Мечта тигра (ЛП) - Хоук Коллин (серия книг .TXT) 📗

Я прижал голову к двери и прошептал просьбу о помощи, хоть не знал, кто мне поможет. Дети шли за мной беззвучно, как могли. Удивительно, как хорошо у них это получалось. Это было неправильно. Дети должны смеяться и играть, а не дрожать от страха.

Я разглядывал все, пока мы шли по задней части дома — взрослых не было, на недавно опустевшей кухне был бардак, гора грязи на отчасти подметенном полу. Это была ловушка, я это ощущал. Я выглянул за дверь и никого не увидел. Я выдохнул с облегчением. Я повернулся к детям и сказал им держаться за мной. Судя по солнцу, была середина утра. Мы добрались до угла дома, а дальше людей было слишком много.

У другого угла была та же картина. А потом я услышал, как меч вытащили из ножен. Я медленно обернулся и увидел, что мы окружены. Пока мы обходили дом, люди с другой стороны сменили положение. Некоторые поймали детей, а многие другие направляли на меня стрелы, готовые выстрелить.

И я стоял у дома с горстью детей, прижавшихся ко мне, с окровавленным мечом и ножом. Я не справился. Я надеялся, что удача найдет меня, но надежда сгорела, оставив пепел во рту. Я поднял голову и увидел десятки стражей, что прятались раньше, а теперь стояли на вышках. Начальник рабов среди них смотрел на меня со смесью разочарования и печали.

Мужчина, купивший меня, в этот раз был в зеленом тюрбане, он прошел мимо стражи и хлопнул в ладони с сахарной улыбкой.

— Молодец, — сказал он. — Хвалю, что так далеко добрался.

Я промолчал. Он разглядывал меня.

— Должен сказать, я удивлен. Ты не пошел за сокровищем, — он посмотрел на детей за мной, отметил Анамику. — Хотя вкус у тебя есть, — он вытащил из сумки яйцо феникса. — Но я разочарован, что ты решил оставить это. Может, оно не такое ценное, как я думал.

Он катал яйцо в ладонях и продолжал:

— Это было на столе на виду, но ты прошел мимо, словно не заметил. Хотя ты мог вернуться за ним позже.

Яйцо феникса сияло на солнце. Я его даже не увидел. Я был сосредоточен на спасении Анамики.

Мужчина приказал паре солдат убрать детей и меч. Я легко отдал его. Они еще не нашли нож. Пока они отвлеклись на детей, я вытащил его из-за пояса и передал мальчику, стоявшему за мной. Он был из соседней клетки. Когда я оглянулся, нож пропал, его не было нигде видно. Я подмигнул, когда он слабо кивнул.

Мужчина в тюрбане подошел, не боясь меня. Он и не должен был с толпой стражи. Когда мужчины увели всех, кроме Анамики, мужчина схватил ее за руку.

— Нежнее, — предупредил мужчина в тюрбане. — Эту ранить могу только я, — он улыбнулся Ане, коснулся ее щеки пальцем, и она отпрянула. Казалось, кости в ее теле таяли от его взгляда.

— Убери от нее руки, — пригрозил я.

Тот с интересом посмотрел на меня и рассмеялся.

— И тебя она очаровала? Она — приятное отвлечение, согласен.

Он смотрел на Ану, пока она не пропала в доме. Мои ладони сжались в кулаки. Я хотел погрузить в его живот когти и медленно терзать, а потом смотреть, как прилетят птицы-падальщики. И когда он настрадается, я раскрою пасть и разломаю его череп, оторвав от шеи, чтобы последним он увидел мои зубы, а потом погрузился во тьму, которой принадлежали все злые души.

— А теперь, — он не знал о моих мрачных мыслях, — думаю, нам нужно о многом поговорить, — как для толстяка, он двигался быстро. Он повернулся и крикнул через плечо. — Ведите его.

Снаружи я заметил ужасный запах из погреба даже без тигриного носа. Тот, кого я убил, лежал на том же месте, и мужчина в тюрбане поскользнулся на его крови, ударился плечом о клетку.

— Убери тут, — прошипел он мужчине за ним, поправляя тунику.

Без церемоний меня усадили на тот же стул, что и раньше. Мои ноги приковали к полу, но лишь одну руку завели за спину. Другую руку крупный страж прижал к столу. Я пытался вырваться, особенно, когда мужчина в тюрбане вытащил лезвие из своего разложенного свертка.

— Держи его, — сказал он, приближаясь.

Им пришлось позвать еще одного, чтобы удержать меня. Час спустя я устал, кровь текла из нескольких глубоких порезов на предплечье. Он даже не спрашивал.

— Теперь, — сказал он, зайдя за меня, — я оставил тебе пальцы и ладони, просто потому что думаю, что они нужны тебе, чтобы выпустить магию из яйца.

— Почему ты решил, что оно волшебное?

Он вскинул брови.

— Есть много историй о таких сокровищах. Я торгую за деньги и секреты. Я умею узнавать ценность. В этом камне магия, тут я уверен.

— Я тоже умею видеть ценность, — рявкнул я. — И ты не стоишь даже вшей со спин жуков, что едят навоз на копытах твоих…

Удар прилетел сбоку, и зуб покачнулся во рту. Я сплюнул кровь, обрадовался, когда она прилетела на чистые и украшенные камнями туфли. Он отпрыгнул и поднял нож с резной рукоятью. Его лицо исказилось, он поднес клинок к моему горлу и легко мог провести им, ведь его стражи держали меня за волосы, подняв голову и открыв горло.

Он передумал убивать меня, взгляд стал задумчивым, он провел лезвием по скуле, по другой в жуткой ласке.

— Ты об этом пожалеешь, — сказал он почти радостно. — На чем я остановился? Ах, да. Насчет ценности, и почему я оставил тебе пальцы. Я полагаю, тебе хватает ума ценить их. Уверен, при этом тебе не нужны оба уха.

Он прижал нож к коже между моим ухом и головой.

— Что ты хочешь узнать? — спросил я, теплая кровь лилась по лицу.

— Ты уже знаешь ответ, — он радостно задыхался. — Не трать мое время.

— Я скажу, как колдовать, — сказал он. — Но ты дашь что-то взамен.

Он замер.

— Твоей жизни мало? — спросил он.

— Отпусти ее, и я останусь, буду работать на тебя, быть твоим рабом, как хочешь. Только отпусти ее.

— О ком ты? — он обошел и встал передо мной.

— Ты уже знаешь ответ, — сказал я с насмешливой улыбкой.

Он зло опустил нож, пригвоздив мою ладонь к столу. Болело, но бывало и больнее. Он злорадно улыбался, но это быстро угасло, когда он увидел, что я не закричал, не молил пощадить и даже не дрогнул.

Я посмотрел на нож, поднял голову, чтобы показать ему, что я не боюсь того, что он сделает. Он прищурился, поднял другой нож и вонзил в мое плечо. Кровь окружила рану, он крутил кинжал. Я выдохнул, но не закричал, ощущая, что он такое любит.

Он тяжело дышал, глядя мне в лицо, искал признаки страха. Ему явно нравились пытки. Чем больше боли он причинял, тем сильнее меня подташнивало, хоть в животе и не было еды.

— Это скучно, — сказал я. — Или убей меня, или отпусти ее. Но я не боюсь смерти. Я смотрел ей в лицо много раз, но, уверяю, я — человек слова. Я расскажу секреты яйца, если отпустишь ее. Просто реши, хочется ли тебе.

Он разглядывал мое лицо, а потом отстранился и кивнул стражу, который убрал ножи и плотно перевязал мои раны. В комнате ощущался запах моей крови. Мужчина в тюрбане медленно и терпеливо очистил ножи и вернул их в свой набор инструментов для пыток. Я с безразличием смотрел на него, прижав язык к шатающемуся зубу.

Он был похож на Локеша. Но Локеша было сложно предугадать. Я видел такое, что этому чудаку и не снилось. Кровь пропитала бинты на моем плече и ладони, все еще текла по моему лицу. Горячие капли крови падали с моего подбородка и пачкали рубаху, но я отстранился от этого.

Я был почти благодарен Локешу за это. Борьба с ним дала мне уровень уверенности, какой не было раньше. Его беспощадность заставила нас повысить смелость и инстинкты героев, чтобы сражаться на равных. Без него я бы не обладал той силой, что была сейчас. Все другие злодеи — военачальники, деспоты, тираны и преступники — не могли сравниться. Этот заслуживал умереть. И умрет от моих рук или когтей, как только выпадет шанс.

Он не пугал меня. Его ножи, позы, его вспышки гнева были лишь помехами. Мне было плевать, что он торговал оружием или покупал рабов. Но то, как он поступал с детьми, заслуживало гнева богини и ее тигра, и мы обрушим это на него.

Когда он убрал ножи, я сказал:

— Возьми камень в руки, — он сделал это, и я добавил. — Скажи, что отпустишь девочку.