Новый град - Фиалко Натан Моисеевич (онлайн книга без .TXT) 📗
— Я констатирую, Семен Яковлевич, — с некоторым раздражением произнес председатель, — вы опять прибегаете к вашему методу сцепления двух крайностей: или хаотическое состояние, в котором и пылинка не исчезает бесследно, или же отобранная и в себе замыкающаяся, небольшая группа индивидуумов; прежде сцепление крайностей было положительное, а теперь сцепление исключающее, отрицательное. Практическая, ежедневная жизнь не дает нам этих фигур. Отдельные события воспринимаются нами сразу и приблизительно одинаково каждым человеком нашей эпохи; так было с людьми и во всякую другую эпоху. Для всех практических целей мы можем считать такие, непосредственным образом установленные факты несомненными, а они не укладываются в вашу систему мышления посредством фиксации двух крайностей, ибо и эти крайности, поскольку они существуют, суть только отдельные факты в серии или в хаосе. Вы сами признаете, что ваше действие было нарушением Правильности, и я, и всякий другой в этом не сомневается. Нарушение Прибыльности опасно для жизни людей нашей эпохи, ибо оно разрывает их гармонический общественный строй, и люди защищаются от этого зла посредством строжайшего отношения к самим себе, следовательно, и ко всякому отдельному лицу, обнаружившему неправильность. Было бы нелепо думать, что это только я и присутствующие здесь члены заседания осуждают ваш поступок; все жители нашего района, и даже жители другие районов, следовательно, вся Россия вас порицает. Правда, как вы говорите, что один человек не может вступать в непосредственные сношения со всем остальным человечеством, а потому, с другой стороны, невозможно, чтобы все человечество вам прямо в глаза выразило свое осуждение; для этого необходима и достаточна только одна и небольшая группа людей, и, если бы вместо меня и других, сидящих здесь, людей была призвана какая-либо другая группа людей из нашего или другого района, отношение к вам было бы одинаковое по сущности и отличалось бы, может быть, только меньшим искусством и большей резкостью, т. е. почти то же самое произошло бы, когда в древние времена, во время неурядиц, правильный и законный суд заменялся самосудом. Наш строй Правильности, какой он существует и каким мы его познаем, есть результат бесчисленного множества действий, происшедших в течение веков; если кто находит недостатки в нем и ищет в прошлом причин их возникновения, тот неизбежно приходит к открытию исторических ошибок, откуда эти недостатки берут свое начало. Но кто находит исторические ошибки, тот обнаруживает только свой собственный темперамент, свое нетерпение в исследовании прошлого; да оно и весьма понятно, ибо прошлое человечества составилось из бесчисленного множества бесконечно малых и равнозначащих фактов. В действительности нет и не может быть ошибок, но в человеческом рассуждении неизбежны ошибки.
— Мы с вами теперь совершенно согласны: вы порицаете человеческий разум, но и я воюю против разума. Весь наш строй Правильности есть продукт разумной деятельности.
— Нет-с, мы с вами не согласны, — строго проговорил проф. Краснолобов и замолчал.
После некоторой паузы проф. Гольдовский глубоко вздохнул и, окинув всех испытующим взглядом, заговорил:
— Что дало человечеству господство Правильности? Равенство. Осуществилось равенство видимое, и всякое видимое неравенство исчезло. Самый низменный из человеческих инстинктов удовлетворен. Стремясь к равенству, человек необходимо должен отказаться от своих собственных и унаследованных природных дарований; вместе с этим он и от всякого другого человека, неумолимым образом, требует той же жертвы; он становится палачом для самого себя и для всякого другого человека. Равенство достигнуто, но потеряна свобода, зачахло творчество. Когда человек стремится к тому, чтобы быть равным другому человеку, тогда немыслимо творчество, ибо творчество есть реальное выражение заложенных в человеке душевных дарований. Осуществилось ли братство людей? Нет. Равенство достигнуто дорогой ценой. Все низменные человеческие свойства выступили наружу: зависть, ревнивость и враждебность между людьми; наглость сердца и самотерзание; преследование высших индивидуумов за их природные дары; жажда мести, бессильная злоба, страх, ненависть и насмешка над слабым и менее одаренным были ответными нотами сильных и независимых. Из этих элементов не могло вырасти и развиться божественное чувство братства между людьми. Когда принципы Правильности проникли в широкие массы людей и восторжествовали над их самобытностью, исчезли первородные причины борьбы между людьми. И что же, не воцарилось умилительное братство, а только появилось омерзительное чувство безразличия к природе и к людям. Есть ли свобода? Нет. Основным свойством свободы есть способность человека передвигаться с места на место. Ограничение свободы передвижения человека, хотя бы в идее, есть самое тяжкое посягательство на его природное право. Свобода передвижения всегда идеальна, ибо, в действительности, она ограничивается представлением человека о его природных силах. Конечно, невозможно себе представить, чтобы все многомиллионное население какой-либо страны находилось в постоянном движении от границы до границы, но известная часть населения не переставала мигрировать. В нашу эпоху Правильности ни один человек не переходит за пределы своего района, и все его внутрирайонные движения предусмотрены и направлены извне общественным регулятором; ни один человек не передвигается с места на место по своему собственному импульсу. У человека отнимали свободу при помощи разума, так что потом, под влиянием своего разума, он стал сам ее отдавать; но, странно, никто ее не получил. Где же обитает свобода в нашу эпоху? Можно думать, что в мире имеется только определенное количество свободы, и она была отдана человечеству; но, распределенная поровну между всех людей, она распалась на такие мелкие доли, в каких она, хотя и не перестала существовать, бессильна проявляться и оформляться и, поэтому, остается непознаваемой. Человек равен другому человеку, да! Но творческие способности иссякли. Человек не злобствует, не ворует и не убивает, это так. Но он не радуется и не любит; он стал безразличным и неподвижным, как дуб, растущий в лесу.
Каковы результаты подчинения человека, всего живущего человека, одному разуму? Софистикация продуктов, служащих предметами потребления, вместе с рационализацией производства и распределения, сделали возможным, при данной высшей мере эксплуатации природных богатств, размножение человечества. Под строжайшим контролем и руководством санитарной науки, люди размножались и заполнили всю землю. Наконец, были достигнуты границы размножения людей, и каждый человек равен другому человеку, и любовь и ненависть перестали существовать; и, вот, человек сам на себя накладывает руку, требуя от себя строжайшего самоконтроля. Самоограничение духа сопровождается самоограничением плоти.
Люди равны и одинаковы. Нет великих гениев и творцов мысли и чувства, но есть убожество духа. Истребление гениальных людей осуществлялось в истории прошлых веков, как предупредительный процесс, механически и целесообразно. Истребление было разумное и безрадостное, и этим оно отличалось от истребления физических гигантов, цветущих молодых людей-гладиаторов времен Римской империи. Тогда на арену высылались толпы молодых людей, отличавшихся необыкновенной крепостью своего тела, и вступали между собой в смертный бой для утехи цезарей и дикой черни. Санитарная наука уничтожила слабых и больных, — носителей горя и печали; уничтожила гениев, носителей глубоких радостей и великих страстей; она предупредила и отняла у человека возможность крайнего исхода: физического самоуничтожения посредством отравления своего мозга ядовитыми веществами, дававшими хотя бы временный обман и иллюзию красоты и радости; она уничтожила даже умственную и моральную мастурбацию, которая в древности выражалась в форме религии, душу обманывающей надежды и восторженной веры в какое-то невидимое и непонятное высшее существо. Но зато она осуществила низменное равенство между людьми. Таков наш общественный строй, такова эпоха Правильности.
