Малахит (СИ) - Лебедева Наталья Сергеевна (серия книг TXT) 📗
Веселов был в ярости. Он пришел к Алмазнику за ответом на вопросы.
— Как попасть в лабиринт?
— Нужен амулет из амазонита, — сказал Алмазник. — Иначе взрослый не пройдет. Сначала стошнит, потом начнет болеть голова, а потом откажет сердце. Но если будут амулеты, тогда все в порядке.
— Давай, — к Алмазнику протянулась широкая ладонь.
— Легко сказать — давай. У меня их нет.
— Как — нет?
— Было точно по счету. Но торговцы мои смылись, вы их всех тут распугали. А мой амулет выпросил Берковский. Тоже смылся.
— А проблема в чем? Редкие камни?
— Да не то, чтобы редкие. Во дворце есть столько, сколько может понадобиться, но во дворец нам не войти.
— А! — озверевший Веселов свалил Алмазника на пол резким ударом. — Делай, что хочешь, но достань мне камни!
Алмазник лежал на роскошном своем ковре, свернувшись, как раковина улитки. Голова гудела, воздух казался серым, тело было онемевшим и непослушным. Он, конечно, мог отдать Веселову единственный бывший у него камень амазонита, но сделанный из него амулет не только помогал пройти через Малышневку, но и давал вечную молодость. Кроме того, Алмазник хотел еще раз сыграть в эту игру и получить от Веселова то, что не смог получить от Берковского.
— Для этого мне нужно попасть во дворец, — сказал он, — и, кажется, я знаю, что должен для этого сделать.
— И что же?
— Думаю, лучший вариант — все-таки стать королем.
Проснулся Паша рано. В окно было видно небо настолько яркое, что временами казалось, будто и нет у него никакого цвета. Громко щебетали маленькие птички.
Паша полежал минут десять, но понял, что уже не уснет. Встал, оделся.
Он не пошел на улицу, а отправился гулять по замку. Скоро понял, что идет к малахитовому залу. Он слышал, что на десять назначена его большая уборка. Зал должны были освобождать от обломков верхней галереи. Для этого туда снесли все носилки, на которых вчера переносили раненых. В королевстве вот уже несколько сотен лет не рождалось ни одного Малахита, а потому приходилось прибегать к непривычной форме работы с камнями, к тяжелому физическому труду. Паша не совсем понимал, почему не попросили помочь его, и в который раз усомнился, что правильно помнит все, что происходило в день сражения.
Зал был пуст. Из дверей, выходящих на улицу, дул свежий ветерок. Куски малахита лежали на полу, словно валуны на морском берегу. Паша поднял голову и посмотрел на торчащие из стены обломки. Ему было жаль прекрасного зала, как было бы жаль смертельно больного человека. Он хотел помочь. Над обломками поднялся туман из малахитовой пыли.
Паша не мог восстановить разрушенное и расстрелянное вчера. Как ни было ему грустно, он понимал, что нельзя склеить каменные глыбы. Но зато он отреставрировал, что было возможно и отделил малахит от других камней. А главное, он высек из большого куска зеленого камня скульптуру — в память о тех, кто погиб во вчерашнем сражении и установил ее на уцелевшем участке галереи, попасть на который теперь было невозможно.
В половине десятого Паша покинул зал.
Вечером этого же дня он шел полутемным и на удивление безжизненным для этого времени суток коридором. Шел мимо больших и малых гостиных, но ни из одной из них не доносились ни звуки музыки, ни приглушенный портьерами женский смех. Замок был в трауре.
Однако Розовая гостиная не была пуста. Паша едва успел миновать ее, как в дверном проеме появилась женская фигура.
— Павел, — прошептала Бирюза чуть слышно, — пойдемте, надо поговорить.
Он пошел за ней, ожидая увидеть заполненную людьми гостиную, но там кроме Бирюзы было всего два человека. В мягком кресле, вытянув ноги в пыльных сапогах и положив их на изящный наборный столик, сидел Авантюрин. Чуть дальше у камина виднелась нескладная фигура старого Кремня. Он поправлял и без того идеально сложенные бревна и что-то бормотал.
Бирюза перехватила изумленный пашин взгляд и сказала совсем тихо:
— Ему бесполезно говорить, что огонь сегодня никому не нужен. Он все равно обойдет все камины, которые привык обходить каждый вечер. Но не беспокойся, старик нам не помешает, — и Бирюза тихонько подтолкнула его к креслу рядом с креслом Авантюрина. Тот лениво убрал ноги со стола и наклонился к пашиному лицу, обдав его табачным перегаром:
— Вам понятно, что произошло с вами вчера?
— Нет, непонятно, — ответил Паша, пытаясь унять сердцебиение.
Авантюрин встал и принялся ходить за спинкой своего кресла.
— Вы, наверное, знаете, что Малахита в королевстве не рождалось со времен Великого Малахита. Он был первым и последним.
— Да, я слышал об этом. Что-то.
— В таком случае Вы можете представить, какое впечатление на дворян произвело то, что произошло вчера?
— Честно говоря, я не понял, что произошло.
Авантюрин и Бирюза переглянулись.
— Так это с Вами впервые? — наклонившись к Паше и испытующе глядя на него, спросила Бирюза.
— Да, впервые, — Паша выдержал этот взгляд.
— Вообще это выдало в Вас Камня со значительными, если не с уникальными, природными данными. Малахит, да еще такой силы — под влиянием момента большинство дворян готовы были признать в Вас законного наследника Малахита Великого.
Паша выглядел испуганным. Ему казалось, что он невольно сделал что-то очень плохое, и он не мог справиться с этим ужасным ощущением.
— Это может и не значить ничего, — продолжала Бирюза. — Но, видите ли, есть легенда, которая говорит, что у Малахита были не только сын и дочь. Рассказывают, что был еще и старший наследник. Пока род был непрерывен, легенда так и оставалась легендой. Но сейчас время смутное…
— Куда же делся этот наследник?
— Легенда говорит, что он скрылся в Малышневке. А о том, что происходит в Малышневке, не знает никто. Может быть, он и поныне там, а может быть, и нет.
— Там только совсем крохотные малыши и Пират, который ничего не умеет.
— Откуда вы… Ах да, вы же были в Малышневке! — взволновано произнесла Бирюза. Авантюрин подался вперед.
— Ну да. Пират сказал, что большинство мальчишек ушли оттуда несколько сот лет назад.
— Ушли? Куда ушли?
— Видимо, к нам. В наш мир. Через Столб Живой Жизни.
— То есть, теоретически есть вероятность, что вы можете быть потомком Малахита? — заговорил Авантюрин.
— Тихо ты! — одернула его Бирюза.
— Конечно, может быть что угодно, — осторожно ответил Авантюрину Паша. — Но какое это может иметь значение? Я не претендую на престол. — Его уже раздражал этот бессмысленный разговор.
— А может быть, есть смысл претендовать? — спросила Бирюза мягко, будто у душевнобольного.
— Собственно, об этом мы и хотели говорить с Вами, — поддержал ее Авантюрин.
— Но почему? Зачем? Неужели мало претендентов?
— В том-то и дело, что претендентов много. Но все не те.
— Как не те? Как же принцы? А потом Обсидиан, я так понимаю, что он тоже имеет отношение к малахитовому роду?
— Обсидиан-то имеет, но уж очень отдаленное и его претензии на престол могут быть легко оспорены.
— А принцы?
— Принцы? Дело в том, что они действительно продолжают род Малахита, но только по женской линии, от дочери правителя.
— Ну и что? Линия-то прямая.
— Но принцы слишком щепетильны! Престол ни разу в истории королевства не передавался наследникам по женской линии. И вот когда умер Смарагд, а принцы-наследники бежали, Александрит и Аквамарин отказались от претензий на престол, говоря, что в противном случае дворяне разобьются на два лагеря — согласных и не согласных, начнут интриговать — в общем, они испугались смуты… И я боюсь, что сейчас история повторится вновь. А если трон не займет ни один из них, я даже не рискну предположить, кто заявит на него свои права.
— Но я-то, я чем могу помочь вам?
— Если бы мы доказали Ваше прямое происхождение от Малахита, и Вы заняли бы престол, это помогло бы нам выиграть время. Если же претендентом будет Алмазник — а он принц, и ни одно из его преступлений пока не доказано, — королевство будет просто разворовано.
