Слишком много врагов (СИ) - Розанов Вадим Вадимович (версия книг txt) 📗
Так что после таких "счастливых" студенческих лет Федор был рад и отдельной квартирке на чердаке, и очень приличному жалованью военного врача. Кое-что даже родителям стал посылать.
Так вот квартира эта оказалась свободной! Федор снял ее, заплатив пока за месяц. Забрал из казармы вещмешок и врачебную сумку и поехал на склад-хранилище, куда перед отъездом из Киева он сдал несколько коробок и корзин с кое-какими вещами и книгами, которыми он оброс за годы учебы.
Там пришлось даже поругаться. Выдать его имуществу Федору были готовы, но вот доставлять его куда-то за сутки до Нового года никому не хотелось. Предложили доставку дня через три, когда пройдут последствия праздника. Федор уже почти совсем отчаялся и попытался объяснить, что он только приехал и в съемной квартире у него даже чашки нет.
- А откуда приехали-то? - равнодушно спросил артельщик, перебирая на столе какие-то бумаги.
- Из-под Варшавы...
- Да брось ты, - артельщик поднял глаза, как-то по-новому посмотрел на потрепанную шинель Федора и вдруг попросил: - Расстегни...
Увидев на кителе выполнившего его просьбу Федора "варшавскую" медаль и нашивку за ранение, артельщик вытащил из тумбы стола бутылку водки, краюху хлеба, пару стаканов, налил по половине и подвинул стакан Федору.
- Давай за победу. Я сам с ними в 35-м под Минском хлестался, нога с тех пор к погоде ноет... Ну вы ребята дали.
Выпили. Отщипнули по кусочку хлеба, занюхали.
- У меня сейчас бригада с доставки приедет, сразу отправлю ее к тебе, не волнуйся. Сегодня все доставим.
- У меня там лифта нет...
- И не бери в голову. Поднимут все. Самого-то как зацепило? Ты же врач?
- Снаряд в госпиталь попал. Контузия.
- Бывает. Ты поосторожнее давай. С головой не шутят. Тем более с твоей профессией.
Так что расстались друзьями.
Доставили все, действительно, в тот же день. Без слов подняли наверх, а на робкую попытку Федора дать "ребятам" на чай бригадир отрицательно замотал головой:
- Спасибо, не возьму. Артельщик узнает - убьет.
- Да как он узнает-то?
- А у него глаз такой - все видит. Он же артиллерист. Как и Вы с поляками воевал. В противотанковой артиллерии. Навидался такого. У нас его все уважают.
Так что в предпоследний день декабря Федору удалось и углом своим обзавестись, и даже как-то его благоустроить.
И поэтому 31-го он сначала встречал Новый год с Машей и ее отцом, а потом долго гулял с девушкой по зимнему заснеженному Киеву, любовался фейерверками и вообще чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Впереди был целый месяц отпуска. На Рождество Федор планировал съездить к родителям, а затем вернуться и захватить еще кусочек Машиных студенческих каникул. Жизнь была прекрасна.
Глава третья.
"Победа - дело утомительное". Именно к такому выводу пришел Верховный гетман после завершения празднования взятия Варшавы. Бесконечные приемы, молебны и прочие публичные церемонии утомили даже его, хотя общение с массами людей он любил, понимал значение этого направления работы в карьере политика и за словом в карман не лез. Причем в прямом смысле слова - подготовленные помощниками речи, как правило, так видоизменялись в ходе произнесения, что узнать их авторам обычно было трудновато.
Нынешний, и причем первый по счету Верховный гетман, личностью вообще был неординарной. Выходец из семьи мелких торговцев, уроженец Екатеринославской губернии он в детстве и юности мало учился, но рано начал работать. И быстро понял, что принадлежность к власти и кормит сытнее, и усилий требует меньше. Невысокий, очень активный и доброжелательный крепыш, готовый взяться за любое дело и не обремененный излишними комплексами, органически вписался в политическую структуру начала 20-х годов, когда многое было зыбко и непонятно, прежние критерии и порядки отмирали, а новые еще только формировались. Здесь было не до соблюдения формальностей. Умеешь работать - работай, а какого ты рода-племени и где учился - не так уж важно. Будущий Верховный с вечной улыбкой на круглой физиономии, забавным малороссийским говорком очень быстро доказал свою эффективность в делах управления. Чаще всего его выручала природные крестьянские смекалка и хитрость, затем прибавился опыт, но главное, что обеспечивало его успех - это абсолютная беспринципность. Цель - успех. Здесь, сегодня и с минимальными усилиями. Если для этого придется отказаться от вчерашних друзей - тем хуже для них. Да и не было у него настоящих друзей. Попутчики, союзники в подковерной борьбе, в лучшем случае приятели.
На глаза тогдашнему Верховному правителю - известному полководцу Великой войны, который после 1917 года на пару лет отошел в тень, а потом неформально возглавил разнородные русские силы во время первой полькой войны и в итоге взял у большевиков Киев - этот деятель попался в конце 20-х годов, будучи в этот момент заместителем мэра Киева. Попался и пришелся ко двору. Вскоре последовал резкий карьерный скачок. Заместитель, а затем и руководитель канцелярии Верховного правителя. Новые обязанности и место в ближнем кругу. Место, правда, сначала не слишком престижное, да и прозвище "наш хохол", которым его наградили другие участники этого ближнего круга подразумевало несколько пренебрежительное отношение.
Суметь стать необходимым Верховному правителю было непросто. Тот старел, не слишком хорошо уже понимал быстро меняющийся вокруг мир, а, главное, все время жил с ощущением чего-то недоделанного.
Как ни странно, в основе этого ощущения лежал вопрос о форме правления. Хотя большинство населения Новой Киевской Руси уже закрыло для себя вопрос о монархии, бывшему генералу, присягавшему на верность государю императору, казалось, что он все же должен до конца прояснить этот вопрос и восстановить в стране монархию. Это подспудное убеждение часто прорывалось в его практических делах, но совершенно не находило понимания у тех групп финансовых и промышленных воротил, которые в значительной степени определяли направление внутреннего развития НКР. Им никакая монархия была не нужна. Напротив, они предпочли бы классическую парламентскую республику западноевропейского типа с т.н. ответственным правительством. Там все понятно и предсказуемо. Надо лишь о ценах договориться.
К середине тридцатых этим людям стало окончательно очевидно, что Верховного правителя пора менять. Сказывался возраст, и все чаще он пробрасывал идею передачи власти одному из Романовых.
Никто теперь уже не знает, что стало причиной неожиданно быстрого ухода Верховного правителя в 36-м году - то ли действительно болезнь, то ли очевидное огорчение от того, что годом раньше не удалось завершить дело с поляками как должно, то ли помог кто. Но факт остается фактом: страна стояла перед необходимостью выбора нового лидера.
"Наш хохол" к этому моменту уже поднабрал силенки. Должность позволяла ему курировать основные кадровые назначения, так что обязанных ему должностями было уже немало. Поскольку Верховный правитель в последние годы жизни появлялся на публике и выступал публично уже крайне редко, то с объяснениями основных политических вопросов, как правило, выступал тоже он. Его образность мышления, народные словечки - иной раз и острые, абсолютная свобода и раскованность речи несколько претили традиционной интеллигенции, но она в НКР была в явном меньшинстве. А народу нравилось: Вот как режет! Наш мужик, жизнь понимает!
При этом хохол был крайней предупредителен по отношению к старым соратникам Верховного правителя, ветеранам борьбы за становление НКР, с премьером из крупных промышленников всегда здоровался первым, к месту и не очень хвалил министров обороны и внутренних дел. И постоянно подчеркивал, что все успехи страны достигаются только благодаря совместным усилиям ответственной власти, трудолюбивого народа и щедрого бизнеса. Мол, все у нас хорошие, живем мы дружно, а будем жить - еще лучше! То есть настолько позитивный человек, что и прицепиться не к чему. Из слабостей - любит все украинское: еду, народные песни, даже национальную одежду.
