Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic & (читать книги без сокращений txt) 📗
— Я никого не вижу. Я тебя люблю, — нехотя отпускаю парня, не отпуская распутные мысли о нем. — Так что не ревнуй, малыш, и будь любезен, выдай своему охотнику полотенце и какой-нибудь шмот переодеться. Пойду остыну и, наконец-то, почувствую себя человеком, а не грязным похотливым животным, — улыбаюсь трезвеющему на глазах парню, который послушной золотой рыбкой исполняет мои просьбы, начиная с последней.
Недолгие поиски, и мне вручается растянутая до безразмерного размера футболка, очевидно, когда-то бордового цвета, но все еще с четко различимым принтом ползущей ящерицы и домашние брюки, которые Денис, видимо, покупал на вырост, но так и не дорос. Внаглую устраиваю стриптиз и оставляю свою смущенную до кончиков ушей добычу разбираться с оставшимися двумя желаниями, в глубине души, разума и одной конкретной части тела надеясь на исполнение четвертого.
Не исполнилось. Впрочем, так и должно было случиться по всем сказочным канонам. После сытного ужина накатила такая неодолимая усталость, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Так бывает, когда слишком долго держишь себя в напряжении и вдруг понимаешь, что все самое сложное ты уже преодолел. Вот и я так же, после стольких перипетий отпустил себя и даже не заметил, как вырубился на тесном, жестком ложе, выиграв еще одно маленькое сражение и уложив-таки Дениску себе под бок.
Думал, просплю как минимум до полудня и… не угадал. Всегда спал чутко, но эта ночь стала исключением. Иначе сразу бы просек, что Дениса нет рядом. А тут и не заметил, когда мой согревательный элемент во весь рост успел выскользнуть из рук.
И все же тихий шорох поблизости вытягивает меня из царства Морфея, возвращая в еще дремлющее тело сознание и мгновенно наполняя его тревогой.
Блеклый свет экрана телефона рассеивает крохотный кусочек темноты, достаточный чтобы различить темный контур фигуры Дениса, который сгорбился над столом и с упорством копателя «майнкрафт» что-то выискивает в недрах своего стола.
— Дэн, — голос еще хриплый ото сна.
Парень на миг замирает, словно преступник застигнутый врасплох, и снова продолжает поиски, торопливо проговаривая предназначенную мне «колыбельную»:
— Спи-спи, я сейчас.
Но мне уже не до сна. «Силы» восстановились, и я ощущаю Дэна как никогда, понимая, что подняло парня посреди ночи.
— Денис, тебе нельзя принимать таблетки. Ты выпил, — предостерегаю, прекрасно понимая, во что может вылиться смешивание несовместимой химозы.
— Да брось, ничего не будет. Я их столько сожрал, что могу плеваться ядом, — парень за шутками пытается скрыть, как ему сейчас плохо, но меня не обмануть.
Мне не нужно особо напрягаться, чтобы чувствовать Его и его БОЛЬ. Она импульсами проникает под кожу, скручивает каждую мышцу, высверливает каждую кость, и мне становится дурно, но не от этих фантомных реакций, а при мысли, что безжалостная садистка мучает моего человека.
— Иди сюда, — тяну руку в мрак комнаты. Я должен помочь. Я могу помочь и сделаю это немедленно. И видя, как Денис продолжает копаться, с нажимом приказываю: — Живо!
Целых полминуты наблюдаю, как мой упрямец борется между желанием упереться рогами в землю и тем самым нарваться на грубость, или все же внять гласу разума и послушаться. Я уже готов встать, чтобы «помочь» ему с выбором, но Денис, видимо, услышав мои мысли, разворачивается и идет ко мне сам. Оседает сломанной куклой, но все же прижимается, ища не то защиты, не то утешения.
— Ложись, — сам осторожно укладываю Дениса на живот, отчетливо видя, где таится источник мук, терзающий его тело. Он просвечивает сквозь тонкую футболку, пролегая коричнево-красным стержнем от шеи до копчика, и мне не надо чувствовать, чтобы понимать насколько ему сейчас больно.
Тело напряжено. Испарина впиталась в ткань. И окружающая нас темнота кажется благом, не давая мне видеть мертвецки бледное лицо и сухие потухшие глаза Любимого. Потому что даже невольный стон, сорвавшийся при неловком движении с плотно сжатых губ Дениса, заставляет болезненно сжаться сердце.
— Тише-тише… — нависаю над уткнувшимся лицом в подушку парнем и задираю на нем футболку. Денис не сопротивляется, видимо, находясь в том состоянии, когда разум уже мутится, а может просто темнота стирает его застенчивость.
Дар звенит в сознании высоким напряжением, преобразуя силу мысли в целительную материю, и, разливаясь по телу жаром, нагревает ладони, которыми касаюсь измученного тела. Сами собой приходят слова и срываются с губ не то молитвою, не то заклинанием. Проваливаюсь в транс, раз за разом вытягивая из Любимого колючие нити боли и сжигаю их в пламени, что рвется прямо из души. Это нелегко и даже больно, но я готов разделить на двоих те страдания, что пришлось испытать моему парню. Нет, мужчине!
Закрываю его собой, как щитом, и так и согреваю Дениса в объятиях, делясь своей силой и светом минуты, часы, вечность, пока не слышу, как скованное болью тело расслабляется и с губ срывается облегченный вздох. Мирное сопение утягивает в сон. Я устал. Я очень устал…
Примечание к части
Музыка под настрой:https://www.youtube.com/watch?v=wmmDMgHG5M8 Серые глаза — рассвет, пароходная сирена, дождь, разлука, серый след за винтом бегущей пены* - Редьярд Киплинг
>
Часть третья. Любовь. Песнь девятая. Евангелие от Дениса
Massive Attack - Saturday Come Slow
— Маркиза, отвали, я спать хочу, — вяло отмахиваюсь от кошки, которая непривычно настойчиво щекочет усами, тычется мокрым носом и дышит мне в ухо, и снова проваливаюсь в теплое, пуховое облако сна.
Нет, я не падаю. Я лечу. Невесомый, согреваемый бархатными лучами солнца, что касаются кожи, щекочут и, кажется, пронизывают тело насквозь, преобразуясь в легкое желание. Так бы и парил в междумирье, обволакивающем сладкой негой, где мне легко, свободно, где у меня ничего не болит и из которого так не хочется выплывать.
— Просыпайся, Любовь моя. Нас ждут великие дела, — мурлычет Маркиза голосом Лиса, и я стремительно пикирую с небес на землю. Из дивных грез в чудесатую реальность, которая шельмоватой цыганкой выдергивает из колоды разномастные карты и показывает мне расклад.
Прошлое. Бубновая шестерка стелет передо мной дальнюю дорогу. Черномастный пиковый валет смотрит с прищуром и бросает в меня лайковую перчатку. А вслед десятка той же масти, преобразуясь в изящный фужер, припоминает пьянку в скучной компании отца.
Настоящее. Червовый туз сулит судьбоносную встречу. Десять красных сердец расцветают Любовью. И на современном коне летит сквозь пространство крестовый король — Лис!
Будущее увидеть не успеваю, потому что, распахивая глаза, упираюсь взглядом в реальную действительность и едва давлю первое желание шарахнуться в сторону, а в следующую секунду уже тихо трясусь от смеха:
— Изыди, Демон! — Протягиваю руку к оскалившейся маске Кицунэ. — Это моя!
— Твоя, — нависая надо мной, Лис сам стаскивает с лица экипировку мистического лиса и скалится уже человеческой, самой очаровательной для меня улыбкой. — И я весь твой! — И я не могу отвести глаз от этих чувственных губ, которые мой Ведьмак медленно обводит языком и, околдовывая, превращает легкое утреннее напряжение в паху в по-настоящему жесткую проблему. — Как ты себя чувствуешь? — хрипловатый шепот отзывается в теле до странности приятными вибрациями, и мне кажется, что я, точно губка, жадно впитываю сочащиеся из парня теплые энергетические потоки.
— Удивительно хорошо… — Не без труда отрываю взгляд от шепчущих уст и перевожу на… Нет, все еще не могу прямо смотреть ему в глаза и, отворачиваясь, рассматриваю белые разводы на маске Кицунэ, подшучивая над своим совершенно ненормальным состоянием. — Если бы не видел перед собой Демона, подумал бы, что в раю.
И в самом деле, за долгие годы «после» я настолько привык жить по принципу «если ты проснулся и у тебя ничего не болит — значит ты умер», что сейчас слушаю свое тело и не понимаю, почему чувствую себя необыкновенно живым.
