Шаг Первый: Новый мир (СИ) - "Gezenshaft" (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
Эту проблему я решил частично исправить, а точнее — попробовать исправить. Для этого я купил в аптеке и получил совиной доставкой парочку зелий — сам-то я готовлю их так, посредственно, а оценки у Снейпа колеблются в крайне широком диапазоне. Причина мне не ясна, но не в этом суть.
Два дня я потратил на то, что тупо пил зелья и вместе с Ровеной пытался проанализировать механизм магического воздействия, происходящего в теле. Сложно объяснить задумку… Скажем так, некоторые говорят, что зелье — заклинание в бутылке. Я пошёл от обратного. Заклинание — контур магического воздействия, вылетевшего из бутылки с зельем. Сконцентрировался я на Костеросте и Рябиновом отваре. Банальщина, по сути своей, и среди заклинаний им есть аналоги. Но аналоги эти крайне затратны, а магическое истощение — отнюдь не миф, а последствие перегрузки нервной системы от сильного напряжения, необходимого для выработки большого объёма магии, или для повышения её плотности. Для меня это не так страшно, ибо моя «прочность на износ» довольно велика, но как научный материал и разработка — более чем необходимы.
В общем, на второй день удалось создать нужный магический контур для двух заклинаний. Но это имеет смысл для меня и для тех редких волшебников, кто обладает очень высокой магической чувствительностью. А потому, начался следующий этап декомпиляции — арифмантическое обоснование процесса формирования магического контура. Это заняло сутки. Ещё сутки ушли на сопоставление полученных арифмантических формул со знаниями по микробиологии и прочим медицинским дисциплинам. Итог: два работающих заклинания, позволяющих срастить кости и излечить травмы мягких тканей за неполный час и имеющих высокую энергоэффективность; готовый материал для двух обязательных научных работ по колдомедицине для получения мастерства в оной; сильная мигрень и два дня отдыха в больничном крыле из-за переутомления — работал всё это время на износ, при полном ментальном усилении гемомантией и с задействованием возможностей Ровены. Слёг я в общем…
— Ты даже не представляешь…
Рядом с моей койкой в больничном крыле сидела Гермиона в школьной форме.
— Не представляю?
— Именно, — кивнула она с серьёзным лицом и тут же поправила выбившуюся прядку волос. — Как мне хочется рассказать тебе своё мнение о степени твоей беспечности.
— Так расскажи, — улыбнувшись, я подвинулся к изголовью кровати, опираясь на подушку.
Никогда не смогу привыкнуть к пижамным костюмам, считающимся чуть ли не обязательным элементом гардероба в Англии. Да и в других странах. Ну привык я спать лишь в нижнем белье, и всё тут. Наверняка я должен забавно смотреться в выданном мне полосатом костюмчике.
— Это крайне безответственно — слечь буквально перед самыми экзаменами. Школьную программу мы изучали вровень с остальными, не считая редких исключений. А значит требуется время для тщательной подготовки. Степень важности итоговых оценок по СОВ и ЖАБА невозможно преувеличить. Все варианты дальнейших действий в жизни, связанных с этими оценками, очень жестко на них завязаны. Комиссии неподкупны и под кучей договоров и обязательств. Везде, где важны оценки, нельзя пройти по блату или другим образом. Можно быть хоть трижды могущественным, хоть Мерлином во плоти, но с плохими оценками, как я и сказала, некоторые варианты окажутся недоступными…
— Тебя ведь вовсе не это беспокоит, да?
Гермиона вздохнула и села более расслабленно, глядя на мою, явно наглую, улыбающуюся физиономию.
— Ты прав. Меня просто дико… взбесило, да… — но на лице почти нет эмоций. — Просто невероятно! Нет, ты видел? «Раз вы такие умные, то думается нам в Министерстве, что сдать СОВ и ЖАБА вам по силам одновременно»…
Именно так высказалась сегодня утром, тридцатого мая, явившаяся в больничное крыло дамочка из Министерства. Внешность её была приличная, но манера подачи «материала» — ещё более неприятная, чем у Амбридж. Дамочка вручила разрешение на сдачу экзаменов экстерном, но при этом, Министерство действительно выдвинуло требование по сдаче — одновременно СОВ и ЖАБА. Ибо «комиссия слишком занята, чтобы созывать её вне очереди специально для вас двоих, уж простите». Интересно, в чей я тапок нагадил?
— Да ладно тебе, — улыбнулся я как можно спокойнее. — Мы прекрасно знаем весь материал и справимся с любой поставленной задачей.
— Ты прав. Но это не отменяет факта моего негодования, — насупилась Гермиона.
— Значит просто почитаем книжки. С нашим опытом колдовства, для нас не будет проблемой создать заклинание с первого раза и абсолютно удачно. Хотя… Вот отпустит меня мадам Помфри, пробежимся по десятку раз по программе за шестой и седьмой курсы.
Собственно, так мы и поступили, а уже через неделю пришла пора экзаменам.
Честно говоря, учитывая количество шума и паники вокруг этих экзаменов, я ожидал от них большего. Однако, вокруг их сложности лишь нагонялась атмосфера, а по факту — просто качественные экзамены. На каждом из них нас собирали в большом зале, усаживали за отдельный небольшой стол, выдавали специально зачарованные пергаменты с заданиями, перья и пергаменты для написания ответов. Они были зачарованы настолько, что в ощущениях магии аж «зудели», если вообще можно так назвать эти самые ощущения. Само собой, ни я, ни Гермиона, не удивились вдвое большему количеству различных вопросов — сдаём-то два экзамена, а формат у них один.
После теории шла практика, и была она довольно проста. Просто перед комиссией из пяти старых, я бы даже сказал, древних волшебников, демонстрируешь заклинания из вытянутого на удачу билета. Ну, или варишь зелье, но тут уже не один, а ещё с несколькими учениками. Гербология — демонстрируешь навыки. При этом, что забавно, ставится отдельный балл за «не устряпаться в земле с ног до головы». В общем, всё сугубо специализированно.
Две экзаменационные недели создали такое напряжение среди учеников, что казалось, будто даже воздух скрипит от него. Однако, стоило только окончиться последнему экзамену, как пяти и семикурсники словно сдулись, находясь повсюду в состоянии блаженной эйфории. Мелкие же бегали и суетились вокруг, глядя на нас с непониманием. А ещё Пир Прощальный, итоги года…
***
День отъезда был погожим и солнечным. Вовсю грело летнее солнце, а я наслаждался его лучами, стоя в школьной форме, но без мантии, на Астрономической башне. Странные ощущения одолевали мой разум, и я готов поспорить, что в моём взгляде сейчас можно было бы легко прочитать печаль. Именно таким взглядом я оглядывал окрестности замка, его башни, окна, чуть ли не каждый камень в стенах или узоры решетчатых окон.
— Наслаждаетесь видом, мистер Найт?
Сбоку от меня встал директор в своей лиловой мантии и шапочке, а его седая борода колыхалась в такт ветру.
— Да. Кажется, стараюсь запомнить. На душе одновременно грусть и радость, что школу я окончил, и этот этап моей жизни подошёл к концу.
— Это отличное место, должен отметить, — улыбнулся директор. — А вы знали, что отсюда, если присмотреться, можно увидеть самый-самый край дозорного поста кентавров?
— Нет, директор. Не обращал внимания.
— Во-о-он там, — Дабмлдор указал пальцем в сторону запретного леса.
Всмотревшись как следует и усилив зрение, я действительно заметил на холме среди немного темной хвои деревьев очень хорошо замаскированное… Нечто. Явно рукотворное.
— Действительно.
Мы немного помолчали, вглядываясь в Запретный Лес.
— Удивительно, как мне кажется, — продолжил директор. — Что всматриваясь в лес, я каждый раз обнаруживаю что-то новое. Вы ведь пока не последовали моему совету?
Внезапно сменив тему, Дамблдор глянул на меня.
— Нет. Решил подождать.
— Чего? А-а… Понимаю. Не могу вас винить за ваше ко мне недоверие. Даже больше — должен похвалить. С сильными мира сего нужно быть начеку. Такие как я — себе на уме, даже если выглядят забавными сумасшедшими старичками.
— Я знаю, директор.
Ещё пару минут мы постояли молча.
