Бремя чести (СИ) - "Darling Jen" (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Он тронул поводья и двинулся вперед, постаравшись выкинуть встречу с Милиной прочь из головы. Довольно скоро ему это удалось, поскольку его внимание привлекли те самые признаки грядущей войны, которые он страшился увидеть, въехав с утра в Вусэнт.
Мальчишки в своих играх только и делали, что сражались на мечах, и зависти в глазах при виде рыцаря было у них куда как больше, чем почтения.
Женщины суетились, все куда-то торопились, что-то закупали и выглядели очень встревоженными. Все обитательницы домов вдоль улицы поголовно — от маленьких девчушек до почтенных старух — вязали теплые вещи, расположившись на открытых верандах. Мужчины же, — о, те выступали королями! Высокомерно поглядывая вокруг, они обсуждали последние новости, со значением поводя бровями. И хотя едва ли каждый пятый уже записался в войско, все считали своим долгом похвастать перед знакомыми своим умением стрелять из лука или владеть мечом. Со всех сторон слышалось «варвары то, варвары се», причем произносилось это столь снисходительным, даже пренебрежительным тоном, будто против всех защитников Вусэнта выступит один хромой и полуслепой шаман.
Экроланду происходящее вокруг казалось абсурдом. Он знал, кто такие варвары, не понаслышке. Когда-то он ездил в Край Вечной Зимы с поручением от короля и прекрасно представлял себе всю боевую мощь варварской армии. Вусэнтовские маги не чета умелым шаманам. А ледяные гиганты? Их там сотни, и один-единственный, шутя, одолеет несколько отрядов. Только летнее солнце сможет повредить им, а до этого ой как далеко — сейчас только середина месяца Испытаний Духа и Плоти.
Слэм, посланный своими загадочными хозяевами далеко на север, — разведать обстановку, — должен был уже вернуться, и Экроланд пришпорил коня, спеша в Медовые Лужайки. Больше всего на свете ему не хватало разговора с другом, который сумеет все поставить на свои места, — или ему так просто казалось.
Он так и не задал себе вопроса: почему, собственно, магистр ничего не захотел узнать о драконе?
Но магистр был обо всем осведомлен. По крайней мере, считал так.
***
После того, как рыцарь объявил о том, что между ним и драконом возникло взаимопонимание, Аткас сел у костра и принялся терпеливо ждать. До той поры, пока не стало вечереть, он чувствовал умиротворение, смотрел на огонь и думал о всяких разностях. Голова клонилась все ниже и ниже, веки налились тяжестью, а мысли потихоньку заволакивало сонной одурью.
Но как только солнце скрылось за деревьями, вокруг пополз неприятный, пронизывающий холодок. Из окружающих предметов: деревьев, снега, неба, — исчезли теплые краски, все поблекло и насупилось. Замолкли голоса птиц, а на смену им пришли странные шорохи и легкий хруст веток где-то вдали.
«Нет, это не волки. Эри пообещал, что защитит меня от них, — попытался убедить себя Аткас, но руки у него задрожали. — И вовсе мне не страшно, просто здесь ужасно неуютно».
Ему послышалось, или где-то вдалеке раздался вой? Глазами он нашарил в костре ветку подлиннее и потолще, чтобы, случись что, можно было ее выхватить и ткнуть кому-нибудь в морду.
Солемне передалось его тревожное состояние, и она нервно всхрапнула. Стролл лишь мотнул головой, недоуменно посмотрев на Аткаса. Конь привык, что его хозяин всегда спокоен.
На негнущихся ногах оруженосец подошел к кобылке и зарылся пальцами в густую гриву, погладил по носу.
— Тихо, девочка, тихо. Они могут нас услышать!
Присутствие рядом двух больших и теплых животных принесло некую толику успокоения. Аткас утешал себя тем, что Стролл — конь боевой, и в случае чего сможет отбрыкаться.
Вернувшись к костру, юноша сел на землю и повесил голову. Наверное, хозяин никогда не вернется, и ему придется в одиночку добираться до людных мест сквозь непроходимый лес, в котором таятся толпы чудовищ, а волки-людоеды его непременно учуют, выследят и разорвут на части.
Когда страх достиг критической отметки, Аткас стал швырять в костер все больше и больше сучьев, чтобы пламя, взметаясь выше в небо, отгоняло всю нечисть. Хрустнула ветка, затем другая, — совсем близко.
Сначала он подумал, что Экроланд решил вернуться, и уже улыбнулся, поднимаясь навстречу хрусту, но тут же застыл, охваченный ужасом.
Из черной пропасти, сотканной темнотой, безмолвно и оттого еще более жутко надвигалась высоченная фигура с мертвенно бледным лицом, на котором зияли бездонные провалы вместо глаз. Порыв ветра всколыхнул массу волос, они разлетелись во все стороны, словно тысячи бледных тонких червяков закопошились на голове.
Аткас ойкнул и свалился без чувств.
Его беспамятство, однако, продолжалось недолго, хотя он рад был бы подольше пробыть в бессознательном состоянии, потому что уж больно страшно было бы прийти в себя и обнаружить поблизости это… это… Ее, в общем, эту фигуру, которой и названия-то не находилось.
Очнулся он от негромкого разговора и притворился было мертвым, но потом прислушался и изменил решение. Один голос ему был знаком и принадлежал ведьме, а второй, тоже девичий, он распознать так, с ходу, не смог. Открыв глаза, он уставился на них.
Девушки уложили его возле костра на шкуры, а сами, поджав ноги, устроились на своих верхних одеждах и грели руки над костром. Дженна повернулась и окинула его пренебрежительным взглядом.
И тут Аткас все вспомнил:
— Берегитесь! — хотел заорать он, но получилось то ли шипение, то ли придушенный хрип. — Здесь где-то поблизости ходит ужасное существо!
— И что же это, позволь спросить, за существо такое? — осведомилась Дженна, улыбаясь глазами.
— Тварь без глаз, у которой волосы как змеи, черная-пречерная! Она всех нас убьет!
— Ну у тебя и фантазии, дорогой мой, — сказала Дженна, тщетно стараясь удержаться от смеха. — Ты же меня увидел! Да ты тот еще трусишка, как я погляжу. Бедный Эри, небось, нянчится с тобой все время, веревкой к себе привязывает, а то еще, чего доброго, удерешь со страху.
Щекам Аткаса стало жарко. Он вдруг понял, что черные провалы на месте глаз, которые ему привиделись, на самом деле получились из-за игры теней на миловидном личике ведьмы. Да уж, у страха глаза велики! Давненько он не испытывал такого стыда. Но тихий голосок глубоко внутри шепнул: а может, ведьма тебя намеренно напугала, взяла и обернулась чудищем, чтобы потом от души посмеяться над боязливым оруженосцем?
Вторая девица махнула рукой, скорчив досадливую рожицу:
— Ой, да что ты с ним рассюсюкиваешь! Он нам для дела нужен. Только, наверное, не справится.
Аткас внезапно узнал ее: то была дочь магистра, которая, как сказала однажды вездесущая и всезнающая Эста, положила глаз на Экроланда.
— А что вы тут, собственно, делаете? — спросил он, подымаясь.
— На охоте мы, — буркнула Кармина и протянула ему освежеванного кролика.
Вот уж нелепая отговорка! Так он и поверил. Конечно, скажи девушки Аткасу, что они здесь затем, чтобы спасать рыцаря, то и подобное объяснение он вряд ли бы принял всерьез. Дженна нетерпеливо отмахнулась от дальнейших расспросов и потребовала:
— Ты лучше объясни нам, где Эри. Что же он, ночью решил сразиться с драконом? Ему что, дня не хватило?
— Он это, как его, — туманно ответил Аткас и поскреб в затылке. — Он вроде как подружился с ним, и драться не собирается.
Девушки обменялись недоуменными взглядами. Конечно, они в пути перебирали варианты того, как могут повернуться события, но до подобного они не додумались. Допрос Аткаса с пристрастием ничего не дал. Кроме короткой фразы, оброненной рыцарем: «Я нашел с драконом общий язык», больше они вытянуть не сумели и слова.
Некоторое время все молчали. Аткас неумело разделывал кролика под пристальными взглядами девушек.
— Н-да, дела, — вздохнула Кармина. — Что будем делать?
— Я так понимаю положение, — решительно сказала Дженна. — Эри понял, что вовсе не дракон — причина бед Эстока, а кто-то другой. Дракон пообещал, верно, рассказать об истинном убийце жителей, и рыцарь сейчас говорит с ним об этом. А то и вовсе они ведут философские беседы на высокие темы. Я, как мне кажется, знаю Эри, поэтому даже такое предположение может оказаться правдой!
