Пройдя долиной смертной тени (Не убоюсь зла) - Хайнлайн Роберт Энсон (читаем книги .TXT) 📗
Том Финчли тихо ответил:
— Мы поможем. И Дабровски тоже поможет. Кстати, она называла его «Антон». Сперва она называла его «Лыжа», как и все мы. Затем она узнала его настоящее имя и с тех пор пользовалась только им.
— Значит, и я буду называть его Антоном. А вы будете называть меня Юнис? Или по крайней мере Джоанна Юнис? Чтобы помочь мне? При посторонних называйте меня «мисс Смит». Я знаю, что иначе вы будете чувствовать себя неловко. Наверное, вы при посторонних называли ее «миссис Бранка»?
— Да.
— Поэтому называйте меня «мисс Смит» в тех случаях, когда вы обратились бы к ней «миссис Бранка». Но в тех случаях, когда вы называли ее Юнис, называйте меня Джоанной Юнис и, дорогие и верные друзья, когда вы почувствуете, что я этого заслужила, называйте меня просто Юнис. Для меня это будет самым лучшим комплиментом, поэтому не называйте меня Юнис просто так, когда я этого не заслужу.
Финчли серьезно посмотрел на нее.
— Хорошо… Юнис.
— Том, я этого еще не заслужила.
Финчли не ответил.
— Позвольте мне уточнить, — сказал Фред. — Джоанна Юнис — это на каждый день, а просто Юнис — тогда, когда нам кажется, что вы поступаете и говорите так же, как Юнис.
— Да, я это и хотела сказать.
— Тогда я согласен с Томом. Сегодня был очень трогательный день. Шорти, то есть Хьюго, сказал, что она ангел. Или имел это в виду. Я не могу спорить: Шорти — проповедник и больше меня знает об ангелах. Но если она и была ангелом, то есть и сейчас есть, то в ней было достаточно соли и перца. Помните, час назад вы накричали на Шорти и обругали Тома?
Она вздохнула.
— Да, я помню. Я вспылила. Мне еще долго придется шлифовать себя. Я знаю это.
— Я как раз про это и говорю… Юнис. Она тоже бывала вспыльчива. Если бы мы попытались оставить ее одну за столом, она бы закатила скандал. Правда, Шорти?… То есть я хотел сказать Хьюго.
— Аминь! Юнис.
— Фред почти угадал мои мысли… Юнис, — сказал Финчли, — но я думал не только об этом. Я, в общем-то, никогда не считал ее ангелом. Она обращалась с нами как с людьми.
— Том…
— Да, Шорти… Хьюго?
— Для тебя я — Шорти, Финчли, и для тебя тоже, Фред. Так что не напрягайтесь. Хьюго называла меня мама. И она. Вы, Юнис. Но я чуть не забыл, что хотел сказать. Том, все хотят, чтобы с ними обращались как с людьми. Она, Юнис, так и поступала. И вы теперь тоже так к нам относитесь. Но мистеру Смиту это не всегда удавалось. Но он был старым и больным, и мы понимали это.
— О Боже! Я сейчас снова заплачу. Хьюго, когда я была мистером Смитом, я всегда старалась относиться ко всем по-людски. Правда старалась.
— Больные не могут не быть сварливыми. Мой отец стал таким несносным перед тем, как отправился на тот свет, что мне пришлось убежать из дома. Это самая большая ошибка, которую я когда-либо совершил. Но я не виню его за это. Мы делаем то, что мы делаем, и затем живем с этим. Юнис… первая Юнис… теперь ангел, это говорит мне мое сердце и знает моя голова. Но ничто человеческое было ей не чуждо, как и каждому из нас. Господь не винит нас за это.
— Хьюго, а если бы на ее месте была я, мне удалось бы? Я имею в виду, попасть на небеса?
(— Ом мани падме хум! Осторожней, босс! Он оттащит вас к этому ручью и вручную отмоет ваши грехи.
— Если он хочет этого, я не буду возражать. Умолкните!)
— Откуда мне знать? — спокойно ответил проповедник. — Я не так хорошо знал мистера Смита. Но пути Господни неисповедимы. Похоже, он дал вам второй шанс. Он всегда знает, что он делает.
(О, хорошо, близняшка. Постарайтесь, чтобы вода не попадала вам в нос.)
— Спасибо, Хьюго. Я тоже так думаю. Он дал мне второй шанс, и я пытаюсь оправдать его. — Она вздохнула. — Но это нелегко. Я пытаюсь делать то, что сделала бы Юнис. По крайней мере пытаюсь оправдать второй шанс, который она мне дала. Думаю, я знаю, что бы она сейчас сделала. Но я не уверена…
(— Я бы прекратила этот дурацкий разговор, вот что бы я сделала.
— Замолчите. Не мешайте мне.)
…Я не знаю, насколько хорошо вы ее знали, но я постоянно узнаю о ней что-нибудь новое. Я думаю, что вы трое… то есть четверо — я включаю сюда и Антона — наверное, были ее самыми близкими друзьями. По крайней мере среди моего домашнего персонала. Конечно же, вы знали ее. Том…
— Да, Юнис?
— Вы когда-нибудь ее целовали?
Водитель несколько смутился.
— Да… Джоанна Юнис.
— Ага! Значит, Юнис никогда бы не задала такого вопроса, она бы просто сделала то, что подсказывает ей сердце. Я хотела этого, Том, но я боялась. Я еще не привыкла быть девушкой.
Она встала, взяла его за руки и потянула к себе.
Он медленно встал на ноги. Она положила руки ему на плечи и подняла лицо, ожидая.
Он вздохнул и чуть не застонал, затем обнял и поцеловал ее.
(— Близняшка, он может делать это гораздо лучше.
— Он и сделает, в свое время. Просто сейчас бедняжка напуган.)
Джоанна отпустила его, не затягивая поцелуй дольше, чем он того хотел, и прошептала:
— Спасибо, Том.
Затем она подошла к Фреду и взяла его за руки. Фред тоже смутился, но встал проворнее.
(— Как поцеловать Фреда, Юнис? Сексуально или по-родственному?
— Поздно, близняшка!)
Фред обнял ее неожиданно крепко, и их губы встретились так быстро, что Джоанна непроизвольно ответила на поцелуй очень страстно.
Когда он оторвался от ее губ, они оба дрожали.
(— Юнис! Что это значит? Вы меня не предупредили.
— Не успела. Но позже об этом, дорогая. Теперь замедлите дыхание, произнесите три раза «мани хум» и постарайтесь показаться отцу Хьюго невинной девочкой.)
Джоанна медленно обошла стол и остановилась перед Хьюго. Он встал со стула, посмотрел на нее сверху вниз. Она придвинулась ближе, положила руки ему на грудь и взглянула на него с торжественным видом.
Он нежно обнял ее.
(— Юнис, Боже мой, если он обнимет нас по-настоящему, он разломит нас на две части!
— Не беспокойтесь, близняшка; он самый нежный человек на свете.)
Их губы встретились. Он как бы благословил ее, неспешно, но и не затягивая поцелуй. Некоторое время она еще была в его объятиях.
— Хьюго, когда вы будете молиться за нее сегодня ночью, вы упомянете в молитве и меня? Может быть, я и не заслуживаю, но мне это совершенно необходимо.
— Хорошо, Юнис. — С галантной грациозностью он усадил ее на место и затем сел сам.
(— Что ж, ваша взяла, близняшка. Как вы собираетесь назвать ребенка?
— Юнис, конечно.
— Даже если это будет мальчик?
— Если это будет мальчик, его будут звать Джекоб Ю. Смит. «Ю» — в честь Юнис.
— «Иоганн Ю. Смит» звучит лучше.
— Я выиграл спор, так что помолчите. Я не хочу называть мальчика Иоганном. Ну, так что вы хотели сказать о Фреде?
— Вы не поверите.
— Теперь я готов поверить во что угодно. Ну, ладно… Позже.)
— Фред, там еще осталось вино? Хьюго, вы откроете вторую бутылку? Мне хочется выпить, я вся дрожу.
— Конечно, Юнис. Подайте мне бутылку, Фред.
— А еще я хочу поесть и надеюсь, что вы ко мне присоединитесь. Том, я все еще «Юнис»? Или же девка, которая не знает, как подобает вести себя настоящей леди?
— Да, Юнис. То есть… нет, Юнис. О черт!
Она погладила его по руке.
— Это самый лучший комплимент для меня, Том. Вы бы никогда не сказали «о черт» мистеру Смиту… но вы знаете, что Юнис и Джоанна Юнис такие же люди, как и вы. — Она обвела взглядом сидящих за столом. — Вы знаете, как приятно, когда к вам прикасаются? Вы когда-нибудь видели, как ласкаются котята? Более четверти века меня никто не целовал. Если не считать обычных рукопожатий, то меня никто и не касался, пока врачи и медсестры не взялись за меня всерьез. Друзья, дорогие друзья, своими губами вы вернули меня в человеческую расу. Я так благодарна Юнис Бранке за то, что она целовала вас до меня и завоевала вашу дружбу… Или любовь? Да, я думаю, что любовь, поскольку вы приняли меня и относитесь ко мне как к человеку! Скажите мне, я должна знать, даже если вам, Том, снова придется назвать меня Джоанной Юнис. Антона Юнис тоже целовала?…
