Врата тьмы - Хафф Таня (книги полностью TXT) 📗
— Давай, парнишка, открывай глаза. У меня есть еще дела, кроме как сидеть тут с тобой весь вечер.
— Миссис Рут? — Роланд попытался сфокусировать взгляд на старой тряпичнице, но ее лицо ускользало, контуры расплывались. И не стоило усилий держать глаза открытыми, поэтому он их закрыл опять.
«Что-то мне нехорошо. Хреново мне, честно сказать».
Болело все тело, но хуже всего было в правом плече, левой ноге, в пояснице и в лице. В правой щеке. Потом в левой. Снова в правой. Он не сразу — мозг болел не хуже тела, — но все же сообразил, что происходит.
— Миссис Рут… — Он облизнул губы и попробовал снова: — Миссис Рут, пожалуйста, перестаньте меня бить.
— Сначала открой глаза, парнишка.
Роланд вздохнул. Чего зря стараться. Левая щека. Правая. Левая…
— Ой! — Глаза его распахнулись. — Это же больно!
Миссис Рут сидела около него на корточках с весьма самодовольным видом.
— Для того и делалось. А теперь шевели задницей. У тебя сегодня еще есть работа.
— Где я? — вздрогнул Роланд, и старуха нахмурилась. — Ничего, не обращайте внимания. Я посмотрю.
Сжав зубы, он заставил себя приподняться на локтях. Миссис Рут загораживала ему обзор, и он осторожно повертел головой. С одной стороны в вечернем свете виднелся синий мусоросборник с пятнами ржавчины, и запах гниющих остатков сообщил Роланду, что ящик этот стоит на задворках ресторана. В другой стороне, намного дальше, мимо устья аллеи катились автомобили, слышался шум моторов. Можно было, напрягшись, разглядеть знак: «Пекинг-Гар»…
— Китайский квартал.
И тут до него дошло.
— Китайский квартал! Значит, я дома!
Он посмотрел на миссис Рут, и та кивнула.
— Дома, — повторил он, пытаясь сесть. Он все еще был одет в черный шелк и бархат, и чуть дальше вытянутой руки от него в неверном свете поблескивала арфа. Вернулись образы: великаны, дитя, лес, медведи, солнце, степь, копья, принцесса, черные доспехи и финальный ужасающий прыжок с утеса…
— Ш-ш-ш, парнишка. Тихо. — Миссис Рут сунула Роланду в руки носовой платок и потрепала по спине, утешая, — его трясло.
Он подавил рыдание, попытался овладеть собой и не достиг успеха. Судорожно, прерывисто вдохнув, он прижал к лицу квадратный кусок материи, к его удивлению, пахнувший освежителем. Память о пережитом страхе мешалась с невероятным облегчением от того, что он снова дома, и сбивала с толку больше, чем все, пережитое в царстве теней.
— Знаю, парнишка, знаю.
Это не было просто ничего не значащим выражением симпатии — похоже, она действительно знала, и это ошеломило Роланда еще больше.
— Ты прошел через ужасы, которые мало кто может вообразить. Но как бы плохо ни было тебе сейчас, ты станешь лучше как Бард — потом.
Тут из ее голоса исчезло сочувствие, и она заговорила обычным своим тоном «хватит чушь молоть».
— Потом будешь в этом копаться. Сейчас есть люди, которым ты нужен.
— А что с Томом? Он выбрался?
— Конечно. Он же кот!
Роланд понятия не имел, что значит быть котом и какое это имеет отношение к делу, но на всякий случай кивнул. И стал уговаривать свое разбитое тело встать.
«Две ночи до Ивановой. Две ночи. Всего две».
Эван без конца повторял эти слова, они завладели его мозгом, всем его существом, заставили забыть о земных радостях. Он знал — люди, живущие на Земле, в большинстве своем тяготеют к Свету. Тьма зачастую вызывает у них состояние тревоги и непредсказуемости.
Душная, липкая жара сникла под струями дневного дождя, и город сейчас жадно вдыхал запахи воспрянувших растений. Эван при всей своей нелюбви к городам к этому относился с почтением. В нем существовало разумное равновесие, не позволявшее принижать обитающих здесь людей.
Вот вспорхнула стайка детишек и понеслась дальше по улице; их смех наполнил вечер Светом. Эван улыбнулся им вслед — тихое благословение. Одна девочка остановилась и с озадаченным лицом уставилась на него. Она не могла понять, что ее привлекло. Эван начертил в воздухе между ними знак, и девочка ответила ему улыбкой и протянула руку — прикоснуться к тонким чертам Света.
— Мэриан, побежали!
Их глаза встретились, и Мэриан кивнула ему, но вдруг спохватилась и вприпрыжку побежала догонять друзей.
«Вот почему надо остановить Тьму». — Эван снова начал обдумывать решение задачи.
Он не мог до конца понять, что произошло между Ребеккой и Адептом Тьмы. Когда Эван прибыл, отделавшись от очарования, которое наложил на него противник, битва уже закончилась. Осталась только Ребекка и следы силы.
— Часы на витрине отстали, Эван, — сообщила Ребекка, удивленная его неожиданным появлением. Но по следам силы Эван увидел, что Тьма напала и что-то ее остановило. Это «что-то» лишь шевельнулось, и Тьма была повергнута.
Сегодня, когда он провожал Ребекку на работу и шел обратно, он обнаружил еле заметный след, оставленный бежавшим Адептом Тьмы, слишком сильно потрепанным, чтобы замести его как следует. Сегодня вечером он выследит Тьму до самого логова.
«Две ночи до Ивановой. Две ночи. Всего две».
— Где тебя черти носили?
— Долгая история, — вздохнул Роланд, откидываясь на перегородку в клетушке Дару и поправляя на плече арфу.
— Пусть она лучше окажется убедительной. Ребекка чуть не заболела от волнения. — Дару оглядела его с головы до ног и проворчала: — Вырядился, как на бал-маскарад.
По лицу Роланда пробежала тень.
— Нет. Не совсем на маскарад.
Дару стала мягче. У нее сложилось впечатление, что Роланд за последние сорок восемь часов слегка повзрослел. В глазах появилась какая-то глубина, которой раньше не было.
— Что у тебя с лицом?
— Да ничего. — Он коснулся тонкой линии, оставленной острием черного меча, и провел пальцем вдоль алых бусинок засохшей крови. — Не хочу рассказывать.
— Ты сцепился с Адептом Тьмы, — сказала Дару. Это не было вопросом, но Роланд все же кивнул. — Все нормально?
Роланд вздохнул.
— Был момент, — медленно сказал он, — когда я был на волосок от сумасшествия. Я, пожалуй, и сейчас еще не вполне нормальный.
Он с усилием выпрямился, не обращая внимания на боль в почках.
— Миссис Рут сказала, что мы с тобой должны немедленно ехать к Ребекке.
— Миссис Рут сказала?
— Совершенно верно.
— Подруга Ребекки, старая сумасшедшая тряпичница?
— Опять верно.
Дару нахмурилась и обвела рукой заваленный бумагами стол.
— У меня еще целые горы писанины, и мне надо с ней покончить, если я собираюсь завтра отправиться в обход, а ты приходишь и говоришь, что я должна все бросить, потому что так сказала старая сумасшедшая тряпичница?
Роланд пожал плечами. Чувство было такое, будто на каждом лежит груз в сотню фунтов.
— Я знаю только то, что сказала мне миссис Рут. А она сказала, что мы нужны Ребекке, нужны оба, и мне этого достаточно.
— Ты ей веришь?
— Да.
— Почему?
Роланд сощурил глаза.
— Потому что когда как следует познакомишься с Тьмой, научишься различать Свет, — произнес он отчетливо и зло.
Посмотрев ему в глаза, Дару была вынуждена поверить. Она встала, схватила сумку, и, бросив: «Идем!», направилась к лифту.
Ребекка всматривалась в кувшин с апельсиновым соком. В прошлый раз сока было больше, она точно помнила. Подняв пустую банку, она нахмурила брови и стала рассматривать наклейку. Большая часть слов не имела смысла, но можно было прочесть: «Добавить три банки холодной воды». Может быть, они имели в виду другую банку, побольше? Или в прошлый раз банка была побольше? Нет, картинка точно такая же.
Кто-то забарабанил в дверь, и Ребекка от неожиданности пролила все в раковину.
«Наверное, это Роланд, — решила она, подбегая к двери. — Вернулся!»
Ребекка лихорадочно загремела цепочкой, потом отперла замок — Эван настаивал, чтобы она пользовалась и тем, и другим, когда его нет дома, — и распахнула дверь.
