Легенда из подземелий - Реброва Алёна Дмитриевна (бесплатные полные книги .TXT) 📗
- Как пожелаешь, - кивнула я. - Ты говорил, что научишь меня метамагии, но хватит ли мне для нее сил? Все-таки я не Демонтин, даже у тебя гораздо больше сил, чем у меня... даже после всего, через что я прошла.
- Демонтин далеко не самый могущественный маг в Скаханне, стоит заметить. Я могу практически то же самое, что и он, с той только разницей, что я совсем не могу работать с живыми тканями - он может, хотя и немного. Ты вполовину слабее меня, бесконечные емкости сделать не сможешь и золота из воздуха не вытащишь, но форму менять уже умеешь. Я научу тебя смешивать материи и работать с мертвыми органическими материалами.
- Я не ослышалась?.... Демонтин не самый сильный маг в Скахане!?
- Нет.
- А кто тогда!?
- Его брат, Рэмол. Он - самое могущественное существо. Он гораздо сильнее некоторых богов.
- Рэм?... - я вспомнила этого крылатого хиппи, которому только цветочков на одежде не хватает.
- Именно. Дмонтин работает с материями, Рэмол способен работать с жизнью. Он может из глины сделать птицу, может из камня выточить настоящего живого ребенка, который вырастет, состарится, умрет, как самый обычный человек. Он может изменить расу существа, даже его тело: как он меня превратил в лошадь. Да к чему эти абстракции? Главное изобретение Демонтина, с которого все началось, - бесконечная чернильница. Рэмол же пошел дальше, он сделал себе бессмертную подружку!
- Ты про Юкку? - переспросила я.
- Да. Юкка родилась обычным ланком, но потом подвернулась Рэму: он тогда только был изгнан на землю и как никто нуждался в любви и поддержке... Прежде, чем люди из Церкви отыскали демона, каким-то непостижимым образом пробравшегося в тело небесного, Рэмол успел наградить Юкку бессмертием.
- Подожди, но ведь Рэмол и Истэка, они ж близнецы... давным-давно они родились от одной человеческой женщины, как я слышала. Рэм был калекой и умер еще юношей, попав в услужение Клевору, который потом изгнал его на землю за какой-то проступок. На земле Рэма вычислили, поймали и отправили в Церковь Черных Куполов. А Демонтин вырос на земле, стал магом и после того, как изобрел свою треклятую чернильницу, тоже попался монахам. То есть, над их демоническими силами трудились в одних и тех же пыточных, так почему же у них настолько разные возможности?
- У Рэмола душа Небесного Пламени, он пришел в этот мир из таких глубин вселенной, о которых еще никто ничего не знает. Он должен был стать одним из демонов, - их мир не так далеко от нашего, - но его закинуло сюда. Я думаю, его душа была до такой степени огромна, что вылилась не в одно, а в целых два тела, то есть Истэка на самом деле только часть Рэмола, хотя является более чем полноценным индивидуальным существом... Но не это важно! Можешь себе представить, что было бы, будь Рэмол таким, каким должен был быть? Он мог бы создать свое измерение, свои миры, свои формы жизни, новые расы, новый разум! А вместо этого что?... Боги, он сидит на месте, вздыхает о своей грешности! Истощил себя до предела, его кружево пусто, а стоит восстановиться хоть капле, он тут же тратит ее больных калек! - Люциус схватился за голову, его начало трясти. Я поспешила взять его за руку и крепко ее сжать, чтобы боль вернула мага в нормальное состояние.
- Это... неожиданно, - я почувствовала страшны диссонанс, вызванный услышанным в моем рассудке.
Я привыкла воспринимать братьев серафимов не столько, как загадочных персонажей легенд, о происхождении которых можно писать научные диссертации, сколько как вполне живых приземленных людей, с тем только отличием, что есть крылья. В голове не укладывалось, что все на самом деле так сложно!
- Нет, это-то как раз очень даже ожидаемо, - возразил мне Люциус. - Рэмол не так прост и наивен, как кажется. Он следит за миром, чувствует себя его охранником: от него ничего не укроется. На самом деле я уверен, не просто так он оставил меня в живых, а не убил тут же. Не просто так он приютил тебя у себя в доме. Мы еще с ним встретимся, это точно: у него есть на нас планы.
- О каких планах ты говоришь? - насторожено поворачиваюсь к Люциусу. По мере нашего разговора он говорил все тише и сейчас почти шептал, наклонившись к моему уху.
- Младшие нелюди - кентавры, сатиры, нимфы и прочие. Рэмол как-то связан с ними, и ты тоже, и я... в особенности я. Но он ничего не говорит, а ты ничего не помнишь. Но нам все равно нужно держаться вместе, понимаешь меня?
- На самом деле нет, - тон Люциуса начал пугать меня, и я отстранилась от чародея. Не очередной ли это припадок?
- А тебе оно и не надо. Просто не скрывай от меня ничего, хорошо? Ты, маленькая ведьмочка, теперь под моей опекой. Пусть твой инквизитор бегает на поверхности, а здесь, под землей, я твой единственный защитник!
Странные речи чародея меня смутили, но я не подала виду. Наверное, маг хочет напугать меня или просто похвастаться. В любом случае не стоило с ним спорить.
- А вот и "Белый Куодан"! - неожиданно воскликнул Люциус и потащил меня к магазину внутри огромного сталагмита.
На вывеске была нарисована странная птица, напоминающая смесь пеликана и попугая, в яркой бандане и с повязкой на левом глазу.
Внутри сталагмита находилось самое настоящее царство нелепых тряпок! Вверх, спиралью протягиваясь вдоль стен, поднималась лестница к небольшим отдельным платформам с разной одеждой. Но самые важные товары и прилавок находились внизу, где можно было заблудиться в лабиринтах из манекенов и вешалок.
- Тингльтон Камень-Пальцы, где ты запропастился!? - позвал Люциус, с видимым удовольствием стягивая с головы нелепую шапку-ушанку и начиная самозабвенно чесаться.
- Не обманывают ли меня мои уши!? - раздался красивый зычный голос откуда-то из-за вешалок.
Вешалки стали как будто сами собой раздвигаться в стороны, и я приготовилась увидеть образ из головы наяву... но никого так и не увидела.
Недоуменно мигнув пару раз, я додумалась посмотреть чуть ниже и тогда все-таки заметила хозяина. Это был до неприличия низкий коренастый мужчина с чересчур большими для его бледного маленького лица голубыми глазами. Цвета слоновой кости борода, не очень длинная, но зато невероятно пушистая закрывала всю нижнюю часть лица по скулы, широкие мохнатые светлые брови нависали над глазами, как будто грозя вот-вот упасть на них и совсем закрыть. Черты лица странного субъекта напомнили мне тесто, стекающее с головы мясистыми складками кожи. Этому лицу, казалось, не давала растечься только сила воли его обладателя. На голове у него был голубой тюрбан.
