Тарра. Граница бури - Камша Вера Викторовна (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Если они со Стефаном правы в своих догадках, а иным образом объяснить странное послание не получается, сторонники Михая нападут в одном из четырех подходящих для засады мест. Вряд ли налетчики будут рисковать и собой, и возможными заложниками, устраивая драку в поле или вблизи от жилья.
Сам Шани захватил бы легата еще до встречи с таянцами. В горах, если взяться за дело с умом, можно спрятать не одну тысячу человек, там каждый камень становится укрытием, а каждая расщелина – неприступной твердыней. С другой стороны, взять заложником высокопоставленного клирика – объявить войну Церкви. Быть отлученным и проклятым вряд ли захочется даже тарскийцам. Если же валяющегося без сознания Михая какие-то умники превратили в прикрытие, то целят в Рене. «Сломанный клинок» означает пленение вождя, значит, о горах надо забыть, а по дороге к Всадникам для засады годятся лишь два места – находящийся в полутора весах от Гелани Козий лог и Тисовая падь, от южного конца которой до Всадников рукой подать. Тисовая удобней, и ее кавалькада должна вот-вот проехать. «Сломанный клинок»… Плен не убийство. Возможно, им предстоит долгая погоня по горам, но это лучше найденных в пади трупов…
Шандер оглянулся на «Серебряных», они, хвала Триединому, отличались неутомимостью волков. Нет, положительно, эту партию еще можно спасти. А когда он вернется, чем бы ни кончилось дело, он убедит Стефана покончить с Годоем. Или убьет тарскийца собственными руками, и пусть будет что будет!
2
Обратная дорога казалась бесконечной. Дело шло к вечеру, но немилосердное солнце продолжало неистовствовать. Кузнечики и те притихли, утомленные жарой.
Холмы Горды остались позади, и разомлевшая кавалькада медленно тащилась по чуть волнистой равнине. Рене ехал впереди остальных, вполголоса беседуя с лейтенантом Саррижем. Офицер Церковной гвардии толково и быстро рассказывал о том, чему оказался свидетелем. В отличие от близорукого и растерявшегося брата Парамона Сарриж не только смотрел, но и видел и запомнил, почему, собственно говоря, и оказался в Таяне. Феликс и Роман обоснованно полагали, что Аррой должен услышать рассказ очевидца.
Сам легат с наслажденьем вернулся в удобную карету, которую покинул, чтобы достойным образом встретить таянцев. Разукрашенный мул, со спины которого брат Парамон приветствовал эландца, трусил сзади под бдительным оком румяного послушника. Яркие одежды таянских нобилей перемешались с зелеными одеяниями клириков и черно-зелеными плащами Церковной гвардии. «Серебряные» и эландцы, однако, держались несколько особняком, соблюдая походный порядок. Не то чтобы они чего-то опасались, просто воинам и в голову не приходило, что можно вести себя иначе.
В лицо пахнуло долгожданной прохладой, кони оживились, бойко спускаясь в пологий овраг, заросший густым кустарником. Тисовая падь манила ласковой тенью, сладостью поздних ягод, бессвязным говором быстрой и холодной, несмотря на иссушающую жару, речки Зварки, торопящейся на встречу с Рысьвой.
Если бы Рене спросили, почему он велел остановиться, он вряд ли смог бы внятно объяснить. Ум эландца еще пытался разобраться в словах Эрасти Церны, а руки уже натягивали поводья. Люди и кони нехотя поворачивали назад. Многоцветная змея, пятясь, отползала от вожделенного укрытия.
Диман и два десятника «Серебряных» взялись за дело, едва заметив яростно машущую руку адмирала. Воины выдвинулись вперед, оттесняя от оврага бестолково озирающихся придворных. Опомнилась и Церковная гвардия, споро окружившая карету легата. Ланка, попросившая приезжего клирика о приватном разговоре, высунулась было наружу – увы. Несмотря на все протесты, чужаки твердо знали, что женщинам, особенно знатным, не место в схватке. Карета неуклюже развернулась и в окружении охраны отъехала на расстояние, показавшееся стражам безопасным.
Тисовая падь лежала впереди, такая уютная и тенистая. Сзади, в двух часах пути, рвались в небо Всадники Таяны. Впереди ждал отдых. Люди, раздосадованные и ничего не понимающие, настороженно смотрели на Рене Арроя. Герцог поискал глазами Ланку и, узнав, что она с легатом, обрадовался – воевать со строптивой девчонкой, наверняка сунувшейся бы в самое пекло, он хотел меньше всего.
Оглядев окруживших его офицеров, эландец бросил:
– Хотел бы я ошибиться, но, похоже, впереди – засада. Насколько мне помнится, чтобы перейти Зварку вброд в другом месте со всей этой ордой, нужно потерять день.
– Полтора, – лаконично отозвался усатый «Серебряный».
– Тем более. Ночевать в степи глупо. Не думаю, что в овраге засела армия – откуда ей здесь взяться? Скорее всего, там отряд, ненамного превосходящий наш. Если вообще превосходящий. На неожиданность ставят, поганцы! Неожиданности не будет. – Если только не заявится Осенний Ужас, но вряд ли чудище набросится среди бела дня на добрую сотню воинов. – Позаимствуйте у придворных плащи и шляпы. Спускаться вниз, громко разговаривая. Вы – собравшиеся напиться из речки оболтусы. Диман, стрелков в линию по краю оврага. Лошадей оставить. В эдакой чащобе от них одно расстройство. Спуск простой, без веревок обойдетесь.
Герцог тряхнул белой головой – эту привычку Счастливчика Рене когда-то знали во всех арцийских портах. Означал сей жест, что капитан принял решение и сбить его с курса теперь не смогут все ортодоксы мира.
– Первые двенадцать вниз! Позиция – вон на том уступе. «Придворные» – следом. Остальные – ждать! Сигнал – начало боя. Для охраны остальных должно хватить церковников.
– Если они не разучились драться, – буркнул Диман.
– Ну все, – Рене усмехнулся, – если я ошибся, конец моему доброму имени.
3
Аррой не ошибся. Едва «придворные» углубились в овраг настолько, что их стало можно отрезать, ловушка захлопнулась. Два огромных, оплетенных плющом ствола с тяжким кряхтеньем повалились, загородив дорогу, а из зарослей слитно ударили арбалеты. Будь атака неожиданной, после первого залпа уцелели б немногие, но «Серебряные» бросились на землю, и тут же сверху по зарослям хлестанули мушкеты эландцев. Некоторые пули, похоже, достигли цели, так как в ответ раздался низкий гневный вой. «Придворные» один за другим вскакивали с земли, срывая ненужные больше яркие плащи. Лежать осталось лишь несколько то ли раненых, то ли убитых – смотреть было некогда.
Не успел рассеяться пороховой дым, как стоящие в резерве молча бросились вперед и вниз, прикрывая один другого. Так они бегали сотни раз на учениях в Высоком Замке. Так их старшие братья бросались на укрывавшихся в западных лесах разбойников, но разбойники, как правило, всеми способами старались избежать схватки с лучшими бойцами Таяны. Засевшие же в Тисовой пади приняли бой, хотя он и начался совсем не так, как они рассчитывали.
Отведенные за ближайший пригорок церковники и придворные вытягивали шеи, пытаясь понять, что же творится в овраге. Здравый смысл подсказывал Рене оставаться в стороне от схватки. Логика настаивала, что, потерпев неудачу сначала с чудищем, а потом и с ядом, его недоброжелатели решили испробовать арбалеты. Они могли пожертвовать целым отрядом ради одной седой головы, значит, надо остаться наверху. Он и остался бы, если бы не видел растерзанных Осенним Ужасом, если бы не хоронил Иннокентия и Марко, не смотрел в глаза Стефану, не успокаивал Герику…
Напряжение и горечь последних месяцев требовали выхода, и Рене Аррой, «не заметив» с трудом сдерживающегося Димана, соскочил с лошади и, держа наготове пистоль, с ловкостью человека, проведшего не один год на качающейся палубе, бросился вниз по склону.
Ему повезло – он сразу наткнулся на врага. Коренастый воин в черных кожаных доспехах удивленно обернулся, услышав за спиной шум. Выстрел уложил его на месте. Отбросив разряженный пистоль – потом подберут, Рене обернулся к новому противнику, вооруженному тяжелым ятаганом.
Знакомое оружие… в своих скитаниях Рене с ним уже сталкивался. Атэвы с легкостью перерубают такими клинками и руки, и шеи… Если им это позволить. Что ж, спасибо атэвским корсарам за науку, но эти противники не хуже…
