Полынь - трава горькая (СИ) - Вересов Иван (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Не то чтобы внезапно, — женщина без приглашения села на единственный стул, который был в комнате, — болела Раиса, а лечиться серьезно не хотела. Я ей сколько говорила — поезжай в хорошую больницу, обследуйся. Вон мой Степан жил себе жил, а потом чуть не загнулся, камни в почках. Но отлечили же, операцию сделали, и она могла бы. Денег жалела, все в хозяйство вкладывала, Ромке оставить хотела побольше, получше. Любила она его, бывало придет и разговоров только о нем, Ромчик да Ромчик. На ней все держалось хозяйство их… А я соседка, Клавдия Петровна, можно тетя Клава, у нас тут по-простому. А вы, не родня им будете, или, может, молодой человек ваш?
— Нет, — Нина покачала головой, — мы на станции познакомились, я приехала, а Рома на перроне был, с вещами помог, сюда привез, я у них и осталась.
— В отпуск, значит, отдыхать, — покивала Клавдия, — да, сейчас самый сезон. А Раиса-то вот! Бедная. Не любили её в поселке, а мы с ней дружили. Я думала вы родня, что такое участие принимаете. Ромку жалко…
— Что же теперь? Как все будет?
— Да уж как водится, приготовим все, как положено, соберемся. Раз с похоронами не вышло, так хоть поминки устроим, соседей позовем.
— Они же не любили ее, зачем звать?
— Да как же не звать? По-божески надо…
И снова стук, просунулась в приотворенную дверь голова Ромкиного отца, разнесся по комнате винный дух.
— Это я, простите…запамятовал, звать вас как…
— Нина.
— Да! Нина, Ниночка… Ромка просил воды вам принести питьевой, так я вот… На столе на кухне бутыль поставил.
— Спасибо.
— Ну как там, чего? — оживилась Клавдия. — Что участковый?
— Петька-то? Ушел давно, а это там Степан твой, да жилец наш Сергей решают, кто Ромку в Приморский повезет, Раису откапывать. Я уж не поеду, меня не берут…
— Господи! Да как же это откапывать, — всплеснула руками Клавдия, — как возможно?! — перекрестилась и прикрыла губы ладонями.
— Вот и я говорю, — Дмитрий Николаевич протиснулся в комнату весь, — зачем тревожить её, и так знаем где, в общей, так в общей, и туда придем поклониться. А Ромка как закричит: "Это мать моя, не будет она с пьяницами бездомными лежать", вот и поедет теперь значит смотреть, как там у них положено… эксгумация, — с трудом выговорил он мудреное слово. Ну…водичку я поставил на столе, а если еще что надо… как вас…а, Нина, я запомнил. Да…без Раички остались, как жить? — он начал путаться речью, тереть глаза.
— Пойду я сама узнаю, может ты и не разобрал чего, — поднялась Клавдия.
Она ушла вместе с отцом Романа, а Нина, как сидела, так и осталась, она понимала, что перед Ромкой встала страшная необходимость, но осознать это до конца не могла, или боялась. И по-прежнему она хотела к Роману, но не шла, беспрекословно подчиняясь Сергею.
А Сергей в это время заканчивал разговор со Степаном и Ромой. Дмитрия Николаевича они к Нине отослали, чтобы причитаниями не мешал. Решили, что в Приморск Роман едет с Сергеем, а Степан пока идет в сельсовет договаривается насчет кладбища, семья Ромы там места не имела, в Береговом недавно, родни никого. А тянуть с перезахоронением нельзя. Тут без помощи председателя не решить, благо Степан с ним был в хороших отношениях, уважением пользовался.
Уже в машину сели, когда Роман сказал:
— Я узелок забыл, вещи… наверно надо?
— Даже не знаю, — Сергей заглушил мотор, — может и надо, сходи забери, он на столе остался.
— Хорошо, я быстро.
Роман вернулся в дом, Сергей ждал, а Ромки все не было, это показалось странным, надо было с ним пойти…
То, что ему предстоит — страшно, но никак не избежать и помочь нечем. Сергей подождал еще и вылез из машины.
В комнате Раисы Игоревны он застал не только Романа, но и пьяного уже изрядно отца, видно тот уже хорошо приложился к бутылке.
— А что? — размахивая руками наступал на сына Дмитрий Николаевич. — Имею право, я теперь хозяин. Мы с Раичкой двадцать восемь лет… А ты! Я сам поеду! Сам…
Роман стоял перед отцом, комкая в руках узелок, не возражал. Сергей тоже не стал вступать в споры, сказал, как решенное:
— Ну что, нашел? Поехали тогда.
При появлении Сергея отец стушевался и забормотал:
— Двадцать восемь лет, как один день… — и засеменил на кухню.
— Напьется сейчас до беспамятства, — сказал Роман.
— Выбросить надо было бутылку. Садись вперед.
— Бесполезно, у него по всему дому и в гостевых клетушках напрятано.
— Ну…разберемся.
Сначала надо было сделать одно, потом браться за другое — Сергей не стал обсуждать, что будет с отцом, если Роман уедет. Про завещание тоже пока не сказал. Так они и молчали до самого Приморска.
Ехать оказалось недалеко, но долго ждали в морге, пока сверяли номер и уточняли место захоронения Раисы.
— В один день ничего не сделаете, — монотонно разъяснял сотрудник в медицинском халате, — прежде всего необходима справка с места нового захоронения, но вам её не выдадут, пока не предоставите паспорт на захоронение и документы, подтверждающие родство с покойным. Кто у вас там? — спросил он у Сергея.
— У меня никого…
— Значит у вас, — медбрат продолжал, обращаясь уже к Роману, — затем получаете разрешение СЭС, для этого предоставляете им гербовое свидетельство о смерти и паспорт ответственного лица. Если у покойного не было инфекционных заболеваний его вам выдадут без проблем.
— И тогда можно перезахоронить? — попытался ускорить процесс Сергей.
— Нет, без разрешения правоохранительных органов никто вам могилу раскапывать не даст. Это же подсудное дело! Вот соберете все документы, закажете катафальный транспорт, тогда и назначается день эксгумации.
— Понятно, спасибо за информацию. Надо звонить Степану и участковому и маловероятно, что мы сегодня все сделаем, — Сергей обернулся к Роме, тот молча кивнул.
Бумаги необходимые для эксгумации и перезахоронения выправить удалось только через три дня, быстрее не вышло, не помогли ни деньги, ни уговоры. Неповоротливая машина ритуальных услуг вращалась неспешно, неумолимый фактор "принесите справку о справке" тормозил её.
Все это время Нина и Сергей жили в той самой комнате, снятой у Романа. Похоронные хлопоты не вязались с повседневностью летнего южного сезона, но хозяйство требовало забот — не ко времени стали прибывать отдыхающие, Роман не искал их, но и не отказывал. Он как будто прятаться начал за возней с номерами, уборкой стиркой белья. И не скрывался больше, не крался в темноте с ведром и шваброй, туалеты стал мыть днем.
Это тревожило Нину все больше, и она делилась с Сергеем. Говорили они теперь в основном о Роме и его проблемах. Друг о друге и своей предстоящей свадьбе — нет.
А поселок Береговое жил беспечной курортной жизнью, соседи Нины ходили на пляж, приносили с рынка продукты, готовили, смотрели по вечерам телевизор, сплетничали, гомонили, смеялись. На заднем дворе на веревках трепетали плавки и купальники, за стеной слышались теперь не стук мяча и гогот парней — студенты баскетболисты съехали, а скрип кровати вздохи и стоны, новые соседи оказались молодоженами.
Можно было бы переселиться в эллинг, в комфортабельный номер со всеми удобствами и более адекватными соседями, но Нина наотрез отказалась, да Сергей не слишком настаивал. Отец Ромы беспробудно запил, начал скандалить и строить из себя хозяина. Оставлять Романа один на один еще и с этим было невозможно, и надо было скорее покончить уже с похоронами! Сергей делал что мог, в Береговом все решили за день, но продавить чиновничью волокиту в Приморске никак не удавалось.
Глава 33. Клавдия
Нина целыми днями сидела в комнате, не могла ни читать, ни слушать музыку, почти не ела, мучилась тревогой, головной болью и сознанием собственной ненужности. По ночам жалась к Сергею, он обнимал, и она успокаивалась, говорить о будущем хотела, но язык не поворачивался, невозможно было строить планы на жизнь, когда вот так все. С утра Сергей снова уезжал с Романом утрясать похоронные дела, и она оставалась одна. Бездеятельность угнетала.
