Драконьи норы и другие ловушки (ЛП) - МакГи Шеннон (версия книг TXT) 📗

— Мы отправимся после рассвета, при условии, что все будут чувствовать себя достаточно отдохнувшими? — Сразу же этот вопрос был встречен утвердительно. Хотя я не возражала бы провести ночь, чтобы устроиться, я присоединилась к ним.

Эдит поставила чашку на стол рядом с легкими закусками.

— У нас будет эскорт до нужного района, чтобы быть уверенными, что мы находимся в нужном месте, но там будем только мы, как только мы спустимся под землю.

— Как мы любим! — сказала Тесс, наклонив голову, когда командир подняла бровь.

— Напоминание. Опыт — это то, чего у большинства из нас в избытке. Опыт не означает, что нас нельзя застать врасплох. Нет никаких причин для того, чтобы это была обычная охота, но самоуверенность может быть фатальной в нашей работе. Прошлая осень — достаточное тому доказательство. — Она посмотрела нам в глаза по очереди. Хотя я и искала, но не видела никаких признаков того, что она думала обо мне или о моей связи с другой охотой, на которой я присутствовала. Казалось, удовлетворенная эффектом, который произвели ее слова, она кивнула. — Теперь о деталях.

Тогда она изложила свою стратегию нашей охоты. Время от времени один из ее помощников или один из магов высказывал свое мнение, и она вносила изменения или объясняла, почему выбрала другой путь. В конце концов, мы все имели четкое представление обо всем, от того, в какой форме мы будем ходить, до того, что нам нужно будет носить.

Когда с этим было покончено, нас отпустили убираться к ужину. Думая о драконах, я почти не разговаривала, пока мы доставали из комнаты купальные принадлежности. Я последовала за Эллой, не глядя, куда мы идем, полагая, что, если ванны будут ограничены, я смогу воспользоваться ее ванной после того, как она закончит.

Когда мы вошли в баню, я резко остановилась. Всю свою жизнь, вплоть до Форклака, я купалась только в тазу. В форте были стойла с желобами, которые выливали сверху ведро воды после того, как ты нагреешь их маленькой горелкой внизу. Это всегда были времена одиночества. Дабскинцы, казалось, купались вместе в больших бассейнах.

Та, что перед нами, была длиннее, чем шире, и выглядела достаточно глубокой, чтобы в ней мог плавать человек, если бы захотел. Я бросила на Эллу панический взгляд, прижимая полотенце к груди.

Она хлопнула себя ладонью по лбу.

— Я идиотка. Тайрин, я не подумала. С тобой все будет в порядке? Здесь только женщины. У мужчин своя комната, а ванны сливаются несколько раз в неделю и моются несколько раз в день… — она замолчала, пытаясь оценить мою реакцию.

Мы загораживали дверной проем. Тесс и Белинде пришлось протиснуться мимо нас, чтобы присоединиться к другим женщинам, уже находившимся в воде. Тесс раздевалась на ходу, бросая одежду в кучу у кромки воды.

Я сглотнула.

— Да, — пискнула я. Нахмурившись, я прочистила горло. — Все в порядке.

— Есть частные кабинки, как в форте, для тех, кому неудобно. — Я подпрыгнула. Эдит встала рядом с нами. Она вышла из-за занавески, уже обнаженная, завернутая в полотенце. Элла заняла свое место за занавеской, из-за перегородки доносился шум сбрасываемой одежды.

— Нет, все в порядке. Я просто никогда… я даже не знала, что люди так делают.

Эдит криво улыбнулась.

— Я знаю, что ты чувствуешь. Это был не тот путь, откуда я пришла. Когда я была молода и впервые приехала на восток, я не возражала. После того, как я вернулась после воспитания Эллы… прошло некоторое время, прежде чем я смогла позволить кому-то снова увидеть меня голой.

Элла вышла из-за занавески, завернувшись в полотенце, и жестом пригласила меня занять ее место. Я поспешила за занавеску, надеясь, что она не заметила, как ее вид в полотенце заставил меня покраснеть еще сильнее, чем мой загар. Когда я вышла, мать и дочь уже были в воде.

Единственное, что я могла понять, так это то, что пар лежал так густо в воздухе, что было трудно разглядеть кого-либо очень ясно издалека. Вода была туманной, с минералами и теплом, что делало почти невозможным видеть сквозь нее.

Подойдя ближе, я моргнула и посмотрела на командира. Одно дело знать, что она воин и пережила жестокого мужа. Другое дело — видеть это. Ее тело, с большими мышцами, было испещрено шрамами. Были тонкие и толстые линии, оспины и старые ожоги. Они покрывали ее от отметины на щеке до ребер, исчезающих под водой. Осознав, что смотрю, я быстро отвела глаза. Это был глупый способ купаться. По крайней мере, она, казалось, не заметила моего изумления.

Они с Эллой разговаривали с гибкой молодой женщиной, сидевшей в нескольких футах от них. Их новая знакомая тоже остановилась в гостинице, приехав из города на северо-востоке. Ее длинные черные волосы были собраны на макушке в беспорядочный шиньон, резко контрастирующий с бледной кожей. Ее общий язык был отработан и гладок.

Я позволила полотенцу упасть и шагнула в воду на одном дыхании, погружаясь под воду, пока мой подбородок не уперся в поверхность. Вода шипела от жара, и удивленный вздох блаженства сорвался с моих губ. Вода тоже двигалась. Я почувствовала, что слив в стене справа от меня. Я наблюдала, как почти месячная грязь поднялась с моей кожи и направилась в том направлении.

— Они используют магию, — сказала Белинда. Она сидела в бассейне, на подводном хребте, который тянулся вдоль всего бассейна. — Вода поступает из реки по трубам и сетчатым фильтрам. Затем маг берет тепло солнца, меньше песчинки, и помещает его сюда, в камни. Они также помещают ток в воду. Он всасывает его в петлю через нижний бассейн, где травы и масла очищают и просеивают грязь. Когда вода очищается, она возвращается. Это блестяще.

— Это удивительно, — сказала я, вытирая руки тряпкой. — А разве это не трудно? Это не работа магов?

Белинда покачала головой.

— Это, конечно, не то, что новичок должен пытаться делать — использовать силу солнца. Это требует многих лет обучения и контроля. Однако для мастеров это менее обременительно, чем ты думаешь. Солнце хочет поделиться своим теплом, а вода всегда хочет двигаться. Не говоря уже о том, что маг иногда должен слить силу. Неиспользованный запас может быть… неудобным. Заметив, что я отвлеклась, когда она заговорила о магии, она сменила тему. — Самая дорогая часть — это очищающие компоненты. Ты чувствуешь запах цитрусовых масел в воде и видишь эти вставки? — Она постучала по крошечным пятнышкам желтых камней, вделанных в кафельный пол солнечными лучами.

— Вот это?

— Цитрин.

Я покачала головой, не понимая.

— Ну и что?

— Это не ужасно дорого, но и не дешево. — Тесс, откинувшись назад, терла в воде свои короткие волосы с проседью. Ее голос звучал напряженно из-за угла, под которым она говорила. — Нет кристалла. Чтобы весь пол был покрыт им… Ну, это о чем-то говорит. Не могу поверить, что командир поселила нас в таком месте.

— Узоры, в которые помещены кристаллы, помогают удерживать магию в этом пространстве, даже после того, как маг ушел. Это еще дороже. Чистота так важна для народа Дабскина, — добавила странная женщина, которая разговаривала с Эдит. — Это важно для многих людей юга.

— Почему?

Элла слегка стряхнула воду тыльной стороной ладони.

— Это культурная причуда. Все главные бани похожи на эту. Некоторые из них на самом деле более сложны.

В этом было много смысла. Грязь могла привести к болезни, и если болезнь разовьется, то люди могут умереть. Разве не об этом больше всего беспокоилась Бетари, когда дело касалось дрейков? Не сами монстры, а вызванная ими болезнь огромных размеров.

Я могла бы посочувствовать. Настоящая болезнь приходила к Нофгрину только раз в жизни. В то время нам с Майклом было по шесть лет. Живя за городом, мы были защищены от худших ужасов, которые она принесла. Тем не менее, когда все закончилось, невозможно было не заметить, сколько пожилых людей отсутствовало на богослужениях, включая моих бабушку и дедушку.

Двое местных мужчин, Эндрю и Дэвид, к тому времени были полностью обученными медиками… но они сами были молоды, и только Эндрю обладал незначительными целительскими способностями. Их сил и навыков было недостаточно, чтобы спасти тех, чьи тела были уже слабы. Так было в большинстве мест. Целители не были настолько распространены или сильны, чтобы спасти всех, и чай из ивовой коры и другие растительные средства часто были бесполезны против серьезных болезней.