Пленники чёрного метеорита. HЛO из Грачевки(Фантастические повести) - Бачило Александр Геннадьевич
— Опять? — спросил окутанный клубами канифольного дыма Сеня.
— Шел бы ты… А? — попросил Кирилл.
— Бог мой! — трагически продекламировал Игорь. — Какой грубый, какой бестактный народ! — Он сделал вид, что уходит, но поскольку никто его задерживать не собирался, остался.
— Нет, вы только послушайте, что пишут! Наш корреспондент… м-м-м… не переводится… района, охваченного эпидемией… где это… черт. А вот: вчера утром на улицах ряда городов и поселков обнаружены невысокие цилиндры желтого цвета. Химический анализ показал, что они состоят из тетрациклина. Каждая гигантская таблетка содержит около двухсот килограммов препарата. Местные медики успешно используют его для лечения больных… Или вот: …м-м-м… с экипажем в четырнадцать человек… была захвачена штормом. Мотор судна вышел из строя …сносило на камни. Рыбаков безусловно ждала гибель. Внезапно над шхуной появился странного вида летательный аппарат, с которого на нос судна был опущен канат. Он отбуксировал шхуну в находящуюся неподалеку бухту! Ну, как вам? Это же надо так врать?!
— Поди, раздел юмора читал? — подозрительно спросил Кирилл.
— Какого юмора? На, смотри!.. Общий подзаголовок: «Странные факты». Тут еще десяток таких…
— Игорь Николаевич! — взмолился Вынер.
Сеня нервничал. Уже полдня он бился, пытаясь понять, что случилось с сетью. Дело заключалось в том, что она резко улучшила характеристики. Это было подозрительно. Вернее, так просто не могло быть! Наоборот — это сколько угодно. Или пробой на подстанции, или… да мало ли причин для ухудшения? А вот для внезапного улучшения характеристик Сеня причин найти не мог. Снова и снова он выдумывал хитроумные схемы проверки, надеясь разобраться. Оставалась надежда еще на одну схему, которую он только что закончил паять. Она должна была совершенно определенно указать «виновника» внезапного улучшения характеристик.
Сеня присоединил ощерившуюся голыми шинами схему к приборным стойкам, подождал, пока успокоятся приборы, и, не успев потерять веры в свое детище, узнал, что… удельное сопротивление подводящих кабелей уменьшилось. Сеня тихо выругался, сплюнул и затосковал. Поверить в то, что кто-то ради шутки заменил бронированные кабели в руку толщиной на другие, было трудно.
Между стойками появился Сенин друг Федор Буров из соседней лаборатории. У него существовало тончайшее чутье на чужую беду. Он был гений сопереживания. Всего десять минут потребовалось Сене, чтобы Федор понял, что имеет дело с неразрешимой задачей. Теперь они тосковали вдвоем. Тут их и застал Кирилл. Через некоторое время уже слышался его фельдфебельский голос: «Ну!.. И что?.. А тут?..» В промежутках между репликами Кирилла слышался торопливый Сенин тенорок. «Не может быть!» — закончил Кирилл первый тур. Все началось сначала: «Так!.. Допустим… А здесь?.. А это?.. Ерунда!»
Из-за шкафа появился Игорь. У него был нюх на проблемы и скандалы. Внимательно он выслушал все, что говорилось Сеней и сопровождалось репликами Кирилла.
— Друзья мои! Если за дело берется математик, — начал он, направляясь к своему столу, — то…
— То труба дело! — закончил Кирилл и ретировался. Вступление в игру Игоря позволяло ему выйти из дела без заключения, которого он попросту не имел.
— …то он выполнит его заведомо лучше, чем нематематик, — скромно закончил Игорь, усаживаясь за стол. Через пять минут он встал и протянул Сене лист бумаги:
— Только и всего… Оваций не надо, — попросил он, направляясь к себе за перегородку.
— Это мы и без тебя поняли, что решение та кое… — разочарованно протянул Сеня, — без математики. Только ерунда все это…
Он отдал листок заинтересовавшемуся Граковичу. Тот бегло осмотрел расчет и вернул листок Сене.
— Я тебя прощаю, Сеня, — скрипя пружинами дивана, возвестил Игорь.
Сеня вскипел:
— Ты хоть понимаешь, что означает твое решение? Оно означает, что кто-то заменил кабели! Медные! Огромные! В бетонных каналах лазил и менял! …Где справочник? Кто брал справочник? …Ну, что за черт… Как работать, когда все из-под рук тащат?
— Владимир Александрович брал справочник, — сказал Федя. — Вот он — на столе у него!
Сеня готов был высказать Граковичу все, что думает о людях, берущих чужие справочники, но того и след простыл.
— Вот! — торжественно сказал Сеня… — Он и открыт там, где нужно! Сейчас, сейчас… — бормотал он, скользя глазами по таблице. — Так вот, товарищ математик, — сказал он злорадно. — Решение ваше означает, что медный кабель кто-то заменил на серебряный!
Сеня затих. Его неожиданно смутила одна невероятная деталь. Точность. Он остался один на один с расчетом. И чем больше думал, тем дальше заходил в тупик, выхода из которого не видел.
Хлопнула дверь. На пороге появился Гракович. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что опять стряслось что-то из ряда вон выходящее.
Взгляд Сени упал на его плечо, где красовалось серое пятно паутины, потом на руки, которые Гракович держал на отлете. Холодея, Сеня понял, почему справочник был открыт там, где нужно.
Издав вопль, которому позавидовал бы Чингачгук Большой Змей, Сеня бросился из лаборатории. Гракович остался стоять под прицелом трех пар глаз.
— Есть у него руки, — сказал он.
— Серебро? — коротко спросил Игорь.
— Не знаю. Похоже. Во всяком случае, не медь.
Федя, крадучись, направился к двери. Игорь и Кирилл бросились к окну.
В развевающемся халате в саду появился Сеня и напрямик, по траве, припустил к «резиденции Агафона». Вскоре он исчез за дверями.
Неловко размахивая руками, в обход газонов, пробежал Федор.
— Голова у него тоже есть, — задумчиво сказал Гракович, глядя в опустевший сад.
— В смысле? — оторвал взгляд от окна Игорь.
— В распределительном шкафу нет ни рубильника, ни предохранителей…
— А что же там? — просипел Кирилл.
— Ничего, — пожал плечами Гракович, вытирая платком мокрые руки. — Шины напроход. Сверху — донизу. Из белого металла.
— Логично, — кивнул головой Игорь. — Ему такая бижутерия, как выключатели, ни к чему.
Двери «резиденции» открылись, и в саду показался Сеня. Он торжественно нес в руках белый пакетик. Как оказалось, в пакетике была стружка, которую Сеня напилил с невесть откуда взявшихся шин.
Стружку сдали в химлабораторию на анализ, и спустя полчаса молоденькая лаборантка Лидочка позвонила у дверей лаборатории.
Игорь, расшаркавшись и жмурясь, словно кот, под руку провел Лидочку к столу Граковича.
— Пожалте… — промурлыкал Игорь, подкручивая ус. — Наше начальство.
Гракович встал и принял из рук Лидочки стеклянную банку с остатками стружек и листочек экспертизы.
— Точнее мы не можем, Владимир Александрович, — пропела Лидочка и сотворила нечто похожее на книксен (пример аспиранта был заразителен). — Только три знака. Но можете считать, что химически чистое. А нельзя ли узнать, кто это у вас разбогател?
Игорь, изогнувшись дугой, готов был уже поведать о необыкновенном случае, но наткнувшись на холодный взгляд Граковича, осекся и указал пальцем в сторону Бурова:
— Он!.. Бабка у него в Париже дуба дала, — пояснил Игорь, не моргнув глазом. — Контейнер с фамильным серебром получил и… проверить решил. Колечко, напильником… — Игорь показал, как Федор пилил напильником фамильное колечко.
— Колечко? Напильником?! — ужаснулась Лидочка. — Химически чистое?
Игорь, держа ее под руку, уже направлялся к двери.
— Ничего удивительного, — приговаривал он, щелкая замком. — Бабка у него была дворянка удивительно чистых кровей.
— Вы все шутите! — засмеялась лаборантка и зацокала каблучками по коридору.
Игорь шаркнул ножкой и постоял на пороге чуть дольше, чем того требовал этикет. Вздохнув глубоко и скорбно, он осторожно прикрыл дверь.
— Ох и трепло же ты, — покачал головой Буров. — Ну, вот чего было молоть?
Ты не расстраивайся, — утешил его Игорь. — Хочешь, я скажу, что ты весь фамильный сервиз отдал в фонд академии?
