Милая мятежница - Холл Констанс (книги без сокращений txt) 📗
Ларк узнала бы голос Уильяма Мэндвила из тысячи. Она с детских лет любила его густой, звучный голос. Девушка уже повернула к нему лошадь, но тут заговорил другой человек, и она замерла.
— Как-никак, мы — люди знатные, — сказала леди Элизабет. — А потому вправе рассчитывать на гостеприимство Ричарда. Уж нас-то он не выгонит, будь спокоен. Но мы сами виноваты — нам следовало приехать пораньше. А все ты — ждал, когда вернется твоя разлюбезная Ларк с этим… право, не знаю, как его теперь называть…
Ларк поморщилась. Мать так гневалась на нее, что даже не закончила фразы.
— Не беспокойся, Элизабет. Элен быстро найдет себе кого-нибудь и утешится.
Заскрипела кожа, и Ларк поняла, что отец повернулся в седле.
— А ты, Элен, — обратился он к дочери, — больше со свадьбой не затягивай. Как заарканишь какого-нибудь красавчика, сразу тащи к алтарю — пока не сбежал. С другой стороны, если он столь же щедро возместит мне расходы на свадьбу, как это сделал Черный Дракон, то пусть себе сбегает на здоровье! На такого рода платежи можно жить припеваючи, даже не запуская руку в собственный кошелек.
— Мне не нужен муж, отец. Я никогда не выйду замуж.
Ларк была поражена. В голосе Элен звучала непреклонность, которой в характере этой нежной девушки прежде не было.
— Не стоит принимать скоропалительных решений, дорогая, — заметила леди Элизабет, стараясь успокоить дочь. — Обрекать себя на одиночество из-за чудовищной выходки графа Блэкстоуна просто глупо. Как только знать увидит тебя при дворе, претендентам на твою руку не будет числа. Не сомневаюсь, ты в самое ближайшее время обвенчаешься с достойным человеком.
— Я же сказала: не пойду замуж. Уж лучше приму постриг.
— Уильям, умоляю тебя, вразуми ее.
Придав лицу скорбное выражение, Уильям иронически усмехнулся:
— Конечно, для нас с Элизабет было бы большой потерей, если бы ты заперлась за монастырскими стенами, но с другой стороны… Знаешь, Элен, впервые в жизни я слышу от тебя нечто действительно оригинальное. Прежде мне казалось, что ты способна высказывать лишь чужие мысли. По этой причине не считаю нужным отговаривать тебя от задуманного и предлагаю поступать так, как ты сочтешь нужным.
— Уильям! — взвизгнула леди Элизабет. — Как ты можешь такое говорить! Ты это специально сказал — назло мне.
Ларк не видела отца, но не сомневалась, что, несмотря на окрик жены, он в этот момент расплылся в улыбке.
Между тем кавалькада придворных медленно втягивалась в ворота замка. Ларк отметила, что лорд Тревелин и его люди уже почти у цели — из замка выехал королевский посланец, чтобы проводить их внутрь. Ларк слышала, как ее отец пробормотал что-то не слишком лестное, отзываясь о королевских любимцах вообще и о лорде Тревелине в частности. Кольнув жеребца шпорами, она поехала в обход колонны, чтобы отыскать наконец невесть куда запропастившегося Джеймиса. Девушка молила Бога, чтобы ни отец, ни леди Элизабет не узнали ее.
— Ларк, дитя мое, ты ли это? — Леди Люсинда высунула голову в окошко и с удивлением посмотрела на проезжавшую мимо девушку.
Ларк начала отчаянно жестикулировать, призывая к молчанию.
— Что это ты размахалась, Ларк? Блохи, что ли, одолели? Вот ужас-то! Я-то думала, что уж в Виндзоре их точно нет. Кстати, я сию минуту сказала сэру Джозефу, что как будто слышала голос твоей матери. Ты не знаешь, где она? — Леди Люсинда оглянулась и замахала рукой. — Вот она! Я вижу ее. Ее и прелестную Элен. Бедняжка! Сколько на нее обрушилось всяких напастей. Но и ты тоже хороша — подумать только, не явилась на собственную свадьбу! К счастью, мы не дали пропасть угощению, приготовленному твоей матерью. Все подчистили, уж ты мне поверь. — Леди Люсинда заглянула в повозку и обратилась за подтверждением к сэру Джозефу: — Верно, муженек?
Люсинда, однако, не стала дожидаться ответа мужа и снова высунула голову наружу:
— Рада перемолвиться с тобой словечком, Ларк. Думала, что умру здесь со скуки. Тут и поговорить-то не с кем. Сэр Джозеф меня не слушает. Залезай-ка сюда и составь мне компанию. Кстати, дитя мое, почему на тебе доспехи?
Ларк надеялась, что кольчуга и прочее воинское снаряжение, позаимствованное ею у одного из вассалов Стоука, помогут ей сохранить инкогнито, но не тут-то было.
— Голубка! — Рев Уильяма заглушил на мгновение все звуки — даже пронзительный голос леди Люсинды.
Ларк показалось, будто ее ударили булавой по шлему. Делать, однако, было нечего. Она повернула лошадь и сразу же встретилась взглядом с отцом.
— Ларк! — вскричала Элен, выбираясь из повозки. Рядом с сестрой сидела старая Марта и, поджав губы, с неодобрением поглядывала на гарцевавшую верхом в блестящих доспехах девушку. Впрочем, насупленное лицо старухи выглядело на удивление доброжелательным по сравнению с грозным ликом Элизабет.
Элен подошла к Ларк:
— Я так беспокоилась за тебя, дорогая…
— Не стоило. — Ларк взяла сестру за руку и всмотрелась в большие карие глаза, затуманенные тревогой.
— Что с тобой случилось, Ларк? — продолжала Элен. — Тебе плохо? Почему ты такая красная? Сними вооружение. Сегодня на удивление жаркий для марта день.
— У меня все в порядке, правда.
Ларк нервно покрутилась в высоком седле. Она не сомневалась: Элен отказывалась от замужества только потому, что все еще вздыхала по Стоуку. Ну как, спрашивается, она, Ларк, могла ей сказать, что вышла за него замуж?
— Я знаю, что произошло нечто ужасное. Мне сердце подсказывает. Ты расскажешь мне правду?
Уильям кашлянул.
Ларк перевела взгляд на отца. Тот смотрел на нее умными, все понимающими глазами, в которых вспыхивали зеленые искорки.
Ларк поежилась — во-первых, ее буравил суровый взгляд Уильяма, а во-вторых, за спиной отца замаячила Элизабет, которая решительным шагом направлялась в ее сторону. Небесно-голубая вуаль матери развевалась у нее за спиной, словно знамя маленькой армии. В глазах Элизабет был арктический холод, да и выражение лица не предвещало ничего хорошего.
— Где ты пропадала все это время? — замогильным голосом осведомилась Элизабет, останавливаясь рядом с Ларк. — Когда ты исчезла, я от стыда чуть сквозь землю не провалилась. Подумай, каково мне было смотреть в глаза гостей, собравшихся чуть ли не со всей округи? А все из-за тебя — грубой, испорченной девчонки!
Ларк открыла было рот, чтобы сказать хоть что-то в свое оправдание, но Элизабет не позволила ей сделать этого.
— Кроме того, почему ты не подавала о себе весточки? Мы все просто с ума сходили от беспокойства. Отец, правда, намекал, будто знает, где ты находишься, но и он не мог дать гарантий, что тебе не нанесли какой-нибудь обиды. Нет, право, нельзя же быть такой жестокой! Я от переживаний едва не слегла…
Элизабет вдруг замолчала. Казалось, у нее вызвали изумление ее же собственные слова.
Ларк удивленно выгнула бровь. Впервые Элизабет во всеуслышание заявила, что беспокоилась о ней. Прежде она чуть не каждый день выговаривала дочери, указывала на ее недостатки, но ни разу в жизни не сказала: «Я за тебя переживаю».
Впрочем, леди Элизабет снова заговорила в привычной манере, как только заметила воинские доспехи Ларк.
— Неужели ты собираешься предстать перед королем Ричардом в подобном виде? — сварливо сказала она, сверля взглядом кольчугу и шлем девушки. — Да нас лишат за это баронской короны. Ты о чем, Ларк, думала, надевая кольчугу, прежде чем сюда ехать?
— Ясно же, что не о платьях, — пробормотала девушка, понимая, что мать так или иначе, но обязательно отыграется на ней.
— Нам необходимо раздобыть для тебя платье.
— Я могу оказать посильную помощь. — Леди Люсинда снова высунула голову из окошка повозки. — У меня при дворе много знакомых дам, у которых есть взрослые дочери. Возможно, платье можно одолжить у них, хотя сомневаюсь, что эти девушки столь же высоки ростом, как Ларк.
— Ах, леди Люсинда, как это мило с твоей стороны! Но я видела тут жену маркиза Лора. Ее дочь ростом, пожалуй, не уступит Ларк. Мы позаимствуем платье у нее. Потом подыщем подходящую ткань и закажем для Ларк парадное платье, чтобы она могла предстать перед королем. — Леди Элизабет бросила взгляд на толпу придворных в надежде отыскать среди них жену упомянутого маркиза.
