Я тебе не друг (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
— Я тебя понял. Завтра заеду.
Киваю и уже хочу выйти, но потом вдруг поддаюсь порыву. Застываю у двери и, вытянув руку, так чтобы зажать его запястье, говорю:
— Мне тебя очень не хватает. Я так привыкла к нашей дружбе за эти полгода…
Он пару секунд колеблется — это проскальзывает в глазах. А потом притягивает меня к себе. Обнимает. Внутри все обволакивает таким теплым спокойствием.
— Домой отвезти? — кладет ладонь поверх моей, слегка заостряя губы в улыбке.
— Да, было бы здорово, — выхожу из его комнаты довольной. Клим шагает следом. А мне прямо кричать хочется, ну вот помирились — и сразу стало легче. Сумасшедший груз, не дающий покоя все лето, наконец-то растворился.
Опускаюсь на сиденье, закрываю дверь и пристегиваю ремень безопасности. Клим ведет машину аккуратно, каждое его движение в этом деле выверено. Он полностью в себе уверен. Поза расслабленная, рука то и дело переключает передачи. Почему-то я зацикливаюсь именно на этом жесте. Том, как он дергает коробку. Никогда не понимала, почему многим мальчикам так нравится механика. Жутко неудобно же.
Остаток пути проходит в молчании. На прощание я бросаю короткое «спасибо» и скрываюсь за дверью особняка.
***
Утром просыпаюсь одной из первых. Выползаю на кухню, где уже вовсю трудится Нина, наша домработница.
— Доброе утро, Луизочка, завтрак?
— Я на пробежку, — мотаю головой и засовываю в уши капельки беспроводных наушников. Несколько кругов вокруг дома и забег на пару километров по поселковой дороге.
Раньше мы делали это с папой, но сейчас его бизнес разросся, и ему просто некогда посвящать утро пробежкам. Он крутится как белка в колесе. Приходит за полночь, уходит в ранищу.
Два года назад мы переехали в этот поселок, папа подарил маме дом ко дню рождения. И наверное, с тех самых пор все изменилось. Наше финансовое положение улучшалось с каждым днем, родители погрязли во всяческих приемах, ужинах для поддержания статуса. Больше не было домашних посиделок и пикников по выходным.
Когда возвращаюсь с пробежки, семья уже подтягивается к завтраку. Быстро принимаю душ, переодеваюсь и тоже спускаюсь вниз. Ромка, мой брат, без умолку рассказывает отцу о занятиях в музыкальной школе. Его там хвалят преподаватели. Он талантливый, такие вещи на гитаре выделывает, закачаешься. А ему всего восемь.
Ем наспех. Нужно еще успеть накраситься.
Заглотив половину яичницы и помидор, извиняюсь перед домашними. Ускользаю к себе. Так, макияж, форма, колготки. Точно, не забыть кинуть в сумку запасные колготки. Ну, вроде бы готова. Убираю за ухо прядь волос и, смотря на себя в зеркало, произношу аффирмацию. Ну, теперь готова. Перекидываю ручку сумки через локоть и спускаюсь в гостиную.
На диване, развалившись, сидит Клим. Залипает в телефон. Заметив меня, поднимает взгляд и придирчиво осматривает мой внешний вид.
— Подлиннее юбки не было?
— Не будь мамочкой, ну или папочкой, — поправляю свои густые каштановые волосы, — поехали уже, — хватаю его за руку и вытягиваю на улицу.
По дороге Клим подбирает еще и Рябину. Савка сегодня не на шутку болтливый. Еще и с прядью кислотно-зеленых волос. Когда только успел? Хотя о чем я, меня все лето не было. А потом я подхватила простуду, организм все никак не мог акклиматизироваться после жарких стран.
— Ну че, Лулуха, как продвигается охмурение Витька? — спрашивает Рябина. Он ухмыляется, а я приоткрываю рот.
Они, конечно, с Климом в курсе моих воздыханий по Вите, но задавать такие вопросы в лоб…
— Хреново, — Клим растягивает губы в улыбке и, посмотрев на меня, вздергивает бровь, мол, что, разве неправда? — Витька сейчас где-нибудь на яхте отжигает с командой шлюх, — подливает масла в огонь и внимательно наблюдает за моей реакцией.
— Ой, — морщу нос, — у тебя и самого все так себе, видимо. Я права, Рябин?
Сава заливается хохотом, а я замечаю, как Клим бросает на него уже серьезный, я бы даже сказала, суровый взгляд.
Конечно, в словах Клима есть доля правды, именно поэтому я злюсь. Виктор действительно улетел отдыхать, еще в июле. Я тогда написала ему в мессенджере, и он ответил. Даже фотки океана скидывал. Только вот океан я много раз видела, а его… его все реже.
На университетской парковке выхожу из машины первой. Ребята следом. Приглаживаю волосы, одергиваю юбку. Пока я занята собой, к нам сползается еще народ. Несколько парней и три девчонки. Та, что в центре, с улыбкой и звуками чавканья жвачки обнимает Клима. Целует в щеку, на которой остается след от розовой помады… Поджимаю губы, интуитивно пододвигаясь ближе к Вяземскому. Его мать еще вчера рассказала, что он все-таки поменял фамилию на ту, которая принадлежала его настоящему отцу, как хотел. Так Клим Мельников стал Климом Вяземским.
Но стоит мне к нему приблизиться, как три пары глаз загораются недовольством. Клим закидывает руку на мое плечо, чуть согнув ту в локте.
— Это Луизка, подруга моя. Не обижаем, — с прищуром смотрит на парней.
— Подруга? — переспрашивает рыжая.
— Ага, почти сестра.
После этих слов напряжение спадает, я чувствую, как понижается градус неприязни.
— Лулуха, ты уже опаздываешь, в курсе? — Сава отлепляет нас друг от друга и тащит меня в здание.
— А Клим? — перебираю ногами.
— У него дела.
— Какие могут быть дела в разгар учебного дня?
— Те, что ниже пояса. Так, тебе на третий, я провожу.
— Он с ней спит, что ли?
— А то нет, — Рябина закатывает глаза и тормозит нас у нужной аудитории. — Давай, медалистка, схлопочи пару пятерок.
— Ну тебя. Стой, а вы меня заберете?
— Позвони, состыкуемся.
— Хорошо, — улыбаюсь и, выдохнув, толкаю дверь вперед, принося извинения за опоздание.
Сажусь на свободное место и ловлю себя на мысли, что подсознательно до сих пор думаю о том, как она его поцеловала. Вообще, Вяземский мог бы подыскать себе кого поприличнее, закатываю глаза на собственный внутренний голос и, отмахнувшись от утреннего инцидента, сосредотачиваю все внимание на преподавателе и теме лекции.
3
Клим.
Откидываю голову на спинку кресла и закрываю глаза. Выпускаю клубы тугого черничного пара и чувствую легкий холодок в носу. Сосредотачиваюсь на играющей музыке, стараясь раствориться в пространстве, сделать его трехмерным. Клубное ложе битком. Если открыть глаза, то можно встретиться с самим чертом. Но я этого не делаю, затягиваюсь и снова выпускаю кальянный пар.
— Клим, — тонкий голос Киры пробивается внутрь моего сознания, отравляет спокойствие и вынуждает открыть глаза. Мне лень, но, так как ее скрипучие интонации уже побеспокоили, разлепляю веки.
Смотрю на смазливую мордашку Киры в упор и абсолютно игнорю ее болтовню. Внутри настоящий пожар. Еще со вчерашнего дня, когда Луизка была так близко. Я снова себе это позволил, обнял ее, прижал к себе, задыхаясь ароматом каштановых волос. У меня сносит крышу сразу, стоит ей только появиться на горизонте. У меня от нее, а у нее — от моего мудака-брата.
Разжимаю кулаки, в которые непроизвольно сошлись пальцы, и тяну Киру на себя. Она соскальзывает со спинки кресла прямо мне на колени. Шепчет пошлости, тянется к ширинке.
— Пошли, — поднимаюсь и утягиваю ее за собой.
Глухо освещенный коридор и все так же долбящая музыка. Кира прижимается спиной к стене, но я быстро меняю это положение. Запрокидываю голову и давлю на ее плечи. Кира понимает с первого раза, опускается на колени. Слышу звук расстегивающейся молнии на моей ширинке и закрываю глаза.
Из тумана вчерашней бурной ночи выныриваю к обеду. Лениво веду взглядом, почти сразу понимая, где я. У Рябины. Как сюда попал, помню смутно. Разве что приезжали мы навеселе и, кажется, даже пили уже на квартире.
На телефоне двенадцать пропущенных: три от мамы, остальные от Луизки. Этой-то чего? Поднимаюсь и, шаркая по полу босыми ступнями, иду в душ. Ледяная вода довольно быстро приводит в порядок, собирает мозги в единую субстанцию.
