Дезире - Зелинко Анна-Мария (библиотека книг .TXT) 📗
— Я устал, мадам. Я хотел быть композитором. Какие я уже написал песни, марши!.. Я начал оперу и не имею времени, чтобы ее закончить. У меня очень много дел, а кроме того, я еще должен вбивать в голову моего отца, что Французская Революция повлияла как-то на шведский народ. Папе надо принимать людей из простонародья, вместо того, чтобы предоставлять все места шведской аристократии. Он произносит на каждом заседании Сената речи, которые идут вразрез с общим мнением. Ему необходимо…
Я не выдержала. Нужно было перебить его, и я спросила:
— Эта Коскюль?
— Я не думаю, чтобы у них было что-нибудь, кроме того, что она пела ему песни. И потом, папа одержим мыслью, что наследный принц, а тем более король, не может иметь любовниц. И однажды… в полночь, папа прислал Коскюль с ее гитарой… в мою комнату.
— Видимо, он хотел доставить вам удовольствие, Ваше высочество.
— Когда я был ребенком, мадам, я очень хотел посмотреть на коронацию Наполеона. Мне не разрешили, и я не знаю почему. Но я вспоминаю, что мама сказала мне тогда: «Мы обязательно поедем на другую коронацию, Оскар. Вдвоем. Мама тебе обещает. И это будет коронация гораздо прекраснее, чем завтрашняя, поверь мне». Да, мадам. Я был на коронации. Но мама не приехала. О, не роняйте слезы в ваш стакан шампанского!
— Вашу мать зовут Дезидерия. Дезире. Может быть, она не была желанной когда-то?
— Не была желанной? Мой отец сделал ее королевой двух прекрасных стран, а она… Она не приезжает! Неужели вы думаете, что такой человек, как мой отец, унизится до просьбы?
— Может быть, ваша мать, Ваше высочество, не способна быть королевой?
— Народ Парижа кричал «Богоматерь мира!» под окнами моей матери, потому что она сумела предотвратить гражданскую войну. Моя мать добыла шпагу Наполеона.
— Нет. Он ей дал сам.
— Мадам, моя мать — прекрасная женщина. Но она такая же одержимая, как отец. Я уверяю вас, что присутствие королевы в Швеции не только желательно, но просто необходимо.
— Если необходимо, то королева, конечно, приедет, — сказала я тихо.
— Мамочка! Благодарю Бога! Мамочка! А теперь сними, наконец, свою вуаль, чтобы я мог как следует разглядеть тебя. О, ты изменилась! Ты похорошела. Твои глаза стали больше, твое лицо стало красивее, а лоб… Почему ты плачешь мама?
— Когда ты узнал меня, Оскар?
— Узнал? Разве ты не заметила, что я остановился перед гробницей, чтобы подождать тебя? Я был очень удивлен, услышав, что ты обратилась ко мне, как к незнакомому мужчине…
— Я надеялась, что твой Левенгельм придержит свой язык.
— Мой Левенгельм не виноват. Как только я приехал, я сразу хотел бежать к тебе. Увидев это, граф сказал, что ты меня предупредила.
— Оскар, все, что ты рассказывал про папу, правда?
— Конечно. Я только слегка сгустил краски, чтобы ты поняла и поскорее решила вернуться. Когда ты приедешь?
Он взял мою руку и прижал к своей щеке. Вернуться… Вернуться в незнакомую страну, где мне раньше было так холодно! Он терся лбом о мою руку.
— Оскар, у тебя колется борода, как у взрослого мужчины. И ты не знаешь, как мне было плохо тогда в Стокгольме…
— Мамочка, дорогая мамочка! Кто тебя обидел? Вдова убитого Ваза? Она давно умерла. Вдова старого короля? Гедвига-Элизабет умерла через несколько месяцев после мужа, старая принцесса София-Альбертииа? Не позволяй, чтобы над тобой смеялись, мама, и никто тебя не обидит. Не забывай, что ты королева!
Нет, нет, я не забываю. Я помню об этом каждую минуту, и это меня особенно пугает.
— Мамочка, несколько минут тому назад в соборе ты сказала о просьбе, которую имеешь к Его высочеству. Это было для начала разговора со мной?
— Нет. У меня действительно есть маленькая просьба. Она касается моей невестки.
— У тебя же ее пока нет. Папа сделал целый список принцесс, с которыми я должен познакомиться.
— Я хотела, чтобы ты женился по любви, Оскар.
— Я тоже. Когда ты приедешь к нам, я покажу тебе по секрету одну маленькую девочку. Ее зовут Оскара, мамочка…
«Я бабушка! Великий Боже! Разве бабушки не старухи? Ничего не подозревая, я бегу на любовное свидание и вдруг — я бабушка!»
— Мамочка, Оскара унаследовала твои ямочки на щеках.
«Оскара, моя внучка, Оскара!»
— Скажи, а эти ямочки не унаследованы от матери?
— Возможно. Мать — очаровательна. Жанет Гильденстоп.
— Папа знает?
— Помилуй, мама! Обещай мне никогда не говорить ему.
— Но разве ты не должен…
— Жениться на этой барышне? Мама, ты забываешь, кто я!
Это ударило меня. Сама не знаю, почему. Оскар продолжал:
— Папа вначале подумывал о родстве с домом Ганновер, но для англичан династия Бернадоттов недостаточно почтенна. Мне придется взять прусскую принцессу.
— Послушай, Оскар. Было решено, что, уезжая отсюда, ты будешь сопровождать меня на свадьбу в Брюсселе.
— Я забыл. Кто женится и на ком?
— Зенаид, дочь Жюли, выходит замуж за сына Люсьена Бонапарта. Жозеф Бонапарт приедет из Америки, чтобы присутствовать на свадьбе, и может быть даже останется в Европе у Жюли.
— Можно надеяться, что таким образом мы избавимся от хлопот о ее здоровье?
— Тетя Жюли — слабого здоровья.
— Прости меня, мама, но я не питаю ни малейшей симпатии ко всем Бонапартам.
Как отец! Те же слова!
— Тетя Жюли Клари, не забывай этого.
— Хорошо. Когда мы поедем на свадьбу, и какие у тебя дальнейшие планы, мамочка?
— Из Брюсселя я поеду в Швейцарию и навещу Гортенс в замке Арененбург. Она урожденная Богарнэ и дочь прекрасной императрицы Жозефины. Я хотела, чтобы ты сопровождал меня.
— Мама, мне право не хочется! Все эти Бонапарты…
— Мне хочется познакомить тебя с ее племянницей, маленькой «Сверкающей звездой»…
— Маленькой, кем?
— Ее отец Эжен Богарнэ, бывший вице-король Италии. Теперь он может носить титул герцога Лихтенберга, поскольку он женат на дочери короля Баварии. А девочка — самая прекрасная Жозефина, какую только можно себе представить.
— Как бы красива они ни была, я не могу на ней жениться.
— Почему?
— Вот, опять ты забываешь, кто я. Ты должна понять, что эта маленькая Лихтенберг не партия для наследного принца Швеции, для Бернадотта, мама.
— Правда? Тогда я тебе скажу кое-что, Оскар. Но сначала налей-ка мне еще вина. Шампанское начинает мне нравиться… Теперь слушай. Ее дед со стороны отца был виконт Богарнэ, генерал французской армии. Ее бабушка была виконтесса Богарнэ, самая красивая женщина своего времени, самая очаровательная и дорогая кокотка в Париже. Императрица Франции во втором замужестве. Твой дед по отцу был уважаемый клерк в суде в По, а что касается твоей бабушки, то я о ней ничего не знаю.
— Но, мама!
— Дай мне закончить. Ее дед по матери — баварский король. Королевский дом Баварии — один из самых старых и аристократических. Твой дед по матери — Франсуа Клари, торговец шелком в Марселе.
Он потер лоб.
— Внучка кокотки!
— Да. И кокотки очаровательной. Я видела Жозефину маленькую всего один раз, когда она была еще ребенком, но я тебе говорю: та же улыбка, то же очарование, что и у большой.
— Мама, но ведь это из соображений создания династии…
— Именно из этих соображений. Я хочу быть предком династии королей, красивых, как день.
— Папа никогда не позволит.
— Хотела бы я посмотреть, как его заставили бы жениться на дурнушке. Я беру на себя переговоры с твоим отцом, тебе нужно только съездить и посмотреть на «Сверкающую звезду».
— Гарсон, счет!
Мы возвращались в гостиницу под руку. Мое сердце билось от счастья и плохого шампанского…
— Сколько ей лет, мама?
— Только пятнадцать. Но в ее возрасте я уже целовалась с мужчинами…
— Ты была скороспелым ребенком, мама. Почему ты называешь ее «Сверкающей звездой»?
Я хотела объяснить, но мы оказались возле гостиницы. Он стал очень серьезен, его рука крепко обхватила мою.
— Мама, обещаешь ли ты мне, что приедешь в Стокгольм вместе с моей невестой?
