Голод Рехи (СИ) - "Сумеречный Эльф" (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Так веди туда! Ты сказал, что доведешь до гор! — протестовал Рехи, но губы шевелились неохотно, вместо слов получался неразборчивый рык. С момента побега пленника, он еще ни разу не смыкал глаз и постепенно терял всякое различие между видениями и реальностью.
Вскоре ему уже начали являться призраки своей деревни, несколько раз возникал старый адмирал, отец Лойэ, Здоровяк и другие знакомые с детства лица. Они не будили сожалений или горечи, ими Рехи не умел толком дорожить, но все-таки теперь даже их не хватало. Следом приходили уже полукровки, всадники с отрубленными ногами, последние тринадцать храбрецов, едва узнаваемая обгорелая Телла.
И среди сонма теней маячил Ларт, его принадлежность к миру живых выдавал только запах. Призраки не несли никакого аромата, но их, видимо, терзал собственный потусторонний голод, раз они вцепились в разум Рехи. Или все они разом просто о чем-то говорили ему, на что-то намекали, предостерегали. Он радовался, что в их череде не видел ни разу Лойэ, значит, упрямая девушка все-таки добралась до своей цели. Возможно, нашла кого-то более достойного, чем пустынный эльф, однажды предавший ее. Главное, что осталась жива. Рехи уже и тому радовался, пусть и хотел бы вновь остаться именно с ней, а не с кем-то еще.
— Паршиво здесь. Я не помню этих мест, — отвлекал от созерцания теней голос Ларта. Он все чаще кашлял, давясь воздухом. Рехи же просто плыл в туманном мареве, надеясь, что пленник не догадывается об этом.
— Надо поворачивать назад! — восклицал Ларт с каждой сменой красных сумерек.
— И куда? — отвечал ему Рехи, упрямо толкая вперед.
— Куда… Куда, — бормотал потерянно Ларт, а потом однажды хрипло спросил, нарушив долгое молчание: — Что ты от него надеешься добиться? Ответа? Восстановления мира?
— Не знаю. Там посмотрим, — отрывисто отзывался Рехи. — Мои старики в деревне говорили, что он умер уже. А я не верю. Что-то там есть, и что-то меня туда ведет. Или кто-то.
— Ты сумасшедший… — повторял Ларт. Рехи не находил причин, чтобы отрицать. Себе он уже давно не принадлежал со всеми этими видениями прошлого и призраками настоящего.
Средь них вскоре начали появляться и вовсе незнакомые лица: какая-то девушка с пытливым взглядом, потом несколько стражников с копьями, а следом и вовсе малые дети — человеческая девочка и эльфийский мальчик. Рехи сморгнул несколько раз и потряс головой, потому что вот эти-то лица он точно еще ни разу не видел. И его страшила мысль, что теперь к нему является туманное неразгаданное будущее. Он решительно не понимал знамений, но все же неуклонно отвечал:
— Если никуда не идти, проще лечь на песок и умереть.
Ларт вздохнул и слегка обернулся, его обреченный пустой взгляд на мгновение потеплел:
— Создавать что-то лучше, чем вечно куда-то идти.
Рехи же беспощадно отрезал:
— Но у тебя-то все разрушилось. Разве не Двенадцатый Проклятый в этом виноват? Разве не он сделал мир таким?
Ларт от напоминания вздрогнул и отвернулся, недобро отозвавшись:
— Откуда тебе знать? Мы его не видели.
— Некому больше. Если это не Тринадцатый, конечно. Хотя он нездешний.
Сумеречный Эльф — тринадцатый, последний из участников опытов Митрия и семарглов. Нет, он явно прибыл в их края только как гость, вернее, как карающий меч. Хотя, может, они с учителем тоже были только смутными видениями, как и красный свет на горизонте. Рехи не спрашивал, видит ли этот ориентир Ларт, потому что боялся отрицательного ответа. Опальный король слишком мало знал о Разрушенной Цитадели, хотя и вырос в Последнем Бастионе. Не означало ли это, что Цитадели не существовало и вовсе? Старый адмирал как раз Бастион считал вымыслом, а могло ведь выйти все наоборот.
— Двенадцатый, Тринадцатый… Ты так говоришь, будто встречал их, — фыркнул Ларт.
— Встречал, — спокойно подтвердил Рехи, однако замялся: — Они непонятные, творят что-то, сами не знают зачем. А нам потом жить в том, что они натворили.
Ларт неожиданно оживился и закивал, тяжко выплевывая слова:
— Это ты верно говоришь. Твари. Все твари. Твари в Последнем Бастионе. Тварь, наверное, и в Разрушенной Цитадели. Но все равно не жажду я с тобой таскаться до скончания веков, как два призрака пустыни. Без тела, без пристанища. Лучше найду новых полукровок, начну все с начала. Чем убивать себя ради безумной цели.
Но, кажется, Ларт себе не верил. Он уже не знал, как начать с самого начала. На многие переходы вокруг не встречалось жилья разумным созданий, да и вообще никто не селился возле неприступных черных гор. Пустыня постепенно сменялась каменистыми пластами застывшей лавы. Кое-где возникали удушливые гейзеры, несколько раз под ногами пузырились лужицы зеленоватой кислоты. Места пошли совсем гиблые.
— Да, может, цель безумнее. Но иногда важнее путь к ней, — приободряющее улыбнулся Рехи. Вновь захотелось перерезать путы, подставить плечо, чтобы Ларт увереннее шел. Ведь он так и не отдохнул нормально после страшного бедствия в его деревне. Рехи гнал и гнал его вперед вместе с собой, перед собой.
— В твоей компании этот путь просто ужасен, — скрипнул зубами Ларт и вновь замолчал на долгое время. Слова им обоим давались с трудом, говорили он раз в несколько дней, чтобы язык не присох к нёбу.
— Здесь ночевать нельзя. Надо идти дальше, — заключил Рехи. Вокруг до самых черных скал простиралось облако желтоватого тумана. Вместо песка везде переливались разноцветными боками камни с наростами серы и солей. Между них струились ручейки раскаленной воды, от которой валил удушающий пар.
— К трехногим! Здесь и идти нельзя! — запротестовал Ларт.
— Но так прямее всего до гор! Ты знаешь другой путь? — твердо отозвался Рехи, хотя от испарений и без того спутанные мысли и вовсе превращались в неразборчивое месиво образов и голосов. Из последних сил он концентрировался на пленнике, кое-как прикрывая лицо воротом туники.
— Не знаю, но мы здесь не пройдем! Надо обойти, — запротестовал Ларт, и Рехи вспомнил, что неплохо бы и ему прикрыть нос и рот обрывком кожи от одежды, ведь связанные руки не позволили бы опальному королю сделать это самостоятельно. Рехи обошел его, разорвал ворот и соорудил плохонькую маску, стараясь не встречаться взглядом с Лартом. Но пронзительно синие глаза все равно прожигали его хуже, чем гейзеры раскаленной кислоты вокруг.
— Мы здесь не пройдем! — глухо повторил Ларт, когда они продвинулись вперед, лавируя по островкам камней, увязая в горячей сере. Вскоре у них просто начали плавиться сапоги, а ступни обожгло такой болью, что Рехи пришлось уступить. Кое-как они выбрались назад, едва не заплутав в смрадном облаке. Боль выдернула из сонного оцепенения, острая, слишком реальная. На коже ног уже взбухали волдыри, рядом приглушенно завыл Ларт, проклиная своего мучителя. А Рехи и сам тихо заскулил, чувствуя, как на свежие раны налипает песок. Никогда раньше он не сталкивался с такими горячими камнями, а потому инстинкты подвели его.
— Назад надо… Назад…
— Куда, к трехногим, назад? — прошипел Рехи. — Где была твоя деревня, там теперь разлом, где была моя деревня — ровная пустошь. Может, деревня людоедов. Ну что, к ним сдадимся в рабство? Чтобы нам ноги сожрали…
— Проклятье, ноги… Как жжет!
— Ты это предлагаешь? Вот и все, что нас ждет, если мы повернем назад!
Слова срывались лающим хрипом, отрывисто и жестко, да еще Рехи встряхнул Ларта за плечи, но сам же пожалел о лишних движениях. Какое-то время им обоим требовалось просто посидеть на камнях подальше от опасного места. Оба вытянули ноги, попеременно морщась. Кожа остывала и постепенно восстанавливалась.
— Надо обойти, — заключил здраво Ларт.
— Ну так пошли! Вперед! — скомандовал Рехи, взмахнув мечом. При этом собственные руки воспринимались совершенно отдельным орудием, далеким и чужим, как и все тело. Мир вокруг с каждым днем вынужденной бессонницы распадался на линии, скользкие и гадкие, как сернистые наросты на камнях. И среди них уже почти не маячили светлые, зато они больше не свивались коконом вокруг Ларта. Возможно, в его хождении по пустыне тоже содержалась какая-то цель. Впрочем, большую часть времени он только стенал и бесил Рехи.
