Книга семи печатей (Фантастика Серебряного века. Том VI) - Зайкин П. (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗

«Дядя» приехал.

Кларимонда так настроила меня против него, что я встретил своего друга, маркиза де Боклэра, довольно неприветливо. Я спросил, почему он так внезапно нарушил свой летний отдых? Он пожал плечами:

— Дела…

Я не удержался от вторичного саркастического вопроса: почему он на этот раз изменил своему обыкновению предаваться летом ничегонеделанию, и какие такие «дела» вызвали его из Норвегии?

Он серьезно, и, как мне показалось, грустно взглянул на меня:

— Вы, должно быть, порядочно переутомились, мой друг, — промолвил он. — Зачем так убивать себя работой?

Я едва удержался, чтобы не вспылить. С чего он взял, что я переутомился? И почему такой тон, словно он говорит с умирающим? Это просто глупо и бестактно!

Я пробормотал сквозь зубы:

— Напрасно вы беспокоитесь, маркиз. Я желал бы и вам такого же прекрасного здоровья, как мое.

Маркиз опять пожал плечами и как-то странно взглянул на меня.

Как это ни глупо, но его приезд решительно расстроил меня… Вдруг Кларимонда окажется права… Надо быть осторожным…

…За мной следят! Еще этого недоставало!

Это так отвратительно, что мне не хотелось бы даже писать об этом… У меня такое ощущение, словно я окунулся в давно прошедшие времена, когда всюду шныряли шпионы и наемные убийцы, и людей хватали и без суда и следствия бросали в тюрьмы… Неужели Кларимонда права? Неужели жизнь, при всем ее прогрессе, вступает временами на прежний путь? Неужели возможны рецидивы к грубому и страшному прошлому?..

Вчера вечером я по обыкновению отправился в парк на свидание с Кларимондой. Но меня ждало разочарование: Кларимонда не пришла. Я увидел ее только на мгновение вдали: она мелькнула, как светлое облачко на дороге и исчезла.

Я тщетно прождал ее почти до утра. Луны сегодня не было, и кругом царила тяжелая темнота. Океан глухо ревел во тьме, и волны разбивались о берег с грохотом пушечных выстрелов. В крайне удрученном состоянии я отправился к себе в башню. У меня было такое ощущение, как будто у меня отняли Кларимонду и заковали мое сердце в цепи…

Вдруг я заметил, что за деревом мелькнула какая-то тень… Это был соглядатай. За мной следили! Я кинулся с поднятыми кулаками, но тень бесследно исчезла… Я знаю, кто это…

…Кларимонда не приходила…

…Кларимонда и сегодня не приходила. Что это значит? Я мучаюсь тоской и страхом… Что с ней? Что такое готовится в нашей судьбе? Ее исчезновение я ставлю в прямую связь с приездом «дяди» и теряюсь в неразрешимых вопросах…

Куда она исчезла? Быть может, она боится приходить в парк? А может быть, ее заточили? Не меня, а ее.

…Я, кажется, действительно переутомился. Я немного нездоров. Они до известной степени правы: мне в самом деле не мешает отдохнуть и полечить нервы.

Вчера ночью я стрелял из моего браунинга в шпионов и прострелил одному из них ногу. Они опять подкарауливали меня в парке…

А сегодня поутру я имел тяжелое столкновение с маркизом. Я прямо и категорически обвинил его в том, что он насильственно удалил от меня Кларимонду. Я назвал его негодяем и дал ему пощечину. И заявил ему, что если он считает нужным, то может пригласить меня к барьеру.

Он ничего не возражал мне и не вспыхнул от моих оскорбительных слов. Он только отшатнулся, когда я его ударил, и все время повторял:

— Мой бедный друг! Мой бедный друг!

Этот «бедный друг» окончательно вывел меня из себя. Я не мог вынести этого тона, этого сожаления. Я бросился на него…

Меня схватили, и я не помню, что было дальше…

Я очнулся в своей комнате, в башне… Я лежал раздетый в постели, с обвязанной головой, с ледяным пузырем на темени, и ощущал страшную слабость и разбитость во всем теле.

Да, я нездоров… Они говорили, что нужно пригласить врача. Пускай приглашают… Я ничего не имею против врачебного вмешательства. Я хочу быть здоровым, потому что повесть о Кларимонде еще не кончена. А главное, я хочу еще раз видеть Кларимонду, хотя бы для этого мне пришлось отправиться на край света. Я не могу жить без нее… Я слишком люблю ее…

Я слышал, как маркиз говорил врачу что-то такое о наших дружественных отношениях и о том, что он любит меня как родного брата. Врач предлагал немедленно перевезти меня в санаторию, но маркиз и слышать не хотел об этом. Он уверял врача, что сумеет создать для меня такую же обстановку, как в лучшей специальной санатории, и что здесь мне будет гораздо лучше, чем среди посторонних людей…

Я слишком слаб, чтобы протестовать против этого насилия. Меня одолевает полная апатия… Все равно! Я отдохну, выздоровею и тогда буду действовать решительно.

…Они меня не пускают! Они меня держат в тюрьме… И ее тоже не пускают! Она не приходит.

Луны нет. Небо черное и все кругом черно и печально… Гремят выстрелы волн, и бушует океан. И над замком несутся хмурые тучи столетий…

Я живу, как пленник, в той самой башне, где несколько веков тому назад томился в заключении предшественник моего Я.

Я считал маркиза лицемером. Но вот мне приходит в голову, что, быть может, он в самом деле искренне любит меня. Быть может, он искренне убежден, что здесь мне лучше, чем где-либо, и только поэтому не выпускает меня отсюда…

События повторились: я опять пленник, я опять жилец башни… И тщетно я спрашиваю себя: неужели любовь может налагать такие же цепи, как и ненависть? Неужели то, что прежде делалось во имя ненависти, теперь может быть сделано во имя любви?

Тогда было сказано: «Я тебя ненавижу, и поэтому сиди в тюрьме за глухими стенами…» Теперь говорят: «Я тебя люблю, я забочусь о тебе, и поэтому я не отпущу тебя из этой башни…» Результат один! И результат этот — страдание и тоска и разлука.

Но таков удел всего человечества! Короткий миг счастья, а затем разлука и глухие стены тюрьмы… Тот, кто несчастен, кто болен, кто томится тщетными запросами духа и загадками бытия — тот неизбежно заключен в стены тюрьмы. И несутся над ним тучи столетий, а он стучится в стены своего склепа и тщетно спрашивает и волны и тучи и небо, где выход из темницы?

И только маленький, маленький просвет открывается ему в будущем. И просвет этот — Кларимонда!

Ее нет… Но я знаю, что она опять пройдет мимо замка. Когда появится луна, и свет ее ляжет искрящейся дорогой над океаном, Кларимонда опять придет ко мне… Она подойдет к подножию моей башни и поднимет ко мне руки…

Кларимонда придет… А пока я каждую ночь отворяю свое окно и кричу на весь мир:

«Кларимонда!»

Я кричу в даль веков… И мой крик останется в мире и пронесется через века и народы. И когда-нибудь лунной ночью он коснется слуха моего потомка… Он вздрогнет, услышав таинственное имя Кларимонды. Он будет вспоминать о ней… Он будет искать ее… Он будет любить ее…

Борис Никонов

ЛЕГЕНДА О ФОРТЕПИАНО

В одном из итальянских монастырей проживал в старые годы монах по имени Франческо Пианоза.

Среди монастырской братии Франческо Пианоза пользовался славой прекрасного музыканта. Он управлял монастырским хором, играл на органе во время торжественных богослужений и даже сочинял музыку к церковным песнопениям. Все свободное от обязательных служб время брат Франческо посвящал музыке. Он до такой степени был увлечен этим искусством, что приор монастыря однажды пришел в смущение: ему показалось, что брат Франческо сотворил себе кумира из музыки.

Приор обратился за наставлением к монсеньору: