наверху, очень нравившихся Эльзе, открыть калитку и зайти во двор.
Неожиданно для себя Ракура повернул налево и направился вдоль окружающей Эвристику живой изгороди – в прямом смысле слова живой, поскольку на ее устроение пошли лозы, лианы и цветы, выращенные карлу Черной империи из магически обработанных семян. Звездообразные азалии шевелили тычинками при приближении смертных, вьющиеся сложными узорами лианы сплетались в изображения животных, разноцветные многоножки, являющиеся продолжением растений, а не поселившимися в ограде насекомыми, светились в сумерках, окрашивая изгородь радугой.
Уолт шел недолго, ночь только-только начала сменять серую кисею на выходное черное платье с бриллиантовыми россыпями звезд, когда он подошел к высокой чугунной ограде, безмятежно поблескивающей малахитовыми переливами октарина. Защитные чары не только искажали эфирные течения, не позволяя накапливаться на кладбище магии, грозящей, как и на любом захоронении, видоизмениться в некросионное излучение, но и отгоняли от кладбища зверей, птиц и пьяных студентов. Впрочем, спокойствие охранных чар было лишь видимостью. Под оболочкой, отводящей магические потоки от кладбища Школы, скрывались Великие боевые заклинания, готовые испепелять, разрывать, сдавливать – одним словом, уничтожать всеми возможными способами посягнувших на покой некрополя злоумышленников. Так, под лохмотьями нищего скрывается Меченый, который не устрашится сойтись в бою с магом один на один.
Рядом с будкой у ворот посапывал, прислонившись к ограде, бородатый сторож, закутавшийся в черный плащ и накинувший капюшон. На поясе смотрителя кладбища крепились браслеты с покрытием из антимагия. Старый некромаг Томас Райнгерт своими сражениями с пробудившимися мертвецами Раш-ати-Нора семидесятилетней давности – времени, когда полчища андедов обрушились на северо-запад Роланских королевств – раньше был известен даже в Даларии. Некрочума, настолько страшная, что бороться с ней получалось только с помощью воззвания к разрушительным силам убогов и подобающих жертвоприношений, бушевала лет пять, прежде чем даларийцы и Конклав сумели извести ее. В Утланде и Сорнии, наиболее близких к Раш-ати-Нору королевствах, проводились пышные празднества в честь победителей Мертвого Хода, и каждый год Райнгерту приходило приглашение принять участие в торжествах от утландских и сорнийских владык.
Несмотря на преклонный возраст, некромаг сохранил чуткий слух и острое зрение. Он мигом распрямился, стоило Уолту подойти поближе, и окинул гостя строгим, совсем не сонным взглядом.
– Какая же надобность так поздно привела в мои владения достопочтенного Ракуру? – Томас по довольно простой причине знал в лицо и по имени всех работающих в Школе магов: каждый хоть раз, но посещал некрополь.
– Не знаю, уважаемый Райнгерт, – честно признался Уолт. – По идее я уже дома должен быть, ужинать, слушать последние сплетни о травниках, алхимиках и предметниках. А меня что-то сюда понесло.
Зрачки некромага сверкнули октарином Вторых Глаз, он внимательно оглядел Уолта.
– Ну, вроде чужих чар на вас нет, по своей воле пришли.
– Что же я, инородной волшбы в своей ауре не замечу? – усмехнулся боевой маг. – Как бы уже давно не желторотый первокурсник, кое-что умею.
– По сравнению с Архимагами век вам быть желторотиком, достопочтенный Ракура, – наставительно заметил Томас. – А если когда-нибудь сами звания Величайшего мага станете достойны, то и тогда найдутся Силы, превосходящие вас могуществом. Никогда не надо зазнаваться и мастерством своим кичиться, всегда будет предел, который вам не преодолеть.
– Один мой знакомый утверждает, что никаких пределов не существует. – Уолт припомнил позавчерашние рассуждения Биваса в таверне о дозволенном и недозволенном. – Что смертные способны на все, и если захотят, то преодолеют любые границы и рубежи, положенные им природой, обществом или Бессмертными.
– О, есть Великий Предел, который никому никогда не преодолеть, – улыбнулся Райнгерт. – Как ни старайся, как ни пробуй, но рано или поздно гибель ждет каждую вещь, каждое живое существо, каждого разумного.
«Ха! Знал бы ты о Тиэсс-но-Карана, старик!» – пренебрежительно фыркнул Дигнам Дигор.
«Не могу согласиться с этим утверждением. Оно спорно как минимум по трем причинам: эмпирической непроверяемости, метафизической двусмысленности и диалектической противоречивости», – сообщил философ Архнай Мирут.
Уолт предпочел промолчать. Вступать в спор о смерти с некромагом – все равно что пытаться перепить бога виноделия.
– Что ж, причин не пустить вас у меня нет, хоть время для посещения вы и выбрали позднее. – Делано кряхтя, Томас поднялся, снял с пояса браслет, протянул Ракуре. – Не обессудьте, я вам полностью доверяю, но порядок должен быть. Ведь когда порядок, мертвые спокойны.
– Я понимаю, уважаемый Райнгерт. – Уолт защелкнул браслет на запястье, и мир сразу стал тусклее, словно Магистра поместили в огромный мутный сферокристалл карлов. Локусы Души, метафизические пути энергий по тонкому телу, почти не ощущались. Антимагий на браслете подавлял связь между Уолтом и его аурой. В отличие от орбов, алхимический металл не мешал естественному течению магических энергий, он лишь сдерживал или отражал в больших количествах переработанный в заклятия и заклинания эфир. Слоя антимагия на браслетах Томаса хватало примерно на день блокировки, после из-за непрерывного магического воздействия он истончался, и браслеты заменяли.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.