Полынь - трава горькая (СИ) - Вересов Иван (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Наконец Нина заставила себя стряхнуть апатию и вышла днем со двора. К морю не хотелось, Нина прошла до центра поселка, бесцельно скользя глазами по заборам из-за которых виднелись отягченные плодами деревья. У обменного пункта встретила Клавдию, жена Степана убирала пачку наменянных купюр, увидала Нину, обрадовалась.
— Здравствуйте! Погулять вышли? А что не на пляже?
— Не хочется, как выяснилось, купаться мне не нравится. Там медузы.
— Нет, их всех унесло, можно идти плавать, я слышала наши постояльцы говорили. Забот сейчас, самый разгар, как там дела у Ромы? Справляется он? Дмитрий совсем совесть потерял, — нахмурилась она, — с утра уже набрался, я за молоком ходила, так встретила его у пивнушки. И не поздоровался, наглый стал, откуда что берется!
— Теперь Роме хуже стало? — Нина пошла обратно вместе с Клавдией.
— Уж куда бы хуже, казалось с Раисой он так мучился, она любить-то любила, а затыркала парня, но теперь не знаю, что и будет. С алкашом этим, как бы сам не запил. Он как сейчас? Я все зайти собираюсь, да некогда, наплыв такой народа, все номера заняты.
— В нашем дворе тоже. А Рома, он как раньше, убирает…
— Вот! Он убирать будет, вкалывать, а этот пьянчуга на шею ему сядет и погонять начнет. Ромчик добрый, совестливый, с матерью видишь как, не бросил в неосвященной земле! Дай бог каждому такого сыночка. А у нас со Степаном нету, — погрустнела она, — и ведь как хотели, хозяйство наше кому? Сестрице моей разве, там племяши, вот пусть делят, когда помрем.
— Ну что вы? Зачем говорить так?
— А как же не говорить? Нам пора и об этом… дело неизбежное. А идем к нам, Ниночка? Я вам сад наш покажу, цветочки у меня красивые, посидим в тени, кофейку выпьем?
Нина обрадовалась, ей не хотелось возвращаться в тягостное пространство душной комнаты, а в своем дворе в беседке вечно толклись соседи, на кухне тоже — и чаю не вскипятить.
— Спасибо, я с удовольствием, а то Сережи нет и нет…
— Он жених ваш?
— Да.
— Славный такой, надежный и красавец. Обзавидуешься! Теперь хороших парней мало… ну проходите, — Клавдия открыла калитку в свой двор.
Там было много тени и цветов, у стены дома, под решетчатым навесом густо увитым виноградом устроено место отдыха — мягкая тахта с ковровыми подушками, столик.
— Вон туда забирайтесь, можно и полежать, в ногах правды нет, а я кофе сварю, молочка достану. Может вы кушать хотите? У меня свекольник есть холодный, рыбка заливная. Располагайтесь, я сейчас…
Нина послушалась, прилегла, загляделась на фигурные листья и розоватые виноградные грозди. По саду плыл аромат цветов. В глубине Нина заметила гостевые домики, но они были все приподняты на фундамент и выглядели гораздо лучше, чем во дворе у Романа. Нарядные занавеси на дверных проемах, а вон с краю кабины душевые проветриваются все в кафеле.
Клавдия вернулась быстро, с большим подносом, выставила на стол супницу, тарелки, плоскую миску с рыбой в прозрачном. Нина только глянула и вдруг почувствовала такую дурноту, сорвалась с места, зажимая губы ладонью. Клавдия поняла без разъяснений.
— Туалет там, за кабинками…идем, идем…
Нину выворачивало наизнанку, так что в глазах плыли красные круги и было не до приличий. Клавдия стояла рядом, придерживала за плечи и успокаивала
— Ничего, ничего, сейчас умоемся, я тебе мелиссы с ромашкой заварю, полегчает…
Клавдия провела Нину внутрь дома, в комнату. Там было прохладно, работал кондиционер.
— Ты приляг, не стесняйся, я пойду чай заваривать, а ты отдыхай. Нина послушалась, легла, дурнота прошла, но осталась слабость и удивительное чувство, что внутри нее заключена еще одна жизнь. Это было странно, никаких изменений в теле — только сознание, но оно перевернуло мир, он весь обратился сам в себя, то, что было извне, отступило. Нина поняла, что хотела этого, не просто хотела — просила! Знала, что невозможно, что… Она приподнялась, села, положила ладони на живот. Улыбнулась счастливо, засмеялась и заплакала одновременно.
Как же это? Ведь они с Сергеем предохранялись, только один раз, там, на русле, под деревьями… Неужели так быстро? Нет, наверно еще в Питере…перед тем, как она уехала, перед самой этой дурацкой ссорой они были вместе… а теперь… малыш. Нина плотней прижала руки к животу, замерла, прислушиваясь к себе. Было похоже на… она не могла описать! Сережа, его любовь к ней вошла и осталась, никто не отнимет! Это теперь её.
Вернулась Клавдия с чаем и розеткой с вареньем.
— Вот, попробуй, совсем не есть нельзя, тоже плохо становится. В первый раз у тебя? Срок не большой наверно. Ты за тестом сходи, у меня есть, но лучше свежий купить. Да и без него ясно…
Она говорила, как о подтвержденном, не подлежащем сомнению.
— Неужели так заметно уже?
— Не то чтобы заметно, бледная немного, синяки под глазами, мужчина точно не заметит, а я про это все подробности знаю, читала-перечитала. Уж как нам со Степой хотелось ребеночка! и чего не делала только, — Клавдия подала Нине чашку, розетку поставила на стол и придвинула его ближе, — ну, а твой-то? Сергей… он хочет?
— Наверно, я не знаю…
Нина пригубила чай и вдруг ясно вспомнила, как будто услышала, слова Сергея: "Мы поженимся через три недели…знаешь…я хочу маленького…"
— Да, он хочет!
— Ну и слава богу. Вот оно как бывает, — Клавдия присела рядом, подперла щеку рукой, пригорюнилась, — Раису бог прибрал, а у тебя ребеночек будет, что взял, то и отдал. Жизнь… А скажешь Сергею-то? — встрепенулась она.
— Да не до этого ему сейчас.
— Это верно! Замордовали их со Степаном и Ромкой, одну бумажку им подай, другую, сколько можно! А вам домой надо, там и скажешь.
— Да, лучше дома скажу. Вот, Сережа тут поможет Роману и поедем. Я очень хочу домой, — Нина снова улыбнулась тому, что возрастало внутри. Было похоже на теплый ласковый огонек, шарик света, так она себе представила, как солнышко, что пробивается сквозь зеленые ветви. И свет этот рос, забирал её всю, она становилась легкой, как перышко. Странно, он внутри, а она поднимается к нему…
— Нина? — это Сергей легко стукнул в дверь и сразу вошел. — Вот ты где. Здравствуйте, Клавдия Петровна.
— Здравствуй, Сережа, а мы тут… чай пьем, умаялись, в центр ходили. И тебе налью сейчас, — женщина поднялась.
— Спасибо, с удовольствием, — Сергей придвинул стул к столу, — это хорошо, что ты здесь с Клавдией, у них потише, публика другая…
— Да, и не жарко.
— А ты? Все хорошо? — Сергей с тревогой смотрел на Нину.
— Я? Да… — она дотронулась до щеки, поправила волосы, — все хорошо, устала немного.
— Ты извини, эти дни я в Приморске пропадаю, никак не уладить все это… даже за деньги! Невозможные здесь управленцы, каждый шишка на ровном месте. И чем ниже сидит, тем раскорячивается. Бедный Ромка! И, знаешь, он замкнулся, фанатично занялся хозяйством. Чистит… моет…
— Да…
Нина не знала, что сказать, она понимала, что сейчас Сергей занят только одним — помочь Роману, и это верно, и ей надо также. А она не могла! Нина отгородилась от всего негативного, в ней сияла радость, которая ничего не хотела знать о смерти.
— А домой хочется, вот закончим здесь и поедем сразу, да? Там у нас свадебные хлопоты. И что же это делается, для себя спокойно пожить некогда. В следующий отпуск на необитаемый остров поедем.
Он шутил, чтобы отвлечь Нину, вызвать на ответ. Но она молчала, думала о своем, а времени разобраться в её состоянии не было.
Сергей не стал уточнять, что сегодня, если все сложится благополучно и не застопорится где-то чиновничий бумажный конвейер, то они с Романом займутся эксгумацией и перезахоронением. Тащить Нину на кладбище он не хотел, потому и Клавдии не сказал, когда та вернулась с чаем. А надо было бы, после повторных похорон, наверно, и поминки устроить.
Но это не главное, сейчас бы опознание пройти. Что с Романом делать? Сергея все больше беспокоила Ромкина безучастность ко всему, потеря чувствительности. Когда человека постоянно бьют он перестает чувствовать боль, вот это и произошло, Рома вошел в состояние оглушения, стал жить, как робот. Оставить его тут — значит обречь на такую жизнь навсегда. Взять с собой — потащить в Питер хвост непонятной курортной истории, которую Сергею хотелось бы похоронить вместе с Раисой.
