Два талисмана - Голотвина Ольга (читать книги без сокращений txt) 📗
— Где Прешдаг сможет найти господина? — глухо спросил «человек-пес».
Ларш на миг задумался. К себе звать Прешдага ему не хотелось: молодой стражник снял комнату у любопытной и властной вдовы-лавочницы. Вот заявится он к ней в дом с крашеной хумсаркой…
— Где ты остановилась? — спросил он Авиту.
— В «Жареной куропатке».
— Вот! В «Жареную куропатку» пусть хозяин и приходит.
Милеста робко тронула Спрута за локоть:
— Я знаю, где лежит кость с остатками мяса, ее хотели дать детенышу дракона… Можно, я перед уходом накормлю звереныша?
— Жаль, что вы не насмерть уходили этого мерзавца Аштвера, — нахмурился Ирслат. — Но хоть крепко «краба» отделали?
— Крепко, капитан! — горячо откликнулся Фарипар. — Башку веслом пробили. Может, сдохнет еще…
— Молодец, парень. Будет тебе награда: и дело сделал толково, и вернулся вовремя. Завтра утром «Вредина» поднимает паруса.
И контрабандист добавил задумчиво, больше для себя:
— Больше ни дня не стану ждать этих крыс с их сухопутными затеями.
Глава 15
По пути к «Жареной куропатке» было рассказано и выслушано многое. Ларш объяснил, как очутился на пустыре: разгадал все-таки рисунок на восковой дощечке, связал в уме обведенную на воске туфельку с бабочкой — и туфлю, что видел в цирке на «пьяной сестре Прешдага». Милеста подробно поведала свою печальную историю. И даже Авита кратко повторила для Спрута рассказ о своем плене в дядюшкином имении.
В гостинице их явление произвело фурор: постоялица вернулась в компании молодого Спрута, чернокожей хумсарки и юнца в красивом, но измазанном и разорванном камзоле.
Примчалась хозяйка, ахнула и хотела было задать резонные вопросы. Но Авита сообразила, как унять ее любопытство:
— Госпожа Лаинга, это высокородный Ларш Ночная Волна из Клана Спрута. Я собираюсь купить у него рабыню, — кивнула она в сторону Милесты. — Моя служанка уже вернулась?
Лаинга, успокоенная разумным объяснением, закивала:
— Вернулась, госпожа! Сидит на кухне с моими слугами…
Хозяйка гостиницы не договорила: «…и напропалую рассказывает им о невероятных событиях, что стряслись в Наррабанских Хоромах». И так было ясно, что Барабулька не помалкивала.
— Скажи ей, пусть бежит к булочнику и купит булочек с маком. А сама распорядись приготовить отвар шиповника. Мы хоть и с пира, но не прочь перекусить.
— Прикажу, — кивнула Лаинга. Спохватилась, вспомнила: — Приходила госпожа Прешрина, домовладелица…
— Да, знаю ее.
— Принесла пакет с бумагами, который нашла в корзине с одеждой покойной госпожи Афнары. Наследнице, стало быть, доставила.
— Погляжу, — кивнула Авита и в сопровождении гостей направилась к своей комнате.
Чуткий слух девушки уловил фразу, которую одна служанка шепнула другой:
— Ух ты… ушла с Вепрем, вернулась со Спрутом…
Авита приосанилась: она явно становилась все более значительной персоной в гостинице «Жареная куропатка»…
В комнате Ларш начал было вновь выспрашивать Милесту о ее приключениях во всех подробностях. Но Авита, в своей комнате осмелевшая, взяла актрису за плечи, развернула лицом к свету от окна, заглянула в глаза.
— Девчонка измучена, едва на ногах стоит! Еще хлопнется в обморок… Ложись-ка, милая, на мою постель, покрывалом укройся. Вряд ли уснешь, но хоть полежишь, отдохнешь…
Милеста, наскоро пробормотав слова благодарности, юркнула на кровать, натянула до подбородка тонкое покрывало.
— Я не думаю, что Милеста в чем-то виновата, — сказала Авита таким тоном, словно актрисы не было в комнате. — Когда господин увидел ее в цирке, то принял за пьяную. Видно, еще действовало сонное зелье. Будь она преступницей, не стала бы принимать это снадобье как раз тогда, когда нужна ясная голова. Просто убежала бы и спряталась — хоть у циркачей, хоть еще где. Но пить снотворное, когда тебя все ищут… глупо, еще как глупо!
И, развернув лежавший на столе пакет, принялась читать верхнее из писем.
Ларш хотел возразить: мол, «сестра Прешдага» могла притвориться спящей. Но вспомнил похрапывание девушки, неясное бормотание… Нет уж! Либо Милеста — величайшая из актрис, а он, Ларш, — слепой дурень, либо она действительно спала тяжелым, нездоровым сном.
— Но о том, что Хранитель ждет Милесту, знали только она сама, Эртала… и ты, Авита, — задумчиво сказал Спрут.
— Еще знал тот слуга, что передал письмо, — тихонько уточнил Мирвик, пристроившийся в углу.
— Секретарь, — поправил Ларш, который знал всю историю с письмом от дяди. И тут же молодой Спрут принялся продумывать ситуацию, при которой секретарь подослал к Хранителю свою сообщницу, нанял хозяина цирка и подсыпал Милесте сонное зелье…
Ох, бред!..
— Эртала? — задумчиво сказал Ларш. — Но Эртала совсем не похожа на Милесту. Хранитель бы их не перепутал. Одни волосы чего стоят!
— Хранитель видел «коварную разлучницу» только на сцене, — усмехнулся Мирвик. — А волосы… припомните-ка, барышни, как вы в кладовой парики примеряли. В сундуке был один светлый — точь-в-точь как волосы Милесты. А фигура… я сам слышал, как Милеста говорила, что у них с Эрталой фигуры одинаковые, хоть платьями меняйся!
— Да, я так говорила, — грустно отозвалась с кровати Милеста. — Но я не верю, что Эртала… Она была так добра ко мне… А про письмо она могла кому-нибудь рассказать!
— А сонное зелье кто тебе мог плеснуть? — уточнил Мирвик.
— Да любой, кто на сцене был! Актеры, господа…
— Эртала тоже спала, когда заявились стражники, — припомнил Мирвик. — Еле добудились. Я это видел, я ручаюсь: не притворялась, спала… Кто вам вино наливал?
— Я наливала, — сухо сообщила Авита. — Обеим.
Повисло неловкое молчание.
— Есть способ выяснить, кто затеял интригу, — так же холодно сказала девушка. — Как именно Хранитель узнал, что Милеста согласна прийти на свидание?
— Я подробно не расспрашивал, — пожал плечами Ларш.
— Эртала написала ответ от имени Милесты на обороте письма, присланного Хранителем. Если ответ был устным и передан через секретаря — значит, виновны или секретарь, или Милеста. Если ответ был написан на чистом листе бумаги — это может быть чей угодно обман. Но если согласие изложено на обороте письма с приглашением…
— Да, — кивнул Ларш, — понимаю. Тогда это дело рук Эрталы. Она же на ваших глазах писала как раз на обороте… Сказала, что отказ, но вы же не видели, что там было на самом деле. Да-да, обязательно спрошу дядю…
Художница с каменным лицом кивнула и принялась просматривать письма, остальные задумались.
Внезапно Авита коротко, удивленно вскрикнула.
— В чем дело? — вскинулся Ларш.
Авита невесело усмехнулась:
— Прошу господина простить меня. Ничего такого, что помогло бы Спруту в решении его задачи. Но кое-что важное для меня. Боюсь, что это касается смерти моей тетушки…
«Вот только твоей тетушки мне сейчас не хватало!» — с досадой подумал Ларш, но из учтивости спросил:
— Бумаги довольно старые. Неужели они могут прояснить то, что случилось недавно?
— Может быть. Это переписка моего покойного дяди Джилиогара, старшего тетушкиного брата, с неким наррабанцем. В письмах из Наррабана нет подписи.
«И тут наррабанцы», — тоскливо подумал Ларш.
— Этот наррабанец, — продолжала Авита, — пытался сторговать у дяди ценный предмет: браслет, разрушающий любые чары. Но сделка не состоялась.
— Браслет? — вскинулся Ларш. Проклятые браслеты в последние дни преследовали его со всех сторон. — Как он выглядел?
— Здесь не написано. Но эти строки напомнили мне о том, что я хотела сказать моему господину еще в Наррабанских Хоромах. Если Спрут изволит помнить рассказ Прешрины, хозяйки дома, где… Она говорила, что тетя нашла у себя в старых вещах браслет. На кожаной основе, бисерный, синий, с голубыми змейками. Она еще из интереса второй такой же сплела…
— Ну, точно! — воскликнул Ларш. — Как же я мог забыть?..
