Дикие розы (СИ) - "duchesse Durand" (книги .txt) 📗

— Что ж, — проговорила маркиза де Лондор, пытаясь взять себя в руки и успокаивающе глядя на чету Шенье, давая понять, что найдет способ расторгнуть эту помолвку. — Это все равно радостное событие. Думаю, что стоит это отметить. Веселитесь и развлекайтесь, а я и господин Лезье решим несколько вопросов по поводу предстоящего торжества. Буду рада если вы пройдете со мной.

Проговорив последние слова она, криво улыбнулась Клоду и приглашающим жестом указала на дверь. Клод уже знал, что ему предстоит вытерпеть за этими дверьми. Слегка подтолкнув Жозефину к Иде он прошептал:

— Побудьте с виконтессой Воле и ни о чем не тревожьтесь.

Жозефина с готовностью кивнула, но все же смотрела вслед Клоду и матери испуганным взглядом. Она боялась, что Клод отступиться от своего слова, что мать заставит его сделать это. Стараясь казаться спокойной она сжала маленькую руку Иды, которую теперь считала лучшей и единственной подругой.

***

Маркиза де Лондор провела Клода сквозь анфиладу маленьких комнат, словно выбирая подходящую и наконец остановив свой выбор на малой гостиной восемнадцатого века в красных тонах уселась на небольшой барочный диванчик.

— Можете сесть, господин Лезье, — сказала она, кивая на неудобное кресло. — Вы вряд ли совершите большую бестактность, сев в моем присутствии, чем уже совершили.

Клод покорно, но все же очень уверенно опустился в кресло, стараясь занять более удобное положение, которое придало бы ему уверенности.

— Как вы посмели? — спокойно начала госпожа Лондор. — Неужто вы решили, что вправе за меня решать судьбу моей дочери? Так и быть, я признаю, ваша бедность — это половина беды, я могла бы смириться с ней. Но что бы моя семья укрепила родственные связи с семьей Воле… Нет. Хватит того, что фамилию де Лондор носит Жюли. Ида нам уже в достаточной степени родственница.

— Оставьте уже Иду в покое, — сквозь зубы проговорил Клод, но тут же овладел собой и, принимая прежний спокойный вид, продолжал, — Я думаю, ваша дочь будет со мной более счастлива, чем с Жоффреем Шенье, при всем моем уважении к нему.

— Вы в самом деле так полагаете? — маркиза откинулась на спинку дивана с таким видом, будто Клод отрицал что-то очевидное, — Вы полагаете, что я не в состоянии устроить счастье собственной дочери?

— Вы препятствовали счастью своего сына, — горячо возразил Клод.

— Счастью? — воскликнула маркиза де Лондор, резко вскакивая и глядя на Клода сверху вниз таким взглядом, что он даже вздрогнул. — Вы считаете, что раз я была против его союза с той, которую он любил, то я препятствовала счастью? Посмотрите, к чему привело это счастье. Мой сын мертв. Он погиб на войне, на которую отправился потому что не видел счастья в лоне своей семьи. Какому счастью я препятствовала?

Клод молчал, опустив глаза. Да, пример был не самый удачный. Маркиза де Лондор снова села на диван, успокоившись так же быстро, как и разгорячилась.

— Но давайте будем смотреть правде в глаза, господин Лезье, — уже совершенно спокойно произнесла она. — Сможете ли вы составить счастье Жозефины?

— Да, — уверенно ответил Клод.

— О, разумеется вы так считаете, — засмеялась маркиза. — Но я повторяю: давайте смотреть правде в глаза. Вы никто, Лезье. У вас нет ни связей, ни денег. Единственные ваши связи это друг-развратник и сестра-блудница. И да, отец-гуляка конечно же. Не плохо, не правда ли? Все, чем вы владеете это ваш дом и скромный годовой доход. Жозефина же родилась и выросла в знатной семье, ни в чем никогда не зная отказа. Как бы сильно вы друг друга не любили рано или поздно, когда вы не сможете оплатить ей новое платье или золотую брошь, она разочаруется в вас. Жозефина слишком дорога для вас, господин Лезьё.

Клод молчал. В этот раз маркиза де Лондор была права. Что он мог дать Жозефине, кроме своей любви? Ни связей, ни денег, ни имени, ни шансов обрести это когда-нибудь.

— Я против вашего брака, — продолжала маркиза, — и уже дала понять Жозефине, что в случае её замужества я отвернусь от нее и она потеряет свою долю состояния. Это было оговорено в завещании моего сына.

— В завещании, которое вы выдали за завещание вашего сына, — зло прошептал Клод.

— Пусть так, — спокойно кивнула маркиза, — но эта бумага признана единственно верным волеизъявлением моего сына. Поэтому мы будем ей следовать.

Клод недоверчиво приподнял брови, чувствуя близость развязки не в его пользу, но маркиза де Лондор, видно обожая издеваться над людьми, вновь ушла от основной темы. Немного помолчав, она улыбнулась и задумчиво произнесла:

— Вы мне нравитесь, Лезье. Вы верны, честны, порывисты в хорошем смысле этого слова. При всей грязноте вашего окружения вы умудрились не запятнать себя. Вы вытащили из тюрьмы друга и приняли сторону сестры, от которой отвернулось общество. Ваша сестра, как ни отвратительно мне это признавать, была права: мы не знаем добродетели. А вы — почти что её воплощение. В обществе истинная добродетель редко цениться, но вы должны быть вознаграждены за вашу стойкость. Я дам вам шанс, Лезье.

Клод нахмурился и прикусил губу, зная, что этот шанс будет для него, как камень на шею утопающему.

— Что толку от того, что вы дадите мне шанс, если я не смогу им воспользоваться? — спросил он, скрещивая на груди и занимая оборонительную позицию.

— Недооценивайте судьбу, господин Лезье, — криво усмехнулась маркиза, — Она воздает по заслугам лучше общества.

— Мне кажется, что ваш шанс было бы разумнее и вернее назвать сделкой, — в свою очередь усмехнулся Клод.

— Вы ко всему прочему, оказывается, умны и проницательны, — продолжала язвить маркиза. — Я позволю Жозефине стать вашей женой, если в ближайший год вы обретете состояние, равное состоянию Шенье.

— Год? — воскликнул Клод, вскакивая и теперь глядя на маркизу Лондор сверху вниз. Добыть состояние, которое люди собирали десятилетиями по маленьким крупицам. — И вы продадите мне дочь, если я обзаведусь состоянием?

— Выбирайте, господин Лезье, — сурово отрезала маркиза, — либо вы пользуйтесь этим шансом, либо Жозефина для вас потеряна.

— Я могу вам верить? — Клод пытался взять себя в руки, что бы выглядеть спокойно и хладнокровным.

— На этот раз можете, — маркиза де Лондор снова язвительно улыбнулась. — Я отсрочу помолвку Жозефины с Жоффреем Шенье ровно на один год. Если в этот же день, в 1855 году, у вас не будет равноценное состояние, то Жозефина станет женой Жоффрея.

— Хорошо, я принимаю ваши условия, — кивнул Клод и маркиза де Лондор отметила про себя, даже не без некоторого удовольствия, что сейчас в его лице было много невыразимого достоинства.

Повернувшись на каблуках Лезье, мрачнее тучи, вернулся сквозь анфиладу комнат в зал, где гости ожидали его возвращения почти с таким же трепетом, как второго пришествия. Маркиза де Лондор, с лучезарной улыбкой, вышла следом, давая понять, что дело улажено лучшим образом. Жозефина сжала руку Иды, но виконтесса Воле успокаивающе взглянула на нее и ободряюще улыбнулась. Безотрывно она следила глазами за матерью, которая с улыбкой объясняла гостям, что все устроено, объявлены некоторые условия, но вобщем то пока, формально Жозефина остается невестой Лезье. Все ещё мрачный и задумчивый Клод подошел к дивану на котором сидели Ида и Жозефина. Обе смотрели на него с надеждой и Клод помрачнел ещё больше. Ему нечего было сказать им. Ничего что бы их обнадежило. Одного взгляда в глаза Иды ему хватило, что бы сестра поняла всю безысходность его положения.

— Умоляю, хоть что-нибудь, — почти плача прошептала Жозефина. — Что вам сказала моя мать?

— Не волнуйтесь, любовь моя, я вся устрою, — ответил Клод, переводя на нее невидящий взгляд. Жозефина опустила голову. Ида осторожно пожала её руку и девушка тяжело прижалась горящим любом к её оголенному плечу. Клод продолжал хранить молчание, задумчиво глядя на свою невесту. Он боролся, что бы добиться её. Боролся долгое время и по началу совершенно безуспешно. А теперь, когда он добился её, когда он наконец то может спокойно дотронуться до руки той, которую любит и перед которой благоговеет, когда он уже выбился из сил переплывая океан, ему говорят снова сражаться. Переплыть океан и утонуть в луже… разве может он так сделать? Проделать такой путь, что бы увидеть закрытую дверь, вздохнуть, развернуться и уйти? Нет теперь он обязан сколотить это состояние и доказать всем, что он не ветренный и легкомысленный мальчишка, котором его привыкли считать. Он добьется женщину, которую любит и он не позволит никому отнимать у него это счастье. Она слишком долго шел к нему. Долго и мучительно. Страдания не должны быть напрасными. Он не должен сам делать их напрасными.