Драконьи норы и другие ловушки (ЛП) - МакГи Шеннон (версия книг TXT) 📗
— Почему ты так выглядишь? Почему у тебя такая кожа? — Старшая из двух девочек спросила меня на ломаном Общем языке.
— Кахайя, я тебе когда-то говорила… — тут пожилая женщина, тяжело дыша, подошла достаточно близко, чтобы схватить за плечо свою вторую подопечную. Она сделала это, немного грубо, вытащив девушку из моего личного пространства. — Я тебе сто раз говорила. Не убегай от меня!
Кахайя, казалось, восприняла свое возвращение спокойно и обратила тот же самый вопрос, который она задала мне, на своего похитителя.
— Биби, почему она так выглядит? Видишь? — Она замахала руками, шевеля пальцами в жесте, которого я не поняла. На этот раз она говорила так, будто собиралась прошептать, но у нее явно не было хорошей практики. Мои щеки вспыхнули, когда несколько человек в павильоне засмеялись.
— Тише, Кахайя, — предупредила Биби, пряча ребенка за спину. Она посмотрела на меня извиняющимся взглядом. — Меня зовут Бетари. Прошу прощения за мою племянницу. Она знает, что лучше не уходить и не беспокоить незнакомцев.
— Я спрашивала, но ты сказала, что слишком занята! — закричала сзади Кахайя, явно возмущенная, хотя я не могла видеть выражения ее лица.
— Нет, я же сказала, что у нас нет времени.
— Все в порядке, — сказала я, маневрируя так, чтобы лучше видеть обеих девочек из-за многоцветных льняных юбок Бетари. — Меня зовут Тайрин, и я с севера, — сказала я ей, изо всех сил пытаясь объяснить, о чем, по моему мнению, она спрашивала — о моей коже, которая была бледной по сравнению с большинством людей, которых она, вероятно, видела. Конечно, это была только догадка. Мой опыт общения с детьми был ограничен. Несколько раз я помогала Най нянчиться с детьми, но она всегда брала на себя инициативу. Живя на окраине города, как и мы, я точно не была первым выбором для няни.
Девочка смотрела на меня серьезными темно-карими глазами. Ее губы сжались в задумчивую линию.
— Но почему? — спросила она, на этот раз более настойчиво. Когда я не ответила сразу, ее брови сошлись на переносице. Пока я смотрела, ее нижняя губа начала выпячиваться. Не нужно быть экспертом, чтобы понять, что она доводит себя до истерики. — Почему?
— Хм, — я взглянула на Эллу, которая выглядела так, будто хотела рассмеяться. — Что почему?
Следующий вопрос Кахайи или вопросы были быстрыми строками звуков и жестов. Я поняла, что она о чем-то спрашивает, только по интонации и тому, как она продолжала смотреть на меня, когда закончила. На ее лице отразилась впечатляющая смесь нетерпения и снисходительности для такой маленькой девочки. Я уставилась на нее, на ее тетю, а затем снова на нее, сбитая с толку.
— Мне очень жаль, но я не знаю.…
— Хорошо, — сказала мне Бетари, прежде чем Кахайя смогла начать снова. Ее тон был сухим, и она закатила глаза. — Ее обычай не самый лучший. Ее мать, моя сестра, считает, что ей это не нужно. Возможно, она права. Она и так задает достаточно вопросов на Ошканском, — сказала она многозначительно, а затем сказала что-то еще на том же языке, чтобы остановить поток новых вопросов, исходящих от Кахайи, которая замолчала и выглядела угрюмой.
— Но она должна была видеть северян раньше, верно? — спросил Люк. — Мы точно не будем первыми, я вижу десяток других на этой улице.
Выглядя усталой, Бетари сказала.
— Она видит таких, как ты, каждый день. Просто сегодня она увидела твою подругу и придумала для себя какую-то историю. Затем она решила, что у нее есть вопросы по этому поводу, и она хотела… Тайрин, верно? — я кивнула, и она продолжала вежливо. — Тогда она хотела Тайрин, чтобы ответить на эти вопросы про историю, что она выдумала у себя в голове. Это путь детей, знаете ли.
Я не знала, но кивнула и пробормотала.
— Хммм.
Ее взгляд заострился, когда она впервые увидела нас.
— Вы сказали, что с севера? Вы наемники?
— Да, — подтвердила Элла, откусывая кусок лепешки с хумусом.
— Вы здесь из-за дрейков из Восточного округа?
— Вы там живете? — ответила Элла на ее вопрос одним из собственных.
Бетари кивнула, и пучок на ее макушке закачался. Она больше не нуждалась в поощрении, чтобы поделиться тем, что знала.
— Эти существа… я слышу разговоры от тех, кто торгует своими товарами внизу, в канализации… они говорят, что они уже разрушают остекление туннелей. Если станет достаточно плохо, отходы просочатся в колодцы. Это вызовет болезнь.
Мысль о коробейниках, продающих свои товары в канализации, заставила меня отказаться от следующего кусочка фаршированных виноградных листьев. Зачем кому-то это делать? Кто вообще захочет идти в канализацию, чтобы купить вещи? Но у меня не было возможности спросить. Бетари начала жаловаться, что охранники не спустились раньше, чтобы очистить канализацию, и я не хотела ничего пропустить.
— Значит, они кусаются? — Она фыркнула. — Что такое один укус на миллион язв, если они останутся? — Судя по тому, как она говорила, болезнь пугала людей больше, чем мысль о том, что их съедят.
— Тогда почему бы кому-нибудь из местных не спуститься и не найти их? Если охранники слишком долго тянули?
Это то, что мы делали дома… с обычными грифонами, во всяком случае. Я пожалела о своем вопросе, как только задала его. Презрительный взгляд, который она бросила на меня, заставил меня почувствовать себя на дюйм ниже.
— Кто рискнет своей шеей, чтобы попытаться остановить монстров? Оружие и надлежащая броня, а без них… вы могли бы также покрыть себя чесноком и лечь на землю.
— Это отличается от охоты на грифонов, — объяснила Элла, ясно понимая, о чем я думаю. — Во-первых, их шкуры жестче, а во-вторых, их почти всегда несколько. Они могут не работать вместе, но ты все равно должна бороться со всеми одновременно.
— Теснота и кислота выводят их на совершенно иную арену, чем грифоны, даже когда они сражаются один на один, — добавил Люк.
Я прикусила язык и кивнула, вместо того чтобы продолжать спорить. Это было то же самое дело, что он делал в Форклаке, это я не хотела принимать. У этой женщины было больше опыта общения с дрейками, чем у меня; действительно ли я буду защищаться от тех монстров, которые были хуже, моих или ее? Это было глупо.
— Так почему бы вам не пожаловаться стражникам? Их работа разбираться с ними, верно?
Раздалось вдвое больше насмешек, когда Бетари сказала.
— Вряд ли. Эти навозные жуки и пальцем не пошевелят. Не без прямого приказа, и этот приказ должен исходить от графа или одного из его подчиненных. Вряд ли это будет. Так или иначе, аристократия никогда не находит дела столь срочными, как те из нас, кто живет прямо на гнездах.
Элле и Люку нечего было сказать на это, но я все равно не понимала.
— Но это их долг.
— Их долг — поддерживать порядок. Если мы будем продолжать преследовать их, они назовут нас ленивыми и скажут, что если мы действительно хотим, чтобы проблема была решена, тогда мы получим собственное обучение и исправим канализацию и сами сразимся с дрейками. — Она плюнула на песчаник у своих ног, чтобы показать, что она об этом думает.
Я нахмурилась. Меня всегда учили, что защищать нас — долг дворянства и стражи. Поскольку в их распоряжении было больше богатства и образования, они были обязаны защищать и служить тем, у кого их было меньше — людям, которые возделывали мир вокруг себя.
Народ Дабскина нуждался в защите от дрейков и болезней. Даже если дворяне были ленивы, охранники часто приходили из простых людей. Они должны были знать лучше.
В Нофгрине наш охранник Вилли всегда сочувствовал нам, когда Барон Пейтер оказывался бесполезен. Он делал все возможное, чтобы исправить то, что причиняло нам вред. Не потому ли, что мы были так изолированы от гнева, который мог бы выказать Барон Пейтер, если бы его ослушались?
Увидев выражение моего лица, Бетари пожала плечами.
— Таков порядок вещей. Они говорят нам терпеть, потому что они должны защищать своих, и они не хотят огорчать тех, кто им платит. В конце концов, наемники приходят и решают проблему, и мы должны быть удовлетворены этим. У нас нет другого выбора.
