Роли леди Рейвен. Том 1 (СИ) - Снежная Дарья (книга жизни .TXT) 📗
– Леди Эрилин Рейвен. – Я протянула руку для вежливого поцелуя. – Очень приятно.
Меня снова начал разбирать внутренний смех – обстоятельства первой встречи и нынешнее церемонное раскланивание друг с другом никак не вязались. Я очень старалась не сильно кривить губы в улыбке, силясь этот смех сдержать, но, кажется, не очень в этом преуспела. Потому что Томас насупился и бросил на брата укоризненный взгляд, будто тот был виноват в том, что поставил его в столь неловкое положение. И правда, герцог, как не стыдно! Извольте запирать дверь, предаваясь плотским утехам где попало!
Кьер физиономию имел непрошибаемо-каменную. Мне вдруг стало любопытно, что именно он сообщил брату. Осуждения или неприязни я в вишневых глазах не заметила. Томас пока избегал на меня смотреть, но причины тому были очевидные и с оценкой наших с Кьером отношений мало имеющие.
На несколько мгновений в гостиной зависла неловкая тишина, которую нарушил голос дворецкого:
– Ужин подан, ваша светлость.
Ужин? Семейный ужин? Какая прелесть. Желание сбежать от таких сложностей прочно сражалось за главенствующее положение со жгучим любопытством (зарекалась ведь, Эрилин, зарекалась!). Удержать при свидетеле Кьер бы меня все равно не смог, ну выговорил бы потом за побег, в первый раз что ли, знаем мы его «выговоры». А с другой стороны, если Томас прибыл в столицу на продолжительное время, лучше уж как-то попытаться наладить с ним отношения. Родственники опасны, они почему-то из лучших побуждений всегда творят множество гадостей.
За этими размышлениями свою возможность тихонечко улизнуть я благополучно упустила. Мы расселись за столом: Кьер во главе, Томас по правую руку от него, я по левую. Молчание начинало становиться несколько гнетущим. Его следовало бы нарушить хозяину дома и организатору всего этого спонтанного мероприятия, и герцог даже открыл рот, чтобы сказать что-то, обращаясь ко мне, но я его опередила.
– И как погода в Альбурге? – доброжелательно поинтересовалась я, глядя на Томаса.
– Погода? – недоуменно переспросил он, от удивления даже перестав прятать глаза и, наконец, встретившись со мной взглядом.
Чем больше я на него смотрела, тем больше замечала отличий с Кьером. В мимике, в осанке… в развороте плеч, чего уж греха таить! И все равно они были удивительно похожи. Я легко могла представить, что Кьер выглядел именно так, когда ему было семнадцать. Или восемнадцать?
– Погода, – безмятежно подтвердила я. – Милорды, вы на меня так смотрите, право слово, будто вам никогда не приходилось вести светских бесед. В качестве вариантов могу предложить ещё оперу «Анна» и собрание сочинений Генриха Гайда. На этом мои актуальные культурно-литературные знания исчерпываются. Мне, знаете ли, давненько не приходилось их освежать.
– Эрилин, ты издеваешься? – вкрадчиво осведомился Кьер, глядя на меня с опасным прищуром.
– Вовсе нет, я сглаживаю неловкую ситуацию, – с очаровательной улыбкой отозвалась я.
– Эту неловкую ситуацию Томас создал для себя сам, пусть сам и выкручивается!
Я благовоспитанно сдержалась и не закатила глаза, но выразительный взгляд себе позволила. Создал. Но что за необходимость была ее усугублять?
– Благодарю, погода прекрасная! – вклинился в наше безмолвное противостояние провинившийся вьюноша и, приняв мой посыл, принялся бодро рассказывать какую-то нелепость про необычайно теплое начало осени.
Ну, слава Богу, а то я уже думала, он так и не догадается открыть рот!
Я в свою очередь поведала о дождях. Генриха Гайда, несмотря на то, что он входил в программу обучения колледжа, юный ум не осилил (еще бы! Я сумела прочитать от корки до корки пять томов путаных философских рассуждений только проспорив Грею). А вот «Анна» оставила неизгладимый след в его душе, хотя и уступила по силе эмоционального воздействия «Лебединой песне».
Услышав, что мне последнюю видеть не доводилось, Томас перевел выжидающий взгляд на герцога, очевидно ожидая от него вполне логичного предложения посетить оперу. Неловкое положение теннисным мячиком вернулось к старшему брату. Увы, наши с ним отношения подобных увеселений не предполагали.
– Это прекрасно, что ты не забываешь посещать культурные мероприятия, – невозмутимо произнес Кьер. – Но позволь узнать, что же ты все-таки делаешь в столице. Если мне не изменяет память, семестр в колледже сейчас в разгаре.
Бом-м. Мячик угодил в стену и, судя по выразительным ушам, срикошетил игроку прямо в лоб.
Томас покосился на меня, а потом поджал губы и твердо произнес:
– Я больше не буду там учиться.
– Выгнали? – спокойно поинтересовался Кьер, а я сделала вид, что все, что окружающий мир сузился до куска говядины перед моими глазами.
– Я сам ушел! И не вернусь. Ты меня не заставишь!
– Положим, заставить я бы и мог, – герцог пожал плечами, а я забыла про говядину и заинтересованно прислушалась. – Но не вижу в этом смысла. Отвратительных политических деятелей нашей стране и без тебя хватает. Только, позволь узнать, чем же ты теперь планируешь заниматься?
– У меня есть идеи, – живо, с явным облегчением отозвался Томас.
– Надеюсь, не достойные Генриха Гайда?
Да-а, интересно, а кто Кьера заставил вымучить этот шедевр?
– Нет. – Парень помотал головой, но мысль развивать не стал. – Я тебе потом расскажу, когда они… дозреют, – и почему-то опять покраснел.
Гадать, что же кроется за этим таинственным заявлением я не стала, таинственного мне на работе хватает, спасибо. Но все равно подумалось, что непрост мальчишка, непрост. Прожигать жизнь, как многие дети состоятельных родителей, безбедно существуя на проценты от заложенной в банк доли в наследстве, он явно не планировал.
Остаток ужина прошел в ничего не значащей беседе-обмене новостями, и торопливо прикончив десерт юный лорд мудро нас покинул, сославшись на усталость после дороги.
Когда мы остались наедине, Кьер откинулся на спинку стула и смерил меня хитрым взглядом:
– Ты не сбежала.
– А должна была? – фыркнула я с таким негодованием, будто подобные мысли даже и близко не посещали мою голову.
– Я предполагал такой вариант развития событий.
– На самом деле, ты просто немного ошибся со сроками. Я сбегаю сейчас. Родители не должны вернуться раньше полуночи, но все же я предпочту перестраховаться.
Я поднялась. Герцог тоже. Он приблизился ко мне мягким хищным шагом, и тяжелые ладони весомо легли на талию, приковывая к месту.
– Спасибо, что осталась. Это было важно.
Я посмотрела ему в глаза и качнулась вперед, приникнув щекой к груди, по-кошачьи потерлась о ткань сюртука. Да, я знаю. Ты хотел, чтобы мальчик принял меня за равную. И чтобы просто – принял. И не хотел, чтобы я уезжала вот так, впопыхах, в какой-то степени сбегая от позора. Значило ли это, что я значу для тебя больше, чем просто развлечение? Наверное, значило. А могло ли это что-то изменить? Нет, не могло.
Потому что мальчик может принять меня как равную. Но равны мы от этого все равно не станем.
– Я устраиваю прием в субботу. Тебе будет выслано приглашение. – Кьер, на его счастье, и не подозревал, какие невеселые мысли меня одолевают.
Я отстранилась, с сомнением заглянув ему в глаза.
– Думаешь, это разумно?
– Мы представлены. – Герцог пожал плечами. – Работаем вместе. Какую бы ты должность ни занимала, ты остаешься леди. Было бы странно наоборот – если бы я тебя не пригласил. Кроме того, это не ужин в узком кругу. Осенний бал – традиционное семейное торжество. Будет очень много людей, половину из которых я, наверняка, даже не знаю – рассылкой приглашений занимается по своему усмотрению Уинтон. – Я сделала себе пометку запомнить, как зовут дворецкого. – Я постоянно сваливаю на него это унылое и неблагодарное занятие. На подобное мероприятие чаще всего лучше пригласить лишних людей, чем кого-либо забыть. Кроме того, почтенные виконт и виконтесса, а также юный лорд Рейвен также будут приглашены.
Я удивленно вскинула бровь. На самом деле при таком раскладе за приглашение Кьера можно было только благодарить. Шаткое положение моего семейства в обществе оно однозначно укрепит. Да и верно, что при описанном размахе торжества, никто и не подумает, что я оказалась там исключительно благодаря герцогской благосклонности. Мама будет счастлива. Папа…
