Я выбираю свободу - Кузнецова Дарья Андреевна (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
— Тебе не кажется, что, если бы я вот так прижимал мальчишку, это отдавало бы неким извращением? — не удержался я от смешка.
И вдруг отчетливо понял, что не хочу бороться с собой и с этим влечением. Зачем? Во имя чего? Во имя верности Светлому Лесу? Да триста раз далась ему моя личная жизнь на чужбине! В погоне за эфемерными идеалами и подходящей партией? Так с формальной точки зрения более высокородную светлую найти попросту невозможно. Эмоции же… Да, наверное, я должен был испытывать к Тилль неприязнь и презрение, как к врагу, но — не мог. Мне стало наплевать, что тридцать лет она находилась по другую сторону линии фронта, а на то, во что она одета и как разговаривает, я тем более уже не обращал внимания.
Нет, не так. Все это уже казалось мне забавным. Узкие босые стопы, потрепанный подол платья, эти ее дурацкие папиросы…
И это не говоря о желании, пламенем вспыхнувшем в крови, стоило только коснуться.
Наверное, глупо терзаться неудовлетворенностью, даже не попытавшись что-то с ней сделать?
— Я постоянно о тебе думаю, — почти беззвучно выдохнул в самое ухо, и — готов поклясться — она услышала. — Чувствую вкус твоих губ и твой запах на своей коже. Какое-то безумие, наваждение. Может, в этом и состоит кара богов, как ты считаешь? Сходить с ума от желания к женщине, к которой следовало бы испытывать в лучшем случае неприязнь?
— Пусти! — едва слышно проговорила она, продолжая обеими руками цепляться за мою руку и не пытаясь освободиться. — Я вообще-то пыталась тебя убить! Я в тебя стреляла, и ты должен был умереть!
— Где и когда? — уточнил, не шевелясь и не думая ее выпустить.
— В Чернотравье, на болотах. Вы тогда…
— Холодно было. Начало осени, а уже лежал снег, — пробормотал я и, не удержавшись, все-таки прижался щекой к ее макушке, от наслаждения прикрыв глаза. — Странное ощущение. Кожа горит, а в груди будто засел кусок льда. Ты… меткая, хорошо попала. Точно в сердце. Целитель диву давался, что я выжил. А мне… просто не хотелось становиться частью болота. Серебристые дубы на болотах не живут. Глупо, да? Хочешь, попрошу прислать твою пулю? Я ее хорошо помню, она почти не пострадала… осталась в доме рода, в ларце, с остальными семью. У вас очень хорошие снайперы.
— Ты не просто живучая скотина, ты конченый псих! — потрясенно выдохнула Тилль, а пальцы на моем предплечье судорожно дернулись и сжались, до боли впиваясь ногтями в кожу.
— А кто-то на войне остается нормальным? — тихо хмыкнул я в ее волосы. — Просто это не всегда можно заметить. Душу тоже можно сломать, как руку или ногу, и на войне это случается постоянно, со всеми. Перелом может оказаться крошечным и незаметным, может хорошо срастись и почти исчезнуть, может срастись неправильно. А может вообще не срастись, если организм истощен и ослаблен.
— Неправильно сросшиеся кости ломают заново, — дрогнувшим голосом проговорила она — не то возражая, не то соглашаясь.
— Если рядом оказывается хороший целитель. А когда вокруг ломаются жизни и гибнут тела, на души не остается сил и времени.
Вместо ответа Тилль зябко поежилась и неожиданно подалась чуть в сторону, к моему плечу, обхватила обеими руками за локоть — будто пытаясь спрятаться у меня под мышкой. Словно плотный кокон чар не закрывал от холодного ветра, и эльфийка инстинктивно искала защиты в живом тепле моего тела.
А я только теперь заметил, что за время этого короткого разговора мои ощущения изменились кардинально. Иссушающее, застилающее разум желание схлынуло, оставив место… чему-то еще. Неопределенно-теплому, ласковому. Чувству понимания, нежности, желанию согреть и защитить. Да, было по-прежнему приятно обнимать, ощущать, пусть через ткань, изгибы тела, но приятно иначе. Не отчаянная звериная жажда обладания, а желание мягкое, тягучее — желание не только брать, но отдавать.
Странно вслух говорить почти незнакомому существу то, что прежде обсуждал только с собой или вовсе не пытался сформулировать, — и встречать понимание. Причем понимание даже не слов — ощущений, мыслей, на каком-то глубинном, подсознательном уровне. Сейчас мы поняли гораздо больше, чем сказали, чем вообще возможно сказать. С Тилль мне было неожиданно… легко. Во всем. Просто находиться рядом, молчать, говорить, стоять вот так, обнявшись.
И думать об этом хотелось еще меньше, чем раньше.
От этой необходимости — задуматься о происходящем — меня отвлек сработавший наконец портал, из которого вышел давно ожидаемый гость. Ветер, обрадовавшись появлению нового лица, хулиганским порывом взметнул светлые волосы, норовя стряхнуть прижимающий их обруч, но эль Алтор только досадливо поморщился в ответ, окинул спокойным оценивающим взглядом площадь, чуть качнул головой в такт своим мыслям, благодарно кивнул магам и невозмутимо двинулся в нашу сторону. Менталист зябко поводил плечами — одет он был совсем не по погоде. Легкие серые брюки, мягкие летние ботинки, сплетенные из кожаных полос; поверх тонкой белой рубашки накинут только долгополый кожаный жилет, мало защищающий от ветра. На плече висела небольшая дорожная сумка. Сейчас старый эльф из-за своей худобы и невысокого роста выглядел даже моложе меня, и глаза совсем не выдавали истинного возраста: в них светились живое любопытство и предвкушение.
— Занимательная у вас тут погода, — светским тоном проговорил он, с непонятным выражением лица разглядывая композицию, которую представляла собой наша троица. Тилль тихонько завозилась, пытаясь незаметно освободиться из-под моей руки, но мне слишком не хотелось ее отпускать, и этих попыток я предпочел не заметить. — Эль Мииталь, эль Бельфенор, — легкий вежливый наклон головы. — Здравствуй, мой мальчик, — искренне улыбнулся он, внимательно разглядывая внука.
— Здравствуйте, — смущенно проговорил Инталор, крепче вцепившись в мою руку и настороженно поглядывая на деда. Наше с Тилль неожиданное сближение никакой реакции у мальчишки не вызвало: то ли его гораздо сильнее занимала перспектива встречи с родней, то ли за воем ветра он просто ничего не услышал, то ли попросту не придал значения сказанным словам или не понял их, а в наших объятиях на посторонний взгляд и вовсе не было ничего предосудительного.
— Нам стоит переместиться в более уютную обстановку, — предложил я. Объятия скрепя сердце все же пришлось разомкнуть, и целительница поспешила отстраниться, даром что тут же вновь зябко обхватила себя руками за плечи. Эль Алтор проводил ее маневр крайне задумчивым и почему-то, показалось, неодобрительным взглядом, но от комментариев воздержался.
— Неплохая идея, — кивнул он, вновь оглядываясь и уделяя особенное внимание темнеющему небу.
— С транспортом у нас пока трудно, придется пройтись пешком, — проговорила Тилль со смесью досады, раздражения и смущения. — Так что стоит поторопиться.
— Ничего страшного, ходить пешком полезно, — с легкой иронией согласился эль Алтор, и мы быстрым шагом двинулись в сторону отведенного для светлых особняка, причем эльфийка явно намеренно постаралась оказаться рядом с гостем по другую сторону от меня. Менталист покосился на нее уже откровенно насмешливо, потом на меня — с легким укором и все с той же насмешкой, вновь качнул головой в такт своим мыслям.
За что не люблю менталистов, так это за подобную манеру общения. Они всегда смотрят на окружающих чуть свысока, будто видят насквозь, и все помыслы, все стремления и даже судьбы живущих для них — открытая книга. Причем независимо от того, соответствует подобное поведение истине или нет. Впрочем, в данном конкретном случае я, скорее, был склонен поверить, что эль Алтор действительно видел все. Знать бы еще, что именно он такого углядел?
Тилль
Размеренный ритм жизни сыграл со мной злую шутку: внезапно обнаружилось свободное время. И я совершенно не могла придумать, куда приткнуть эти вечера, в которые получивший распоряжение от самого высокого начальства Колос выгонял меня из госпиталя. Понимала, что отдых нужен, что даже крепкий организм Перворожденной имеет некоторый предел выносливости, и даже не пыталась спорить, но — отчаянно скучала. Даже Мельхиор со своим расследованием предсказуемо справлялся без меня, а от всех вопросов отмахивался со словами «потом расскажу» и опять стремительно уносился по делам.
